— Хорошо, — согласился Иоллар.

Все равно до отъезда нужно еще выполнить поручение Хранителя и раздобыть образец крови. И к чему драконам вся эта суета — самая обычная же девчонка? Видать, не такие уж они и мудрые, эти старейшины, раз вбили себе в головы невесть что. А ему теперь выполняй их нелепые задания.

— Эй, ты о чем задумался? — щелкнул пальцами перед его носом Лайс.

— Да так, о ерунде всякой. Вино вот закончилось, в Марони нужно ехать.

— Нет, в город сегодня не хочу, можно и дома отдохнуть. А вина бутылочка у меня в комнате припрятана, сейчас принесу.

— Свечку возьми! — крикнул вдогонку эльф. В кардах, конечно, много чего от кошки, но в темноте они видят ничуть не лучше людей или эльфов.

Раздавшийся в гостиной грохот это подтвердил.

Лайс не возвращался долго, а когда пришел, то без бутылки и в очень расстроенных чувствах.

— Все, я покойник, — сказал он, падая на табурет. — Она меня убьет.

И выложил на стол крупные осколки бледно-голубого фарфора.

— Лучше б ты башку себе расшиб, придурок!

Слезы катились сами собой. Мало он мне крови попортил с момента приезда? Мало мне было оскорблений, погреба мне не хватило? Так нет, их прибацнутое высочество умудрилось лапами своими размахаться, сбить полочку и разбить мою чашку! Ту самую чашку, которой лет почти столько, сколько и мне, которая на Земле у меня хранилась, которую я через врата на Тар принесла, протащила без единой трещинки через полмира и которая шесть месяцев простояла в гостиной, никому не мешая. Ту самую чашку, которая была единственным вещественным напоминанием о моей прошлой жизни.

— Ненавижу тебя!

— Гал, я правда случайно.

— Убирайся, видеть тебя не могу!

Зараза остроухая! Как специально все делает. Только я успокоюсь, только подумаю, что все у нас с ним уже утряслось-уладилось, как тут же новая подлянка!

— Хочешь, я тебе другую куплю, еще лучше?

— Отстань от меня!

— Истеричка! Нашла из-за чего скандал устроить!

Я истеричка?

— Это я истеричка?!

— Нет, я, — передразнил меня эльф. — А кто тут ревет из-за куска дешевой глины? Придумала себе горе, пострадать ей захотелось! В зеркало посмотрись, найдешь повод получше!

Вот снова он, снова. И не хотела, а разрыдалась пуще прежнего. Что же это такое делается, сколько мне еще терпеть? Я же раньше почти никогда не плакала, а теперь, чуть что, и сразу в слезы — все нервы вымотал, гад эльмарский.

— Гал, ну прости, пожалуйста. Я действительно не хотел.

Ну как тут можно: то оскорбляет почем зря, то тут же прощение просит?

— Уйди! Слышишь, Иоллар, оставь меня в покое. Ты не чашку разбил, ты двадцать шесть лет моей жизни разгрохал вдребезги, понимаешь? Это память была.

— Память, она вот тут должна быть. — Эльф несильно постучал костяшками пальцев по моему лбу. — А у тебя там дурь!

И вышел.

Минут через двадцать заявился Эн-Ферро. И куда он вчера смотрел, пока его дружок мои вещи громил?

— Галчонок, это ты из-за чашки расстроилась?

Нет, блин, от нечего делать реву!

— Прости, пожалуйста, просто так получилось.

— У твоего Иоллара все просто так получается. Хвала богам, сложно он еще не умеет!

— А Ил тут при чем? — растерялся Лайс.

— А что, она сама с полки спрыгнула?

Эн-Ферро потоптался еще немного в моей комнате и вышел в гостиную.

— Ил, ты что ей сказал? — услышала я его обращенный к эльфу вопрос.

— Сказал, что я чашку ее бесценную разбил.

— Зачем? — Удивление в голосе карда было искренним.

— Ты ж сам говорил, что она тебя убьет, — со смешком отозвался эльф. — Вот я и подумал, пусть уж лучше меня: и ты жив, и ей приятно — сбудется заветная мечта.

Ах он сволочь!

— Так кто из вас это сделал? — ворвалась я в гостиную.

— Я, — сознался кард.

Иоллар только плечами пожал.

Я почувствовала себя полной дурой: на эльфа ругаться не за что, а на Лайса поздно — все претензии уже высказаны, хоть и не по адресу.

— Я точно тебя убью, — пообещала я остроухому, когда братец вышел на кухню.

— Завтра после школы, — согласился он. — Как обычно.

— Готовь иглу, столько шить тебе еще не доводилось!

Насчет иглы, положим, погорячилась. С мечом я, конечно, стала управляться лучше, чем месяц назад, но до вредного эльфа еще ой как далеко: всего один раз ему гардероб попортила, да и то случайно, когда папочку его не к месту помянула.

— У тебя такое лицо, — усмехнулся Иоллар, — что мне страшно представить, что бы со мной сталось, будь на то твоя воля.

— И не представляй, фантазии не хватит!

По задумке предполагалось по очереди отрубить наглецу руки и ноги, с полчасика попинать по полянке обездвиженное тело, а после милостиво лишить его головы. На деле вышло предпринять короткую атаку, закончившуюся очередным повреждением одежды. Моей.

— Знаешь, Гал. — Иоллар спрятал клинки. — Нужно раздобыть для тренировок другое оружие. Обычное.

— Зачем?

— Этого, — он на мгновение вернул в руку призрачный меч, — ты не опасаешься и не защищаешься как следует.

— А обычными ты меня в куски изрубишь! — запаниковала я.

— Не изрублю. Ты что, мне не доверяешь?

— Вообще-то не очень.

— Как знаешь.

Он с оскорбленным видом отвернулся.

Это как понимать: их высочество обиделись и прекратят теперь наши занятия? И это тогда, когда у меня наконец-то стало получаться?

— Ил! — Я догнала его уже на тропинке. — Не готова я еще к настоящим мечам! Давай попозже чуть-чуть, я приемы запомню получше…

— Нормально ты уже все запомнила! — И чего он нервный такой? — Только отрабатывать осталось! А калечить я тебя и не собирался, очень мне надо потом перед Лайсом отчитываться.

Похоже, не врет. К тому же он и без оружия меня до смерти доведет при желании.

— А если случайно?

— А если случайно, это мне нужно тебя бояться. Ну?

— Да я к твоим уже привыкла…

— Не переживай, — успокоил меня Иоллар. — Съездим в город, есть там несколько неплохих оружейных, подберешь себе меч по руке. Но тайком от Лайса уже не получится: весна, у охотников затишье. Видишь, как он рано возвращаться стал? Так что, может, расскажешь ему или даже покажешь? У тебя правда уже неплохо выходит.