как-то и у оптинского священника во время вечерней службы. Во время чтения паремий (фрагменты Ветхого Завета) у него в глазах все смешалось: алтарь и все служащие как бы растворились, и взору предстали толпы людей, в смятении бегущие на Восток… Явился ангел и произнес: «Все, что видишь, имеет свершиться вскоре».

Но прорекали старцы и времена, когда буря утихнет. В 1918 году старец Анатолий-младший сказал:

«Бог отнимет всех вождей, чтобы только на Него взирали русские люди… Все бросят Россию, откажутся от нее другие державы, предоставив ее себе самой, – это чтобы на помощь Господню уповали русские люди. Услышите, что в других странах начнутся беспорядки и подобное тому, что и в России, и о войне услышите, и будут войны, – вот уже время близко».

А дальше старец сказал, что «Крест Христов засияет над всеми мирами, потому что возвеличится наша Родина и будет как маяк во тьме для всех. Какой-то необычный взрыв будет и явится чудо Божие. И будет жизнь совсем другая на земле, но не на очень долго».

Это же говорил старец Варсонофий:

«Русские люди будут каяться в смертных грехах: что не защитили Помазанника Божия царя, церкви православные и монастыри и все русское святое… Но будет духовный взрыв! И Россия вместе со всеми славянскими народами и землями составит могучее царство. Окормлять его будет царь православный Божий Помазанник. Благодаря ему в России исчезнут все расколы и ереси. Гонения на православную Церковь не будет. Господь святую Русь помилует за то, что в ней уже было страшное предантихристово время. Русского православного царя-самодержца будет бояться даже сам Антихрист. А другие все страны, кроме России и славянских земель, будут под властью Антихриста и испытают все ужасы и муки, написанные в Священном Писании. В России же будет процветание веры и ликование, но только на малое время, ибо придет Страшный Судия судить живых и мертвых».

Старец Нектарий предупреждал нас:

«Россия воспрянет и будет материально не богата, но духом будет богата».

Незадолго до революции отец Анатолий-младший в одном из писем писал: «Преследования против веры будут постоянно увеличиваться. Неслыханное доныне горе и мрак охватят все и вся, и храмы будут закрыты. Но когда уже невмоготу станет терпеть, тогда наступит освобождение. И настанет время расцвета. Храмы опять начнут воздвигаться. Перед концом будет расцвет».

Он же, Анатолий, дал самое вдохновляющее пророчество о будущем России: «Будет шторм. И русский корабль будет разбит, ведь и на щепках и обломках люди спасаются. И все же не все погибнут… Надо молиться, надо всем каяться и молиться горячо. И что после шторма бывает? После шторма бывает штиль. Но уж корабля того нет, разбит, погибло все! Явлено будет великое чудо Божие, да… И все щепки и обломки волею Божией и силой Его соберутся и соединятся, и воссоздастся корабль в своей красе и пойдет своим путем, Богом предназначенным. Так это и будет явное всем чудо».

Это пророчество было произнесено в феврале 1917 года, когда нестроения еще только начинались.

А когда уже все случилось, через год после Октябрьской революции, последний оптинский настоятель прорекал:

«И все-таки это еще не конец! Россия будет спасена… Много страдания, много мучения. Вся Россия сделается тюрьмой, и надо много умолять Господа о прощении. Каяться в грехах и бояться творить и малейший грех… И когда малейшее на чаше добра перевесит, тогда явит Бог милость Свою над Россией…»

Похожие пророчества шли не только из Оптиной пустыни – старчество, пусть не так массово, укрепилось к концу империи по всей стране. Старцами прославилась Глинская пустынь на востоке Украины: глинский старец Порфирий (Левашов) еще в конце XIX века предсказал, что со временем вера в России падет, блеск земной славы ослепит разум, слово истины будет в поношении. Далее подвижник сказал фразу: «Но за веру восстанут из народа неизвестные миру и восстановят попранное».

До поздней советской поры подвиг и школу оптинских старцев продолжал живший в Караганде схиархимандрит Севастиан (Фомин) – он умер 19 апреля 1966 года. Впитав в себя традиции и благодатный святоотеческий дух Оптиной и будучи учеником ее великих старцев, перенеся изгнания и заключения в большевистских концлагерях, он по неисповедимым судьбам Божиим пронес свое старческое служение в столице знойных степей Центрального Казахстана, в деревне Большая Михайловка. Храмик маленький – но сюда ехали к старцу со всего СССР. Мощи его теперь покоятся в храме Рождества Пресвятой Богородицы в Караганде.

В 1980-х Оптину вернули Церкви – скит, где жили старцы, снова пребывает в благолепии, какое знали его основатели, там и сейчас действует прежний, заведенный старцами, монастырский устав. А преемственность старчества продолжается в оптинском старце Илии (Ноздрине).

Как и было предсказано: «и на щепках люди спасаются».

Несмотря на то что такая густая сила святости вылита в народ через армию святых и верных Богу людей, духовные болезни общества, вирусы, занесенные в него еще Петром, дают о себе знать все сильнее. Духовное состояние страны, особенно элит, становится все более поврежденным. Потому еще оптинские старцы видят последствия этого повреждения в будущих катастрофах.

У черты неизбежности этих катастроф Господь попускает последние три десятилетия внешней русской мощи. Возможно, с целью создать задел на будущее крушение и следующее за ним воскресение – то самое, о котором пророчествовали старцы оптинские.

Глава 10

Александр III – последний русский расцвет

Коронация нового русского царя проходила в мае 1883 года и была международным триумфом России. Она собрала на Красной площади больше десяти тысяч человек. Пресса впервые работала на таком мероприятии.

«Недаром Россия так долго была замуравленной, – пишет один француз, – она осталась сама собою; я вовсе не желаю, чтобы ее опять замуравили; но если она хочет сохранить симпатии людей, любящих прелестные виды, то пусть бережется она, как от язвы, от той банальной наружности цивилизации, отвратительный вид которой преследует вас при проезде по Европе».

С новым царем начинались, может быть, самые славные годы России. За последние десятилетия века империя снова стала самой влиятельной державой мира, который прозвал Александра III царем-миротворцем.

На финском озере Ляхделахди (тогда Финляндия являлась частью Российской империи) до сих пор стоит двухэтажный домик, выстроенный для Александра III – сейчас там музей рыбалки царя, который обожал это занятие в одиночестве.

Однажды генерал-адъютант подошел к нему, доложил, что представитель одной великой державы давно уже дожидается его приема. Император, оторванный от любимого увлечения, бросил: «Пока русский царь удит рыбу, Европа может обождать».

Политика царя-миротворца на самом деле обеспечила Европе длительный и прочный