Его адала стелилась по льду и окружала, норовя захлестнуть и утопить в разъедающей жиже. А илиры рубили с огромной скоростью.

Натага уловил момент, пока Нарр мелькал вокруг меня, пытаясь меня убить своей назойливостью, и рассек мне мечом спину.

Лёд проник в кровь, разрывая ткани.

В ответ я сбил его с ног огненной рекой. Натага оказался в пылающем капкане.

Пока он бился в огне, Нарр накинул на меня ниралитвые сети сразу с четырех сторон.

Я развернулся к нему и прорычал.

— Взнуздать тебя пора, паршивый выродок!

Мертвая адала крепко опутала меня узлами. И начала сжимать, проедая кожу и разрывая вены. Мне нужно было несколько мгновений, чтобы сбросить с себя тлен. Но пока не удавалось это сделать.

Нарр продолжал стремительно нападать. А Натага уже готовил мне подарок.

Выбравшись из огня, он вознес над головой ледяной диск и знатно напитал его адалой. Подмешал к ней, судя по выражению его рожи, всю свою зависть и ненависть.

Диск направился в мою сторону.

Я усилил щиты, насколько это было возможно в присутствии вьющегося рядом Нарра.

Однако колесо не успело проделать и половину пути, как его настиг черный шипящий столп.

Ледяная крутящаяся глыба с треском отлетела далеко в глубь равнины — прямо в гущу вражеского воинства, разрубая несколько сотен хатов на мелкие кусочки.

— Натага мой! — прогремел Марна на всю равнину — Отдай его мне, Ардагар! Я хочу услышать как он будет скулить. Так же как Рухана перед смертью? Или еще смешнее?

— Я вобью тебе в голову илир, Марна! Хлюпанье твоих мозгов будет гораздо веселее! Хотя что может быть потешнее пищание твоей Лэи, когда ее румяные щёчки проедали черви. Как она жалобно теб…

Марна откинул его на другую сторону равнины струёй темной адалы.

Натага захохотал. Но смех его тут же оборвался. Он начал истекать черным дымом. Адала Марны вытягивала из него жизнь.

Пасть Натаги скривила гримасса боли. Он попытался выжать темную энергию.

Но это оказалось невозможно! Продолжая полыхать чернотой, Натага кинулся на Марну.

Мечи сошлись. Зашипела плазма. Загорелся воздух.

В это же время мне удалось прожечь ниралитовые жгуты и я вдавил Нарра в землю силовой волной, а затем отшвырнул его подальше. Он проделал длиннющую, глубокую борозду во льду.

Вот тебе дорожка к власти, паскудыш!

Я поманил к себе змееныша:

— Иди ко мне, дитя мое! Вверь себя в мои руки!

Нарр вальяжной походкой подступил ко мне и ….опустился на колено.

— Повелитель Ардагар! Признаю твою власть! Подчиняюсь твоей воли и воли Адалиса!

Его илир испарился и адала стремително начала стихать.

— Поганое отродье! — прохрипел я и схватил Нарра за волосы. С рыком впечатал эту мразь в землю. И долго, очень долго выдалбливал его мордой яму. Вскоре в выемке образовалась большая лужа крови.

Нарр не сопротивлялся. И потому бесил меня ещё сильнее.

Уж лучше бы он бился со мной на смерть!

В конце концов я оставил эту вонючую мразь валяться в его поганой слякоте.

Нарр однако очень быстро поднялся, истекая кровью, улыбаясь кровавой улыбкой и смешливо сказал:

— Ардагар, я осознал свою ошибку! Наю оказывается нельзя было жахать! К счастью, в нее не проникла ни капля моей адалы! Считай ничего и не было! Зачем так возмущаться!

— Заткнись, гадёныш! Я ещё не возмущался!

Я воплотил огненный кнут.

Протухшую шкуру должно сжечь!

***

Меня вскоре уволок от Нарра, а вернее от куска хорошо зажаренного мяса, Марна.

Смотря на обугленную тварь, он вкрадчиво, с грустной нотой упрека проговорил:

— Повелитель! Ты же обещал, что я смогу насадить Нарра на кол. Зачем он мне теперь в таком виде? Даже не видно будет, что это Нарр.

— Марна… — я посмотрел на Шидара. Он был тяжело ранен. По виду — не до шуток.

Впрочем я тоже выглядел крайне не важно.

Отшучиваться в такие моменты давно стало для нас традицией, и я лениво ответил:

— Все в порядке. Рот можно будет подлатать. Найэвцы его легко узнают по характерной ядовитой ухмылке.

Темный с довольным видом скрестил руки на груди, и мы дружно рассмеялись.

— Однако время не терпит! Пора заняться асагаронами! — произнес я призывно. — Входим в червятник с разных сторон! Шайдары остаются давить гадов наверху!

Марна кивнул и направился к норе, воплощая клинки.

Я осмотрелся.

Отряды Темного стекались к краю воронки.

Покаренные нарраны вливались в ряды белоглазых.

Ары плыли близко к земле, гремя потоками тералитов. Их спешно покидали хаты и сразу с шипением проявляли илиры.

Под эту чудесную музыку войны я пересёк поле, спустился на дно кратера.

Мэйна беспомощно лежала на земле. Синие волосы, покрытые сажей, растеклись по белому льду, и вся девушка была присыпана слоем черного пепла.

— Фат, забери Омену. Мне она нужна…Но без короны.

Фат меня понял…

Я вернулся на аману.

— Мы высадимся чуть дальше к югу — сообщил я перед вылетом Марне.

*варрт — сковывание адала

{Ная}

Нирхи покидали Гару.

Я видела в обзорных окнах удаляющуюся планету и бесконечные вереницы ар. В космосе они уже не были вытянутыми медузами, а скорее вихрастыми, колыхающимися, чёрными шарами, пронизанными сетками красных огней.

Некоторые ары крутились в ураганных крыльях аманы. Но в основном все плыли стройными рядами.

Гару стала похожа на однотонную белую жемчужену с голубыми и синими прожилками.

Бело-голубой, покрытый разводами шар сейчас был так далёк, и так одновременно близок. Его украшала все также удивительная радужная атмосфера.

Планета, на которой столько всего со мной произошло….

Мгновенья битвы пронеслись перед глазами…

Я потерла шею.

— Там мог кто-то выжить? — сдавленным голосом спросила я Ардагара.

— Надеюсь, что нет, — коротко ответил Шидар, с упоением осматривая дело рук своих.

Меня сильно покоробил его ответ. Неужели все вот так просто?!

Последствия войны были настолько разрушительными, что ни один, в любых мирах, довод не мог бы оправдать подобное зверство!