Опустив глаза на то, что когда-то было плоским и упругим животом, Лина с сожалением подумала, что вряд ли эпитеты милый и круглый подходят в данном случае.

– Как только выкурим этих ублюдков отсюда, так сразу же и потолкуем об этом, – повторил он.

Она простонала, стукнула кулаком по мешку и больно ушибла пальцы. Она же не слепая и сразу заметила, как ОМалли даже вздрогнул, почувствовав ее выпяченный живот, когда обнимал ее. Да и на красивом лице Брендона промелькнул ужас. Правда, он тут же постарался скрыть это. Глупо надеяться, что все этим и закончится. Теперь к ее проблемам после того, как Уоткинсу и Мартину покажут, где раки зимуют, добавится еще и объяснение с ОМалли.

– Это ребенок Хантера, – прошептал Джед так, чтобы Лина не услышала.

– Знаю. Еще и поэтому надо постараться, чтобы он выжил в этой передряге, – ответил Грант. – Видишь ли, у меня руки чешутся лично свернуть ему шею.

Грант хмыкнул, заметив, что Джед, Чарли и Брендон растянули губы в ухмылке, прекрасно понимая, что это шутка. Даже хорошо, что он снова увидит этого молодого жеребчика лишь спустя некоторое время. Но он их поженит в срочном порядке, едва сумеет раздобыть первого попавшегося священника и приволочь его сюда – в охотничий домик. И если эта парочка упрямцев не успеет разобраться со своими разногласиями до того, как они произнесут свои клятвы перед священником, ничего не попишешь, разберутся после церемонии.

Когда один из бандитов, который прятался за обломком скалы, вдруг вскрикнул от боли и упал. Грант довольно усмехнулся.

– Так, парни, кажется, принялись за дело. Значит, им удалось занять позицию за спинами этих подонков. Ну, сейчас они у нас попляшут. Озвереют так, что станет очень жарко, парни. А ты, Лина, чтоб не смела и носа высунуть! Пока я не позову, чтоб сидела там как мышка! – приказал он и снова припал к окну.

Спрятавшись за мешками, Лина беззвучно молилась за всех, кто сражался против Уоткинса. Она просила Бога, чтобы эти молодые парни не стали жертвами кровожадного бандита Уоткинса. Все прочие проблемы разом отступили на задний план. Они и правда были мелочью в сравнении с жизнью и смертью. Она даже согласна была встретиться лицом к лицу с Хантером, это означало бы, что он вышел из кровавой мясорубки живым. А ради этого она может вытерпеть что угодно.

Хантер стрелял, прицеливался и снова стрелял, лихорадочно ища глазами Уоткинса и Мартина. Он решил, что на этот раз не даст им возможности уйти от возмездия. Едва он успел найти глазами эту парочку, как чья-то пуля пробила Мартину грудь и он рухнул ничком на камни. Хантер тут же направил ружье на Уоткинса. Тропа, которую выбрали для отступления бандиты, круто шла вниз и была усыпана камнями так, что Уоткинс то и дело спотыкался. Хантер устремился за ним следом и успел как раз в тот момент, когда тот, вновь споткнувшись, упал и выронил пистолет. Хантер отшвырнул пистолет в сторону.

– Ну вот мы и встретились, Уоткинс! А теперь советую подниматься... очень и очень осторожно. Одно лишнее движение, и ты кончишь жизнь так же, как Мартин.

Медленно поднимаясь с камней, Уоткинс уставился на неподвижное тело своего «сводного брата», затем перевел глаза на свой пистолет, валявшийся в стороне. И только после этого взглянул на Хантера.

– Думаешь, ты выиграл, да?

– Уверен в этом, как никогда раньше. Твои люди сейчас спасают свои шкуры, только пятки сверкают. Те, кто жив, конечно.

– Но я не доставлю тебе удовольствия увидеть меня на виселице, ублюдок поганый, – прошипел Уоткинс.

– И все же ты ошибаешься. Увижу, даже если мне придется для этого самому затянуть на твоей шее петлю. А теперь, шевелись.

И Уоткинс рванулся, но только не туда, куда ему указывал Хантер. Он прыгнул к пистолету, не обращая внимания на резкий окрик Хантера. Схватив оружие и изрыгая проклятия, он направил пистолет на своего заклятого врага, но Хантер успел спустить курок первым. Пуля пробила сердце бандита, успокоив его навсегда.

Хантер все еще смотрел, не веря глазам, на распростертое тело Уоткинса, когда к нему подошел Оуэн.

– Как ты думаешь, мне поверят, когда я скажу, что вынужден был застрелить его? – спросил брата Хантер.

– Можешь не сомневаться, потому что в моем рапорте я напишу то же самое, – сказал подошедший к ним Себастьян.

– Для человека, который ходит босиком, ты движешься весьма резво, – пробормотал Оуэн.

Себастьян улыбнулся в ответ. Хантер вздохнул.

– Он говорил, что его не повесят.

– Вот и выбрал тебя в качестве избавителя, – поддел его Себастьян.

– Главное, что этот кошмар закончился. Себастьян поморщился, взглянув на трупы.

– Ну, парни, выбирайте, кого из них вы предпочитаете взвалить себе на плечи?

– Все закончилось, радость моя.

Лина открыла глаза и схватилась за руку ОМалли, которую тот протянул ей.

– Совсем?!

– Совсем.

– Никто не пострадал?

– Так, пара царапин. Чепуха, – заверил он, помогая ей подняться, – Они сейчас связывают арестованных и собирают трупы.

Он потрепал ее по щеке, заметив, как ее глаза затянуло грустью.

– Иногда иначе нельзя, дорогая.

– Я понимаю, – прошептала она, послушно следуя за ним.

Выйдя на крыльцо, она сразу же увидела Хантера. Он тяжелыми шагами с ношей на плече приближался к телеге, которую Чарли выкатил из конюшни. Туда укладывали мертвых и усаживали пленных. На спине у него распростерлось тело Уоткинса. 4Едва он заметил ее, его глаза так и впились в ее лицо. Она напряженно ждала, когда же он увидит все прочее. Его взгляд скользнул по ее фигуре и остановился на животе. Глаза стали большими, как блюдца. Ей захотелось тут же удрать и забиться в самый темный угол.

– Лина, ты беременна. – Сбросив тело Уоткинса на телегу, Хантер решительно двинулся к Лине.

– Мальчик-то, оказывается, сразу усек самое главное, – буркнул Грант и пожал плечами, когда Лина и Хантер гневно сверкнули на него глазами. – Мэтью, ты отправишься за лошадьми и приведешь их сюда. А ты, Брендон, поедешь в город с этими выродками. А обратно привезешь сюда священника.

– Священника? – охрипшим голосом спросила Лина, в ужасе уставившись на ОМалли. – Какого священника? Ведь Хантер женат!

Из упрямства Хантер хотел было возмутиться приказным тоном Гранта, но тут же благоразумие взяло верх. Действительно, он не строптивый юнец, а священник и немедленная свадьба – это его вполне устраивало.

– Ну значит, помолвлен. Сожалею, что вся эта заваруха помешала тебе завершить свадебные планы, – сухо продолжала Лина. – И благодарю тебя за помощь. А теперь можешь возвращаться домой.

– Никуда я не поеду. И не замышлял никакой свадьбы, кроме нашей, Лина.