ЗНАКИ: карта — это территория

Слово — это вещь; карта становится территорией. Некоторые слова могут быть настолько священными, что их нельзя произносить, кроме как в особых местах — например, только мужчинами и только в «кива» (ритуальных помещениях индейцев). О каких-то действиях нельзя говорить, из-за заключённой в них силы, а их описание вызывает силы добра или зла. «Не говори об этом, ибо это может стать реальностью. Постучи по дереву. Абракадабра».

Соединённые штаты на удивление ФИОЛЕТОВЫЕ по отношению к американскому флагу. Многие патриоты готовы умереть за кусок ткани, и это факт, а осквернение флага карается гораздо более сурово, чем к большинстве других стран мира. Возможно, сравнительная молодость культуры, находящейся под сильным европейским влиянием, и делает этот символ демократии особенно важным.

ФИОЛЕТОВОЕ искусство опирается на двухмерность и символическое искажение. Неоднократно подчёркиваются плодовитость, а также увеличенные размеры гениталий и груди. Многие произведения искусства представляют собой изображения богов или жертвоприношения духам. Современное «садовое искусство», будь то статуя китайского Будды или садовый гном, обладают ФИОЛЕТОВЫМИ оттенками. Постоянные посетители китайских ресторанов после обеда часто гладят живот статуэтке Будды или едят печенье с предсказанием.

Когда ФИОЛЕТОВЫЙ в силе, люди оставляют метки территории или опасностей для таких же, как они. Бродяги едва заметно помечали знаками дома людей, склонных давать подаяния, — «метка». Цыганские знаки, граффити уличных банд и наклейки на бамперах машин бабушек и дедушек свидетельствуют об активности этого цМема. Эти символы с лёгкостью упускаются посторонними, которых незнание ФИОЛЕТОВЫХ кодов делает уязвимыми по отношению к людям, входящим в группу. Чужаки тем самым подвергаются риску, такая неосведомлённость чревата непредсказуемыми результатами. Уникальный неписаный язык ирландских путешественников[136] до сих пор защищает эти уменьшающиеся в численности группы похожих на цыган торговцев и жестянщиков от нежелательного вторжения извне. Галстуки с эмблемой престижного студенческого общества или выбранный уличной бандой цвет обувных шнурков — всё это является вполне осязаемым, хотя и неявным знаком принадлежности к ФИОЛЕТОВОЙ структуре.

ЗНАКИ: пол, секс и родство

Социальная жизнь формируется небольшими сплочёнными группами с тесными родственными связями. Задачи распределяются в зависимости от пола и возраста и назначаются небольшим подгруппам — мужчинам (работа) и женщинам (дом). В условиях активного ФИОЛЕТОВОГО маленькие мальчики и девочки играют отдельно друг от друга. У взрослых имеются секретные рукопожатия, символические цвета и костюмы, обряды инициации, церемонии для ухаживания. В случае возникновения конфликта с другими племенами, он более походит на ритуализированное шоу в соответствии с протоколом и традицией «counting coup»[137], нежели на кровавую мясорубку новейших боевых механизмов.

Женское «время луны» (которое стало СИНИМ «проклятьем») и присущее ФИОЛЕТОВОМУ стремление защитить мать-прародительницу для выживания всего племени до сих пор исподволь влияет на принятие решений об участии женщин в боевых действиях. Вне зависимости от того, является ли общество патриархальным или матриархальным, в нём присутствует гендерное разделение труда и социальных ролей. ФИОЛЕТОВОЕ подводное течение до сих пор замедляет гендерное равенство во многих сферах бизнеса, где объединения мужчин и/или женщин терпят друг друга.

Секс в ФИОЛЕТОВОЙ зоне не является ни КРАСНЫМ завоеванием, ни подвластным долгу (и постыдным) СИНИМ — это очень простая часть жизни. Если перенос генетического материала движется инстинктом в БЕЖЕВОМ, в ФИОЛЕТОВОМ он дополнительно приобретает составляющую сохранения народа, семьи и племени — распространение семени. В ФИОЛЕТОВЫХ УЖ2 обязательна высокая рождаемость, так как смертность также остаётся высокой, а для выживания необходим ручной труд. (Очевидно, что часто мальчики становятся более желанными детьми.) Дети — ФИОЛЕТОВАЯ безопасность общества и защита в старости. (В некоторых районах Индии похоронные церемонии родителей являются прерогативой сыновей, поэтому семьи заводят детей до тех пор, пока у них не рождается достаточное количество мальчиков.) Потомки также способны занимать новые земли в интересах племени и могут использоваться для создания связей с другими кланами, эта роль выполняется путём обмена дочерьми (или даже их продажей) и организацией свадеб.

Естественным для ФИОЛЕТОВОГО является клановость с его расширенной родственной структурой. Семья, прежде всего, заботится о себе самой. «Кровь — не вода», «клятва на крови» или «братство по крови» — выражения, отображающие самую суть ФИОЛЕТОВОГО. В большинстве африканских стран обычай обязывает выжившего брата заботиться о жене и детях скончавшегося брата, принимая женщину как одну из своих собственных жён. Соответственно, если брат умирает от последствий СПИДа, в уравнение вмешивается новый фактор, способствующий распространению вируса. (Поскольку обычай увеличивает численность работающего населения, ФИОЛЕТОВЫЙ часто является полигамным, а также политеистическим). В целом, ФИОЛЕТОВЫЕ традиции (наряду с КРАСНОЙ импульсивностью) держат верх, так как присущие ОРАНЖЕВОМУ и СИНЕМУ традиции здравоохранения ещё не имеют достаточной силы. Именно поэтому СПИД продолжает свирепствовать в Центральной Африке и в некоторых регионах южной Азии, находящихся под влиянием схожих наборов цМемов.

ЗНАКИ: воздействие на окружающую среду

ФИОЛЕТОВАЯ жизнь очень экологически чистая и оказывает на окружающую среду достаточно незначительное воздействие, так как популяции являются весьма небольшими. Тем не менее, когда силы из более высоких уровней спирали вмешиваются и нарушают этот хрупкий баланс (например, влияние ОРАНЖЕВОГО в Амазонии, Юго-Восточной Азии, на тихоокеанских островах и в значительной части Африки), ФИОЛЕТОВАЯ жизнь может быть чрезвычайно разрушительной. Когда ФИОЛЕТОВЫЕ системы загрязняются импульсивным КРАСНЫМ и недальновидным ОРАНЖЕВЫМ, то леса уничтожаются, как при создании сельскохозяйственных угодий в целях пропитания при подсечно-огневом земледелии, или просто расходуются на дрова, как это происходит в лагерях руандийских беженцев в Заире. Нежная почва жертвуется ради добычи незначительного количества минералов, а популяции животных истребляются ради пропитания или денег, на которые потом покупается то, что уже невозможно вырастить на этой земле. Биологическое разнообразие и природные генетические хранилища приносятся в жертву «денежному урожаю», так как эти абстрактные идеи мало что значат для голодающих людей или тех, кто стремится, чтобы в их деревне был телевизор с экраном побольше.

Целые пласты хрупкой древней мудрости исчезают беззвучно и почти мгновенно, из-за потери интереса и цепным пилам, а скорбные песнопения тонут в грохоте рок-н-ролла.