— Надо же, какая любезность с твоей стороны. Только мне на это плевать…

Я дёрнулась в попытке вырваться из оков, однако почувствовала во всём теле резкую слабость и ноющую боль.

Чёрт возьми, почему мне так больно?

— Не советую тебе сопротивляться, Андрэа. Эти цепи выкованы из специальной стали, которая ослабляет не только твоё юное тело, но и твою силу, что даровал тебе твой настоящий отец. Потому, что бы ты ни делала, как бы ни пыталась выбраться, тебе это не удастся.

— Ты лжёшь! Ни одни цепи не способны удержать дочь Сатаны! А тем более нефилима!

— Ангелы не могут лгать, и ты это прекрасно знаешь. Наша вера не позволяет нам столь сладкую грешную сторону.

— И мне это говоришь ты? Та, которая так умело притворялась простолюдинкой и рабочей, скрывая свою истинную сущность и намерения? Не смеши меня!

— Приотворяться во благо и лгать — это разные вещи, Андрэа.

— Во благо или же из личных мотивов? Я вижу тебя насквозь, Анжела.

— Так уж и насквозь, милая Андрэа? — Анжела наклонилась ко мне и грубо ударила по щеке. — Очнись, ты снова на том же месте, на каком была с самого начала. И поверь, даже бывший сын Отца нашего не придёт к тебе на помощь!

В ответ на это я слабо, но холодно и злорадно засмеялась, устремив свой взор, полный ненависти на женщину:

— Ты ведь и в самом деле думаешь, что вы, святоши, одержали победу, схватив меня. Ох, если бы ты только знала, как сильно ошибаешься. Это лишь начало нашего с тобой сражения, Анжела, в котором ты обязательно потерпишь неизбежное поражение.

— Ну и что ты сделаешь теперь? Ты ведь так и не связалась с Левиафанами, и твой назойливый любитель кошек тоже не в лучшем состоянии. Он мёртв. Поэтому ты ничего сделать с нами не сможешь. Ты УЖЕ проиграла.

Я прекрасно понимала, что эта ангельская дрянь лжёт о Себастьяне.

Возможно, он был серьёзно ранен, но никак не мёртв. Мои чувства меня никогда не обманывали, как и наша с моим возлюбленным демоном нерушимая связь.

Однако, даже не смотря на свою уверенность, в моих глазах на миг промелькнула тень беспокойства.

И от Анжелы это, конечно же, не ускользнуло, словно именно этого она и добивалась.

— Стало страшно? Ах, и как только можно полюбить такого лживого манипулятора? — женщина закатила глаза. — Хладнокровный, жаждущий только твою душу. Как низко.

— Как будто вы хоть чем-то лучше, — проговорила я, сверкнув глазами в её сторону. — Настоящие лжецы и притворщики, прикрывающие свои же собственные грехи и преступления долгом перед Господом и людьми или и вовсе спихивающие их на тех, кому должны служить верой и правдой или демонов. Ваша святость давно перестала для вас хоть что-то значить!

— Ха, чего же стоит ожидать от той, что отреклась от истинной веры, — Анжела снова ударила меня по щеке и с холодным выражением лица грубо оцарапала её и собрала на кончики пальцев мою же кровь.

— Отреклась, но не потому ли, что никто из ангелов не откликнулся на мои мольбы о помощи в момент нужды?! Не потому ли, что ваш Бог не сделал абсолютно ничего, чтобы предотвратить то, что произошло со мной?! — мой голос сорвался на крик, в котором слышался лишь гнев и презрение ко всему божественному. — Приспешник Ада, вот кто по-настоящему откликнулся на мой зов в ту роковую ночь! Пусть из-за собственных мотивов и интересов, но он сделал это, в отличие от вас!

— Почему ты думаешь, что Бог бесчувственный? Мы тоже что-то делаем для этого мира, только вы слепые несчастные низкие чада. Но не беспокойся, однажды мы всё вернём на круги своя, и вы будете служить только Богу, а не Сатане и демонам.

— Если бы Богу было хоть чуть-чуть не всё равно на своих детей, он бы не допустил очень многого. Однако ему плевать, он лишь созерцает, что творится с его же миром, который был им создан, не более того.

Тут я снова почувствовала сильнейшую боль в голове и зашипела, резко зажмурившись.

Анжела же схватила моё лицо своими тонкими белыми пальцами и, заставив меня посмотреть ей в глаза, сказала:

— Возможно, тебе просто нужно время, чтобы осознать, насколько сильно ты ошибаешься в своих выводах. Что же, здесь у тебя будет его более, чем достаточно. И не волнуйся, мы с моими братьями и сёстрами обязательно постараемся очистить твою душу от скверны, что в тебе была с самого рождения. Ты ещё поблагодаришь нас, когда это, наконец, произойдёт, и ты вознесёшься на небеса.

— Этого никогда не будет! — прошипела я в ответ.

— Время рассудит, кто из нас окажется прав, юная Андрэа Фантомхауз, — с этими словами женщина-ангел отпустила моё лицо и направилась к выходу из клетки, оставляя меня в полном одиночестве.

Ночь или день, а может быть, и полные сутки прошли в одиночестве полного холода, страха, физической и духовной боли.

В подземелье было душно из-за вечно горящих факелов и постоянно закрытых дверей, а по звукам я поняла, что их как минимум две в моей «темнице».

Мысленно я пыталась звать Себастьяна и порой слёзно умоляла, чтобы он пришёл сюда и спас меня, и ангелы наконец-то были преданы вечному забвению… Но любимый мой не шёл.

Постепенно я даже стала верить, что он мог погибнуть от рук своих же собратьев. Ведь их было слишком много, и даже Гробовщик, Грелль и Плуто не смогли бы его спасти.

Ах, если бы я только додумалась сразу освободить Левиафанов, мы бы выиграли время!

Я кусала свои губы в кровь, чтобы перестать плакать и хоть как-то выбить из головы мысли о том, что я никогда более не увижу света, не увижу крёстную… Не узнаю, всё ли с ней и Генри в порядке…

Не увижу тебя, мой любимый демон Себастьян, мой возлюбленный и жених.

Когда пришли ангелы снова, я была очень уставшей, болели запястья и позвоночник, к сожалению, я испражнилась под себя, и потому несло от меня почти как от грязной и необразованной деревенщины со времён средневековья.

Брезгливо один из ангелов схватил меня за волосы и грубо потащил в неизвестном направлении.

Моя кожа царапалась о грубый и холодный пол, а те крылатые мерзавцы, что следили за тем, как я приближалась к пыточным путам, смотрели на мои жалкие потуги и борьбу с желанием сбежать, как на жалкого детёныша зверька, которому