— А второй?

— Ушел… А, ваше высокопреосвященство. Нарыли что-нибудь?

Студент не выглядел довольным:

— Ни о каких малиновых жабах размером с дом здесь не сказано. Но вот что я нашел… Похоже?

Гравюра была крупной и нарисована со всеми подробностями, точно художник делал ее с натуры. Демон, точнее, демоница. Алебастрово-черная, с лоснящейся кожей, длинными ногами, заканчивающимися копытами, корсетом из человеческих костей и обнаженной грудью. Руки были человеческими, без всяких когтей, но очень мускулистыми, как и широкие плечи. Красивое скуластое лицо, бритая голова, на которой росли загибающиеся назад, витые козлиные рога. Губы отсутствовали — на их месте рваная рана и острые акульи зубы.

— Не слишком, — наконец сказал Львенок.

— Не забывайте, что демоны способны менять облик. Часто они предпочитают использовать тела своих жертв.

Я сразу вспомнил чудовище на Чертовом мосту, прятавшееся за личиной художника.

— Быть может, парень прав, — сказал я. — Других вариантов все равно нет. Что говорят об этой твари?

— Ну, автор называет это «наложницей Дьявола». В аду их шестьсот шестьдесят тысяч. Они младшие стражи чистилищ.

— Младшие — значит, слабые?

— Нет. Это значит, что есть и более сильные. В категории демонологов наложницы относятся к двенадцатому классу. Что бы это ни значило. Такие демоны следят за тем, чтобы грешники не отлынивали от мучений, и ловят тех, кто сбегает из чистилища.

— Наш вариант, — кивнул Львенок. — Как с ними бороться?

— Не сказано. Они очень редко появляются среди людей. Здесь пишут, что за пятьсот лет наблюдений был только один случай появления такого создания. И, кстати, тогда тоже бушевала снежная буря.

— Есть хоть какие-то рекомендации?

— Ага. За помощь демон может ответить на вопрос, хотя сколь правдив ответ, не сказано. Но автор советует держаться от наложницы как можно дальше.

— Просто прекрасно, — проворчал Львенок и занялся перезарядкой пистолета, используя соль и найденный на кухне молотый перец. — Мы как городское ополчение против кантонской баталии. Хорошо Франческа успела уехать.

— У меня есть фляга с освященной водой, — сообщил я.

— Но ведь церковь осквернена, — удивился студент.

— Был запас с собой, господин Сельдни. Могу поделиться.

— Очень обяжете.

Рев прогремел точно горн архангела Гавриила, извещающего нас о наступлении конца света.

Старуха вздрогнула, очнулась и спряталась под стол, а хозяин постоялого двора заорал еще громче, и в его голосе стали проскальзывать визгливые, панические нотки. Госпожа де Виль вскочила на ноги, с мольбой посмотрев на меня. В ее глазах вновь появился ужас.

— Ублюдок рядом, — озвучил Львенок то, что было всем и так понятно.

— Хендрик, залей камин! — Я сунул студенту все так же стоявшее за стойкой ведро с водой. — Тушите свечи!

Львенок с женой главы гильдии шелка бросились задувать огоньки, а я побежал в кладовку. Следовало заткнуть пасть любителю молитв прежде, чем его вопли привлекут внимание слепого демона.

Внизу оказалось заперто. Просто чудесно! Я разбежался, благо пространство позволяло, и всем своим весом врезался в преграду, а затем влетел вместе с дверью в кладовку. На полу горел одинокий фонарь, маленькое окошко было распахнуто, а на ящиках с луком восседала какая-то маленькая, склизкая тварь, похожая на головастика. Именно она и орала молитвы дурным голосом хозяина постоялого двора.

Увидев меня, гадина поперхнулась, не договорив предложение, зло зашипела и выпрыгнула в окно, только ее и видели.

Не было времени удивляться. Я распахнул шторку фонаря, погасил фитиль.

— Быстро ты его заткнул. — Львенок находился рядом с женой торговца шелком. Мой товарищ никогда не упускал возможности успокоить и поддержать даму.

— Его там не было, — мрачно ответил я, прислушиваясь к гулким шагам на улице. — Какой-то гомункулус вещал вместо него.

— То есть ты нашел колдуна?

Я кивнул. Этот хитрец корчил из себя психа и сбежал после того, как к нему заглянул Проповедник.

За стеной взревело, и пилигрим громко заскулил. Вильгельм подскочил к нему, закрыл рот ладонью, прошипев:

— Тише, ты!

Что-то большое и тяжелое обрушилось на дальнюю стену, и здание застонало. Почти сразу же сработали оставленные мною фигуры. Я почувствовал их силу, когда они захватывали и обездвиживали темные души. Две сущности на поводках проникли в зал. Обычные люди их, разумеется, не увидели, так что я рванул крутившего головой студента за плечо, отбросил назад и впечатал знак в грудь черного силуэта. Затем завершил дело кинжалом. То же самое проделал со второй душой, обездвижив ее, Львенок.

От нового удара стена пошла трещинами, брызнули стекла, а затем преграда лопнула, впуская в темный зал холод, снег, одуряющую вонь серы и смрад прогорклого жира. Я увидел на улице малиновый бок, копыто, извивающиеся души, попавшие на мои фигуры.

— Быстрее, к черному ходу. Присмотри за ней.

Львенок подтолкнул госпожу де Виль к выходу. Я вытащил из-под стола старуху, подхватил на руки. Демон за спиной ревел и крушил постоялый двор. Он был огромен, силен, но, кажется, крайне туп, что играло нам на руку.

Мы пробежали через переулок, выскочили на улицу за спиной Цэкутула, который все так же продолжал слепо ломать дом. Я обратил внимание, что вокруг пустых поводков, оставшихся от двух душ, которые мы убили, собираются «тучи». Из чистилища явно прибывали новые слуги. Выходило, что, сколько их ни уничтожай, всегда появятся новые.

Пилигрим бежал первым, и, надо сказать, он показал отличный пример всем нам. Человек явно знал, что делал, петлял по улицам, сворачивал в переулки, и рев за нашими спинами постепенно затихал. Наконец мы остановились.

Студент поспешил вдоль домов, проверяя двери. И почти сразу попал на ту, что была не заперта. Мы ввалились в темный узкий холл, и Львенок сказал беззвучно плачущей жене главы гильдии шелка:

— Все хорошо.

— Нет ничего хорошего в адском пекле. — Пилигрим перекрестился и забормотал молитву.

Отдаленный и разочарованный вой был ему ответом.

— Здесь есть подвал, — сообщил Хендрик.

— От него там не спрячешься, — возразил я.

Старуха вновь смотрела лишь в одну точку.

Ко мне подошел Львенок, встал рядом и тихо сказал:

— Сидя здесь, мы не найдем эту душу, старина.

— По улицам тоже не имеет смысла бегать впустую.

Он кивнул:

— Думаю, нам стоит вернуться к церкви. Все еще раз хорошенько изучить. Вдруг мы что-то пропустили.