Однако когда таймер досчитал лишь до 23 500 817 секунд, приемник получил длинный ключ, а следом за ним еще два числа с точностью до третьего знака после запятой. Приемник проверил оба числа: если бы первое выходило из диапазона от нуля до ста восьмидесяти или второе – из диапазона от нуля до девяноста, не произошло бы ничего и приемник продолжил слушать. Однако в данном случае оба числа, хотя и были близки к граничным значениям, попали в допустимые диапазоны; больше программе ничего не требовалось. Приближался рассвет, горы на северо-западе страны все еще дремали, долина была окутана легким туманом, однако «мина, заложенная Обыкновенной эпохой», пробудилась ото сна во всей своей мощи.

По всему ее огромному телу разлилось тепло электрического тока. После пробуждения она первым делом извлекла из приемника значения двух координат и ввела их в базу данных системы целенаведения, которая тотчас же добавила на карту Земли масштаба 1:100 000 новую точку. За считаные мгновения центральный процессор рассчитал параметры траектории полета и, установив по базе данных, что цель находится на равнине, настроил боеголовку на воздушный взрыв на высоте 2000 метров. Если бы ракета обладала сознанием, она обратила бы внимание на одну странную деталь, поскольку во всех бесчисленных моделированиях запуска после установки в шахту, в ходе которых проверялась надежность системы, континент, на котором находилась цель, единственный не был задействован ни разу. Однако это не имело значения. Все прошло так, как было заложено в программе. Для электронного мозга ракеты мир представлялся предельно простым, и важно было только то, что цель находилась в далекой Антарктиде. Весь остальной земной шар представлял собой лишь координаты, описывающие траекторию полета до цели, мигающей точки на самой макушке прозрачной сферической координатной сетки, манящей ракету к себе, чтобы та завершила свою крайне простую задачу.

«Мина, заложенная Обыкновенной эпохой», включила систему нагрева топливных баков. Подобно большинству межконтинентальных баллистических ракет, она использовала жидкое топливо, однако для обеспечения долгосрочного хранения баки заполнили специальным составом, находящимся в желеобразном состоянии, который требовалось предварительно растопить.

Направленный взрыв сорвал слой земли над шахтой, открывая «мину, заложенную Обыкновенной эпохой», взору предрассветного неба.

* * *

Глухой грохот взрыва услышали чутко спавшие жители деревушки, которые определили, что донесся он со стороны долины, но посчитали его далеким раскатом грома и не придали ему значения.

Однако следующий звук, дошедший до деревушки, уже не позволил им снова заснуть и разбудил остальных детей. Теперь это был низкий рык, словно в недрах земли пробудилось какое-то исполинское чудовище или далеко в горах хлынул стремительный поток, грозящий затопить весь мир. Задрожала бумага в забранных частыми переплетами окнах. Звук нарастал, переходя от низкого рыка к пронзительному реву, от которого содрогнулись крытые черепицей дома.

Дети выбежали на улицу и увидели, как из долины в небо медленно карабкается гигантский огненный дракон. Пламя, отбрасывающее на окрестные горы оранжевое зарево, было таким ярким, что на него нельзя было смотреть. На глазах у детей огненный шар поднимался, набирая скорость, все выше и выше, превращаясь в светящуюся точку, а рев становился все более приглушенным. Наконец яркая точка устремилась строго на юг и вскоре растворилась в предрассветном небе.

С утра небо над Антарктидой было затянуто низкими тучами, затем повалил сильный снег, однако настроение Дейви оставалось приподнятым. Коктейль-вечеринка, устроенная на базе накануне вечером по случаю победы в Олимпийских играх, затянулась далеко за полночь, однако Дейви прекрасно выспался. Полностью отдохнувший, он завтракал в обществе генералов и старших офицеров, прибывших в Антарктику. Президент высоко ценил возможность, предоставляемую завтраком, поскольку по утрам дети обыкновенно пребывали в хорошем настроении, а к вечеру после долгого утомительного дня становились раздраженными и сварливыми. За завтраком можно было многое обсудить.

Дети собрались в герметичном ангаре. Военный оркестр исполнял приятные мелодии, ублажая слух завтракающих. Настроение у всех было отличное.

– Предсказываю, что сегодня китайские дети объявят о своем выходе из игр, – сказал Дейви.

Семизвездочный генерал Скотт, разреза́вший бифштекс, ухмыльнулся.

– Это ожидаемый шаг. После вчерашнего удара, какой выбор им остается?

Дейви приветственно поднял бокал.

– Теперь выпихнуть Китай из Антарктиды будет значительно проще.

– Еще нужно оглушить русских детей и также выгнать их отсюда, – предложил Скотт. – А затем Японию и Евросоюз…

– С русскими нужно быть осторожными. Как знать, не осталось ли и у них в сумке каких-нибудь хлебных крошек?

Все закивали, понимая значение этих крошек.

– А разве мы можем быть уверены в том, что у китайских детей не осталось никаких крошек? – спросил Воан, насаживая на вилку живую креветку.

– У них ничего нет! – потряс кулаком Дейви. – Я же вам говорил! Их каравай был слишком маленьким, и от него ничего не осталось! Мы рискнули и победили, говорю вам!

– Ну когда ты перестанешь быть таким пессимистом? – искоса взглянул на Воана Скотт. – Ты повсюду приносишь с собой покрывало уныния и отчаяния.

– На своем смертном одре я буду оптимистом, в отличие от всех вас, – холодно промолвил Воан, отправляя в рот креветку целиком.

В этот момент к столу подошел полковник с переносным телефонным аппаратом и, шепнув что-то на ухо Дейви, поставил телефон перед ним.

– Это китайцы! – со смехом возбужденно произнес Дейви, снимая трубку. – Говорил я вам – они обязательно выйдут из игры! – Он поднес трубку к уху. – Это Хуахуа? Как у вас дела?

Внезапно президент застыл, его лицо стало мертвенно-бледным, а неизменная обаятельная улыбка, задержавшись еще на мгновение, бесследно исчезла. Положив трубку, Дейви стал искать взглядом Воана, как поступал всегда в минуты кризиса. Отыскав его, он сказал:

– Хуахуа сообщил, что Китай остается в игре и только что запустил по нашей базе ракету с боеголовкой мощностью четыре мегатонны, которая поразит цель через двадцать пять минут.

– Больше он ничего не добавил? – спросил Воан.

– Нет. Сказав это, Хуахуа сразу же положил трубку.

Все взгляды сосредоточились на госсекретаре. Тот аккуратно отложил нож и вилку и спокойно произнес:

– А вот это действительность.

В этот момент в ангар вбежал еще один возбужденный офицер, доложивший, что центр дальнего предупреждения обнаружил неопознанный объект, летящий в эту сторону. Система засекла его, еще когда он поднялся в воздух на северо-западе Китая, однако к тому времени как это известие прошло через все инстанции, объект уже пересек экватор.