А Мойша — натурально — был в месяце пешей ходьбы от большой беды. Но, пока работал станок и не кончалась бумага, незачем было вперёд будоражиться.

Мойша с Антонием Антихристовичем и Явдохой — женой (пока та жива была) задумали лошадёвый пробег на Восток.

А теперь осталось только решить судьбу голландского проходимца — моряка Йохана ван Мохела (с ними он, против ли?), сосчитать количество уворованного у Александра и по честности разделить фальшивые бабки.

Ой — и! Не лёгкое это фальшивомонетное дело!

***

Через четыре года Антоний пишет уже так:

— Красные революционеры голландцев на помощь вытребовали. Тащат те через границу государственное золото в дипломатных чемоданах. Переместили уже тыщи пудов. Руководит нами другой вождь. Тоже хорош. Ещё пуще прежнего. За мной красное подозрение. Чую: гонка скоро. Ты меня ещё зовёшь, или уже думать позабыла? Поменяла меня на какого — либо американа, иль нет? Если что, для игрушек прощу, но не злоупотребляй всерьёз.

БЕЗ ФУЙ — ШУЯ В ПЕТРОГРАДЕ НИКАК

"…Нет преступления, которого не совершили

бы агенты Колчака… В Сибири имеют место не только случаи казни и пыток, но часто всё население деревень подвергается порке, не исключая учителей и интеллигентов…»

Из беседы Керенского с представителями

зарубежной прессы.

1919 г.

Нет преступления, которого не совершила бы зима девятнадцатого года. Отставим пока в сторону Москву, пусть она уже и столица. Скрипит в муках азбучный, а теперь уездный город Петроград. Чека перебралась на Гороховую, и в честь себя назвала её Комиссаровской. Прикрыли в ней Николая Чудотворца. Поснимали алтари и оштукатурили стены. Нехорошо так со святыми защитниками и кудесниками. Тут всё и началось.

Замёрзла кривулинами слякоть европейская, мороз приглушил золото платанов. Каштаны ещё декабрём восемьнадцадцатого года ободраны. То ли свиньи, то ли люди, то ли вурдалаки бреют каблуками и подошвами льды парков, изображая гуляние. А под полушубками человекосвиней, людоупырей обыкновенные топорики и ножики совсем махонькие: только кору ими драть.

Скоблят с дерев одёжку по ночам неслучайные прохожие, во дворах всё давно уже спилено. Тепла, тепла дайте! У набережных, в углублениях тротуаров, в скверах и парках разбирают скамьи и тащат к себе деревяшки. Чугунину собирают по утрам утильщики, с утиля везут в военную переплавку.

Ожидает народ со страхом ещё более лютых морозов. Беда, говорят, как и революция, не пребывает в одиночестве.

***

Так и не вышедший нумер «Петроградского спортивного листка»:

Сообщение 1 мартовское. Передовица.

«…В антракте публику развлекали господа спортсмены, играющие в мяч (football) по программе. Суть игры состоит в том, что партия играющих старается загнать шар — подбрасывая ногой, головой, чем угодно, только не руками — в ворота противной партии. Площадь для игры была сплошь покрыта грязью и снегом. Господа спортсмены разные: волосатые, бородатые, усатые, бритые. Одни, что ёжиком стриженные, в белых костюмах, с шапочками лыжников, в поддёвках декабря. Другие, что косматее, в красных майках поверх тёплого белья морских арсеналов.

Они бегали по слякоти, шлёпаясь со всего размаха в грязь, и вскоре превратились в трубочистов. В публике стоял несмолкаемый смех. Мяч летал словно ядро. Изредка стрелки попадали в зрителей. К счастью, особенно серьёзно не было разбито ни одной физиогномии.

Играли Василеостровский КБ (что от петроградской ЧК и Народной милиции) и с/п КЭМ (клуб эсеров и меньшевиков).

Игра закончилась победой одной партии над другой с разгромным счётом 6:0. То был наш непобедимый Клуб Большевиков. Смерть эсерам, дави меньшевизм!»

Оповещение 2.

«2 марта с.г. Группа "Спартак" начала восстание в Берлине. Пожелаем же спортивным товарищам такой же скорейшей политической победы!»

Обозрение 3.

«Петроградская ЧК (бывшая Гороховая 2) с помощью народной милиции разовым рейдом арестовала 129 членов так называемой политбанды «Возвращенцев в Госбанки». По решению суда, не откладывающая в долгий ящик все их ужасные преступления, всем им без исключения присудили тюремное заключение в Петропавловской крепости. Поделом этим бандитам!

Однако, уже вчера вечером, всвязи с переполненностью тюрьмы наказание было заменено на содержание в концентрационных лагерях провинций с разделением арестованных на группы по 10 человек, всем — сроком до полной победы всемирной революции.

Одновременно, учитывая переполненность тюрем в Петрограде, была объявлена полная амнистия заключённым, участвовавших в винных погромах января 1917 года и всем бандитам, на чьих руках имеется кровь от двух и до одного члена. При этом три убитых жертвы женского пола приравниваются к двум убитым мужского пола. Румынских контрреволюционеров решено перевести в зауральские лагеря с вывозом в холодных вагонах. А половине политзаключённых кадетов наказание было заменено на высшую меру с учётом тяжести содеянного. Таким образом, благодаря своевременным мерам, в Петроградских тюрьмах освободилось более одной трети мест…»

На другой страницы такой доклад:

«Невероятное: Чудак один забыл в парке пилу и сваленную осинку, сел сам отдохнуть, закурил папироску, с папироской заснул. И не только сам, но даже дым его замёрз и составил застывший дым собой фигуру в виде буквы «Z». А это очень нехорошая буква, самое худшее предзнаменование из всех известных. Догадайтесь, дорогие читатели, что означает эта буква «Z»? А означает она «апокалипсис» и «смерть всему живому».

Внизу помещена фотография. И точно! Буква «Z»!

Пришла к фотографу и редактору революционная цензура в кожанке и с двумя беспартийными гвардейцами, похвалила статейку про футбол. А фотография с буквой «Z» и особенно комментарий, сильно не понравилась. Можно сказать, вывела из себя цензуру. Забрали тираж в утиль, вызвав грузчиков с Ямского рынка, и отправила печатников в бесконечный отпуск. Тут же у станков и повалили.

Так и не узнали читатели листка и историки позднего времени про разгромную победу большевиков над меньшевизмом в редкой игре football.

***

— Кожан, так было дело?

— А какая вам разница?

***

Никоша, через месяц со дня отъезда попав в Петроград, по — прежнему продолжает, но уже издали — и так, оказывается, тоже можно — любить прах мамки Явдохеи и поминать братьев, — партизан и регулярщиков — ушедших по велению расшибательских сердец на братоубийственную войну.

Один подвязся к Каппелю, почуяв вкус казанского аурума. Другой, попав в соответственную оказию, бесплатно гравировал вензеля на подарочных шашках Котовского.

История не удосужилась стравить в бою старших братьев. Может, потому оба до сих пор живы. Но не пишут писем братья: никто не знает, где рыскает Никошка и чем занимается.

А ещё Никоша — о, чудо — расчудное — умеет видеть цветные