На севере, где правили бал временные союзы, измены, политическая и военная грызня, мелкие стычки и большие планы, скучающие оперативники сначала усмотрели потенциальную возможность лёгкого сокрытия неких тайных знаний или артефактов, неизвестных никому более, тем более что слухи такого рода постоянно бродили по тавернам и постоялым дворам любого захолустья, не говоря уже о досужем на байки Торге. Однако на поверку оказалось, что власть тут настолько часто и непредсказуемо переходила из рук в руки, что хранить какие бы то ни было тайные знания, да ещё и не применяя их в деле, представлялось не совсем реальным.

Более серьёзным претендентом на наследие предков была Монаршая Ирения, которая хоть и могла бы поглотить заморские города-государства и тем более разрозненные графства баронов Севера один за другим, утвердив по всей три тысячи лет как терраформированной с грехом пополам материковой Элдории свою гегемонию, однако самозванная Великая Стабильность страдала неизлечимой болезнью всех империй, она была стара и тяжела на подъём. В императорских хранилищах могло быть сокрыто много чего анахронического, однако в случае применения, буде таковое произошло, древнего оборудования или, что ещё более невероятно, его воссоздания по старым чертежам, факт этот немедленно стал бы известен огромному количеству разного рода чиновного люда, без которого Ирения уже долгие столетия попросту не могла существовать.

Слухи были бы неудержимы.

Однако ничего такого оперативникам так и не удалось выведать, взятки и чувствительные приборы не помогали. Оба «материковых» варианта были слишком ненадёжными, в них было слишком много «бы», оставалось исследовать один за другим пустынные острова, разбросанные по всему гигантскому элдорийскому Океану, этим занимался их коллега по экспедиции, старый знакомый ещё по «делу Двухсот», сержант Планетарного Контроля, одиночка Рихард Дайф.

С самого начала экспедиции оперативники замечали, хотя и не очень понимали внезапную нелюдимость товарища, так что его желанию отправиться в одиночку на острова в итоге никто противиться не решился, оставив его наедине с голыми скалами. Эту работу мог выполнять и простейший полуавтоматический бот с церебром на борту, однако человеческий взгляд и правда не помешает, покуда же, оставшись вновь втроём, они продолжали прочёсывать наиболее изученную в данный момент область планеты в районе Перешейка и западного побережья Моря Глаза.

Попутно исследователи неоднократно, хоть и не по своей воле, сталкивались с местными представлениями о способе хорошо поживать — единственный материк планеты в своём узком месте без преувеличения был царством бандитов. Там, где дружины баронов или полки Монарха по случаю не появлялись более полугода, вовсю процветало беззаконие. По лесам, степям и болотам севера и джунглям юга, помимо населения стационарных бандитских посёлков, не особо скрывавших свой способ заработка, бродили толпы плохо одетых озлобленных людей вовсе без крыши над головой, готовых за кусок хлеба втихую прирезать собственного брата.

Для подготовленных оперативников, которые уже успели побывать с длительными экспедициями на нескольких закрытых мирах, подобное было не в новинку, разве что уровень культуры здесь был всё-таки ну совсем низок, так что они пусть и полагались на свою подготовку, всё же старались с подачи Рэда в контакте с местным населением быть особо осторожны, и лишний раз в стычки не ввязываться. Тот случай в лесу был скорее исключением, Рэд в подобных ситуациях старался банально исчезнуть у очередной залётной ватаги из-под носа, не вступая в контакт с аборигенами, однако бывало и так, что избежать ненужных осложнений не удавалось — предпочтительное перемещение по поверхности давало себя знать. Глайдер был бы куда сподручнее.

Так что после пары таких поездок становилось совершенно неудивительно, что в неурожайные или послевоенные годы, когда бандитов в лесах разводилось особенно много, купеческая профессия на Элдории оказывалась чуть ли не более опасной, чем кровавый удел дружинника. Караваны, следующие из глубин центральных провинций Ирении, пытались защититься от налётов, сбиваясь вместе, пусть это и шло против всех законов гильдейской конкуренции. Торговые пути под звон монеты патрулировались многочисленными отрядами наёмников, истинными же центрами относительно безопасной жизни были лишь защищённые стенами и оборонительными валами города-крепости, а также хоть как-то укреплённые людские муравейники, подобные Торгу, не беспокоящемуся хотя бы по поводу опасности с моря от местных аналогов террианских викингов, за фактическим неимением таковых. Остальной же мир по-прежнему оставался сладким куском неосвоенного торговцами пирога, к сожалению, очень опасного, смертельно опасного.

Но даже при таких раскладах находились смельчаки, в одиночку совавшиеся в леса и болота, именно такому вот торговцу как-то раз и помогли под видом «наёмников из-за моря» оперативники СПК, что с одной стороны дало формальный повод избавиться от угрызений совести по поводу очередной не предотвращенной резни, но кроме того позволило им всем не только удачно легализоваться на Торге, где все знали всех, и чужак вызывал массу подозрений, а также разжиться вполне приличными по местным меркам деньгами, поскольку раздобыть их сравнительно честными способами до тех пор не удавалось, а вызывать с орбиты специально ради этого процессор — не хотелось.

В таком свете экспедиция уже могла считаться весьма успешной, если бы не постоянное беспокойство Рэда, которое день ото дня только усиливалось, если бы не постоянные недомолвки в отчётах, которые в теории много что могли пояснить, но только не то, где и как мог быть изготовлен искомый артефакт галактических технологий, если бы не антисоциальная мерзость, ежедневно творящаяся вокруг них, если бы не эта неуместная весёлость Юли.

Что-то вокруг было не так, и Рэд уже давно зарёкся говорить об этом вслух. Словами Джона, «вокруг творилось невесть что», однако даже столь точная формулировка не могла быть прикреплена к ежедневному рапорту на Базу. И отношения с Юлей — таким же, как и он, профессионалом-десантником, за плечами которой столько же экспедиций, что и у него, в конце концов — неотделимой частью их команды. В общем, эти самые отношения тоже были с некоторых пор далеки от идеала.

Пусть Рэд был сто раз лидером манипула «Катрад», считать её недостаточно адекватно относящейся к своим обязанностям он не имел ни малейшего повода. Как бы расслабленно в этой миссии ни вела себя Вторая, Юля Маример оставалась собой, а под лучами голубого Вирина и белого Глаза Рэд мог доверять только троим товарищам, да ещё кое-какой технике, выделенной им для использования на этой дурной планетке.

Скорее бы возвращался Рихард. Хотелось поскорее разделиться на две группы, как того требовал первоначальный план, и немного отдохнуть от этой слишком уж неуместной сейчас жизнерадостности.

Некогда незаметная посторонним, но вполне известная ему самому психологическая ущербность Рэда не позволила им построить полную четвёрку манипула. Подобные неполные группы обычно распадались, их члены становились частью более крупных, по 10–20 человек, когорт, куда хуже приспособленных к одиночным выходам, да и к действию в составе обычных подразделений КГС, однако им с Джоном удалось избежать кризиса, оставшись раз и навсегда втроём.