Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я согласен, — выдавил из себя Иван. — Главное, что нашли причину.
На следующее утро Ивана опять отвезли в операционную. Там уже шла операция. Оперировали Николая, знакомого Ивана из соседней палаты. У него был рак мочевого пузыря. Операция затягивалась, и Иван, под одной простыней, лежал на каталке в холодном предбаннике. Прошло больше часа, пока эту операцию закончили. Иван там закоченел. Наконец-то и Ивана переложили с каталки на операционный стол. На этот раз была только спинальная анестезия, и Иван все слышал и видел. Операцию опять делал Дмитрий Юрьевич.
— Нитку с камнями вижу, — сказал он. — Давайте ножницы.
— А ножниц нет, — сказала медсестра.
— Как нет? — не понял Дмитрий Юрьевич. — И куда же они девались?
— А их еще месяц назад сломали, а новые взять неоткуда.
— И что теперь будем делать?
— Не знаю, — ответила медсестра.
— А что есть, чем можно нитку отрезать?
— Только щипчики для биопсии, но они очень маленькие.
— Ну давайте щипчики, раз больше ничего нет.
Этими щипчиками Дмитрий Юрьевич минут двадцать пытался перекусить нитку. Как понял Иван, камни, образовавшиеся на нитке, мешали подвести эти щипчики к нитке. Хирург уже стоял весь мокрый от пота, хотя в операционной было очень холодно, но подобраться щипчиками к нитке ему никак не удавалось. Наконец-то ему это удалось.
— Слава богу, — услышал Иван, — до нитки добрался. Остается ее перекусить.
На перекусывание нитки ушло еще минут десять.
— Перекусил, — опять услышал Иван. — Остается кончик, миллиметра два, но с ним уже ничего не могу сделать, щипчики слишком тупые.
— Ну оставляйте так, — сказал женский голос, — что же теперь поделаешь.
— Все, заканчиваем, — подытожил хирург.
— Если не хочешь в третий раз попасть на операцию, будешь как можно больше пить отвара против образования камней, чтобы на этом остатке нитки опять камень не образовался, — сказал Дмитрий Юрьевич, обращаясь уже к Ивану.
Иван уже на все был согласен. Его отвезли в послеоперационную палату, где уже лежали знакомый Ивана Николай, которому делали операцию, и еще какой-то мужик, который спал. Через некоторое время в палату зашел Дмитрий Юрьевич, поинтересовался состоянием прооперированных, и предупредил их, что после спинальной анестезии им сутки нельзя не только вставать, но даже голову поднимать с подушки. Да они никуда ходить и не собирались. В туалет им вряд ли понадобиться, так как они уже сутки ничего не ели, а для отвода мочи у обоих стояли катетеры. И кормить их будут только после перевода в свою палату.
Третий их товарищ проснулся, когда уже совсем стемнело, он весь день спал не просыпаясь. Познакомились. Третьего товарища звали Виталием. Оказалось, что он, как и они, подполковник, бывший начальник стоматологического отделения этого госпиталя. Спокойно разговаривали, пока дежурная медсестра в палате не погасила свет, пожелав всем спокойной ночи. И тут Виталия как будто подменили. Минут через десять он вдруг заорал во всю глотку: «Сестра, сестра! Бегом сюда!».
— А сейчас засечем, через сколько она прибежит. — уже спокойно сказал он, обращаясь к Ивану и Николаю.
Сестра прибежала очень быстро.
— Что случилось? Вам плохо? — спросила она у Виталия.
— Я хотел спросить, который сейчас час? — ответил Виталий.
— Одиннадцать. А зачем так кричали?
— Чтобы ты услышала.
Медсестра ушла. Виталий полежал спокойно еще минут десять или пятнадцать, и опять стал орать во всю глотку, зовя медсестру. И опять засек время. Она опять пришла быстро.
— Что у Вас опять случилось? — спросила она.
— Я не могу достать бутылку с водой, подай мне ее.
— Но у Вас на тумбочке стоит такая же бутылка воды, как и внизу, и до нее Вы дотягиваетесь. Пейте с нее.
— Я не хочу пить с нее. Я хочу с той, которая стоит внизу.
Медсестра подала Виталию бутылку воды и ушла. Не успела она дойти до своего поста, как Виталий взял свой стакан, выбросил его в дальний угол палаты, и опять заорал: «Сестра, сестра! Бегом ко мне! Мне плохо!» Медсестра опять прибежала.
— Ну что еще? Почему Вы всему отделению спать не даете?
— Я буду на тебя жаловаться начальнику отделения. Почему ты воду подала, и даже не поинтересовалась, есть ли у меня стакан. С чего я пить должен? У меня стакана нет. Неси мне стакан.
— У Вас стакан стоял на тумбочке. Куда Вы его дели?
— Люда, ты не бегай к нему, — не выдержал больше Иван, — он специально все это делает, и засекает время, через сколько ты прибежишь. А свой стакан он только что зашвырнул вон в тот угол. И не волнуйся. Мы завтра подтвердим, что он над тобой просто издевался.
Медсестра подала Виталию стакан и ушла. Виталий с полчаса лежал спокойно, а потом опять начал орать. Медсестра уже быстро не прибегала, а Виталий орал все громче, и громче.
— Виталий, прекрати орать. Дай нам поспать. — попросил его Николай.
— А я вам что, мешаю? Спите себе. Мне просто медсестра нужна.
— Зачем? — поинтересовался Иван.
— Хочу время уточнить.
— Но у тебя ведь часы на руке, и ты уже спрашивал время.
— Ну и что. А я хочу еще раз спросить.
И Виталий опять начал орать во всю глотку. Ивану казалось, что половину отделения он уже разбудил.
— Ты, придурок! — не выдержал Иван, — прекрати орать. Если не перестанешь, то мы встанем, и набьем тебе морду.
— Сами придурки, — не успокаивался Виталий. — Не набьете, вам же вставать нельзя. Так что могу делать все, что захочу.
— И этот придурок был здесь начальником отделения? — не выдержал и Николай. — Тебе не стыдно так себя вести?
— А чего мне стыдиться? Я больной.
— Но не на голову же? Имей в виду, если доведешь, то мы все-таки встанем, хотя нам и нельзя вставать, и набьем тебе морду, — предупредил его еще раз Николай.
Некоторое время Виталий лежал спокойно, и Иван с Николаем уже начали засыпать, как вдруг Виталий опять начал орать, что умирает, и звать медсестру. Та опять пришла.
— Ну что Вы кричите? Уже половину отделения разбудили. Давайте, я сделаю Вам укольчик, и Вы спокойно поспите.
— Я не хочу спать,
