— Ну как сказать… У нас всё с точностью наоборот. Если мужчина владеет собственностью или доходной профессией, или землёй, как я, он может жениться на нескольких женщинах. Но должен думать, сможет ли достойно содержать их и всех тех детей, которых они произведут на свет. Впрочем, о приемлемом количестве детей всегда можно договориться.

— Мужчина берёт много жён? — удивлённо переспросила пленница. — А зачем?

— Мне сложно ответить на этот вопрос. — Я примирительно улыбнулся. — У меня только одна жена, больше не хочется, но тут я в абсолютном меньшинстве. Могу предположить, что другие мужчины стремятся к женскому разнообразию под своей крышей.

— Но настоящего разнообразия всё равно не добиться, даже если мужчина женится три или там четыре раза. Не может же, в самом деле, мужчина жениться на всех понравившихся ему женщинах!

— Определённо не может.

— Так какой смысл непомерно раздувать семью лишь потому, что захотелось разнообразия? Этот аргумент — уж никак не аргумент, если речь идёт о таком важном вопросе, как семья. Если мужчина — неудержимый гулёна, то разве не разумнее жениться на одной, а с другими просто проводить время? Я опускаю, в данном случае, моральную сторону. Допустим, что с женой он на эту тему договорится.

— Тут дело в другом. Обычно сперва мужчина женится на любимой девушке, заводит с нею детей. Потом любовь проходит, он увлекается следующей, но предыдущую ж не бросишь. Она остаётся в доме, к ней прибавляются новые жёны и уже их дети. Вот так со временем семейство и разрастается.

— Поразительная безответственность. Или ваши мужчины своим чувствам не хозяева?

— А ваши влюбляются только по разрешению?

— Речь об укоренившейся привязанности, а ведь на стадии её зарождения с ней вполне можно справиться. Обычно. Если есть желание. Впрочем, это не та тема, как понимаю, которая тебя интересует.

— Мне всё интересно. Только, думаю, у тебя гораздо больше вопросов, чем у меня.

— Да, верно. Я не могу понять, зачем самому мужчине затруднять себе жизнь. Ведь его жена — хозяйка в доме, она, по идее, определяет то, каким будет дом, быт, досуг. А если жены две? Три? Само собой, последуют выяснения, кто главный, кто какие вопросы будет решать и как именно. Может быть, женщинам удастся благополучно поделить сферы влияния, но не всегда же и не везде. И тогда мужчину ждёт ад вместо комфорта семейной жизни. Как у вас решаются такие вопросы?

— Не представляю. У меня одна жена. К тому же, насколько мне известно, у нас не принято, чтоб подобные вопросы решались мужчиной. Женщины как-то разбираются сами.

— Как-то?

— Ну согласен, гаремные проблемы — обычное дело. Однако традиции есть традиции. Неужели у вас мужчины в одной семье не соперничают?

— Конечно, соперничают. Но их жизнь не ограничивается домом и двором, и обычно обязанности делятся без проблем. Кто-то обихаживает стада, кто-то землю обрабатывает, кто-то охотится или занимается ремёслами — у мужчин всегда широкий выбор, чем себя занять. Женщина ведь более ограничена тем фактом жизни, что в браке у неё, как правило, рождаются дети, и хозяйство тоже ложится на неё.

— Ну пожалуй. А можно вопрос — в вашем мире всем женщинам хватает мужей? Не бывает так, что некоторые остаются вообще без мужа, в то время как у кого-то мужей сразу трое или четверо? Ведь природа обычно организует всё так, чтоб женщин и мужчин в мире было примерно одинаково.

— Разумеется. Многие наши женщины сознательно решают не вступать в брак — они предпочитают служить богам или практиковать магию, которая несовместима с деторождением.

— А это какая? — заинтересовался я. — Откровенно говоря, в магии я полный профан…

— Это почти любая энергоёмкая магия. И ещё исследовательская. При беременности можно использовать только самые простые типовые чары, ни в коем случае не применять боевую, пространственную, стихиальную магию — и это с первых же дней. А такого о себе женщина почти никогда не знает. С момента, когда она вступает в брак, очевидно, что беременность может наступить в любой момент, какая уж тут магия. Вот и идёт разделение. Женщин, желающих завести семью, детей, заниматься хозяйством, не хватило бы на всех мужчин, если бы каждая решила ограничиться только одним мужем.

— Понимаю. И много ли среди ваших женщин чародеек?

— Хватает. Я тоже, к примеру, владею кое-какой магией. Не сейчас, когда ваши ребята что-то такое сделали со мной, отчего даже элементарное магическое видение не даётся.

— Ну прости. Ты всё-таки в плену.

— Спасибо, что напомнил, — усмехнулась Аипери. — По твоим вопросам мне подумалось, не хочешь ли ты утверждать, будто у вас женщины не занимаются магией?

— Но всё именно так и есть. Женщины-военнослужащие у нас имеются, а вот женщин-магов — увы! — нет.

— Увы?

— Я бы не отказался, если б какая-нибудь из моих дочерей решила обучаться чародейству. В конце концов, существуют же разные средства, которые не позволят беременности наступить тогда, когда она неугодна — например, во время войны или в ходе важных серьёзных исследований. И так дама могла бы совмещать магическую практику с рождением детей, ежели бы ей того захотелось.

— И что это за средства?

— Не уверен, что тебе стоит обсуждать это со мной. Когда-нибудь потом могу предложить тебе побеседовать об этом с моей женой. Я ведь у неё не спрашивал, как она действовала. Но средство оказалось эффективным, она забеременела первым ребёнком именно тогда, когда это было по-настоящему разумно и выгодно для самого ребёнка.

— Выгодно для ребёнка?

— Долго объяснять. Придётся пускаться в экскурс по местным обычаям и законам. Потом я обязательно тебе о них расскажу. При случае.

— Договорились. — Теперь Аипери уже смотрела на меня с симпатией. Значит, есть шанс, что в дальнейшем развернувшийся диалог будет таким же продуктивным, как сейчас. — Значит, ты не считаешь, что женщина слишком слаба и бесполезна, чтоб заниматься войной или магией?

— Нет, разумеется. Я больше двадцати лет служил под началом у госпожи Солор, которая очень даже толково управляла армией Империи и за свою жизнь выиграла три крупные войны. Я понимаю, что далеко не каждая женщина способна, как она, на такие подвиги. Но ведь и не каждый мужчина тоже.

— Мне показалось, твои люди придерживаются совершенно других взглядов.

— Мои люди мне не указ. Я и без них разберусь, во что мне верить и как считать.

— Подход настоящего командира, — одобрила пленница. — И настоящего вождя. Не могу не одобрить. С таким мужем, как ты, и любая из наших женщин, возможно, предпочла бы создать единобрачную семью. Это было бы осмысленно. Возможно…

— Я польщён. Что ж, с вашими семейными традициями я, наверное, разобрался. А как насчёт традиций экспансии? Традиций ведения войны? Эти вопросы ты со мной согласна обсуждать?