Енусидзе посветил фонариком в лицо Гончаровой.

– Ну давайте, чего же вы медлите, – продолжала настаивать Ольга Евгеньевна. – Он там умирает, а вы…

– Не открывайте дверь, – зашептала Вика. – Вдруг там и правда… Василий.

– Глупости, – произнесла Ирэн, но у нее вышло как-то не очень убедительно. Дикие крики Сколышева, мольбы о помощи! Нет, она не верит ни в какую чертовщину.

Поколебавшись, Николай Кириллович вручил фонарик Лидии Ивановне:

– Подержите. – Он достал ключ. Вставил в скважину. Дверь заскрипела.

С диким хохотом и визгами на волю вырвался Сколышев. Он так и предполагал, что, привлеченные его криками и фальшивыми стонами, гости кемпинга кинутся ему помочь. Сострадание, думал Петр Сергеевич, самая отвратительная черта характера.

Отшвырнув Енусидзе, он ударил Реутова, который спешил на помощь полковнику.

– Ну что, убедились, что никакого Пояркина там и в помине нет, – прохрипел Петр Сергеевич. Он бросился в темноту.

– Задержите его! – крикнул Енусидзе, пытаясь подняться.

Сколышев скрылся в одном из подсобных помещений. Было слышно, как хлопнула отдаленная дверь.

– Ну вот чего мы добились, – сказала Лидия Ивановна. – Сколышев теперь снова на свободе.

– А вы были уверены, что он нас не обманывал, – с опаской прошептала Вика.

– Он хотел привлечь наше внимание, – отрезал Енусидзе. – Где фонарь, Лидия, светите сюда, помогите мне встать.

Через пару минут статус-кво был восстановлен.

– На нашу голову свалилась очередная проблема, – сказал Енусидзе. – Да, а где Лиза и Куликов?

– Мой муж был только что здесь, – раздался слабый голос Насти. – Денис, ты где?

Ночная тьма постепенно отступала, глаза привыкли к мраку. Енусидзе попросил всех откликнуться. Не было Дениса и Лизы.

– Они сбежали, воспользовавшись суматохой, – мрачно заметил полковник.

– Их надо остановить, – плаксиво пропищала Вика. – Мужчины, делайте же что-нибудь. Идите в подвал и почините генератор. Я не хочу быть без света!

– У меня есть свечи, – сказала Пояркина. – На кухне. Дима, проводи меня. Вдруг там Сколышев или Денис.

После того как Марина принесла несколько свечей, все вернулись в гостиную, где воцарилось некое подобие прежней жизни. Неровный свет от потрескивающих свечей падал на лица гостей.

Петр Сергеевич, вырвавшись на волю, первым делом ринулся в гараж. Именно там он спрятал ружья. Света не было, но это не помеха. Он схватил большой фонарь. Запер дверь и открыл дверцу джипа. Так и есть, на заднем сиденье, завернутые в одеяло, лежали три ружья.

Он рассмеялся. Ловко он привлек всеобщее внимание – дурни поверили ему, поверили, что в подвале на него напал Василий.

Сколышев был ужасно горд за себя. Оружие ему понадобится для самообороны. Он прислушался. Вьюга завывает, но это не помешает ему уйти из кемпинга. Петру Сергеевичу было все равно, кто убийца. Он никого не убивал. Во всяком случае, он не помнил, чтобы убивал. У него иногда случались провалы в памяти, а один раз Сколышев проснулся и увидел, что стоит в прихожей. То ли откуда-то пришел, то ли собирался идти. Он никогда не подозревал, что ходит во сне.

Он посмотрел в небольшое оконце. Бушует непогода, ну и что с того. Он знает, что ему нужно делать.

Сколышев выкатил две канистры. В них плескался бензин. Стратегический запас покойного Василия. Что ни говори, а мужик был хозяйственный.

– Вы чувствуете запах гари? – нервно произнесла Ирэн.

– Мне тоже так кажется, – сказала Настя Куликова. – Боже, что происходит?

– Это со стороны гаража, – сообщила Марина. – Там у Василия было спрятано несколько канистр с бензином.

– А куда побежал Сколышев? И где Лиза с Денисом? – закричала Вика. – Да они же решили нас поджечь!

– Не надо паники! – заорал Николай Кириллович.

Запах гари усилился, теперь со стороны гаража повалил густой сизый дым. Сомневаться не приходилось – начинался пожар.

– Мой кемпинг горит! – в отчаянии закричала Марина. Она вскочила, опрокинув свечу. Крошечное пламя, попав на кожаную поверхность дивана, резко вспыхнуло.

– Что вы делаете! – Ирэн Аристарховна бросилась тушить огонь.

– Где у вас огнетушители? – спросил Енусидзе, но его уже никто не слушал.

Никольский судорожно натягивал куртку. Вика кинулась к нему:

– Игорь, ты куда, тебе нельзя двигаться!

Едкий дым заполнял гостиную.

Марина крикнула Енусидзе:

– Огнетушители должны быть на кухне! И в холле!

– Какие огнетушители, – произнес Дима Реутов, и в его голосе Катя впервые услышала панические нотки. – Мы тут все заживо сгорим или задохнемся. Всем немедленно покинуть кемпинг!

– Мой муж! – запричитала Гончарова. – Вы связали и заперли его в погребе. Отдайте ключи! – Она бросилась к Енусидзе и впилась тому в руку. Полковник швырнул связку ключей:

– Что нам ваш муж, быстрее все выходим на улицу!

Он в панике приподнял овальный столик и со всего размаху швырнул его в окно. Стекло разлетелось вдребезги, рама рухнула. В помещение ворвался морозный, свистящий ветер.

Пламя гудело. Дышать становилось все труднее. Енусидзе подтолкнул Настю и Лидию Ивановну:

– Выходите, быстрее!

– Как, но я же в легком свитере и без обуви! – закричала Настя Куликова. – И где Денис, я без него не уйду!

– Вы что, все лишились разума?! – орал в отчаянии Енусидзе. – Оставаться в кемпинге опасно. Огонь подбирается!

Ирэн Аристарховна, бросив кричащую и мечущуюся толпу в гостиной, побежала вверх по лестнице, спотыкаясь в темноте. Дым быстро заполнял помещение, рвал легкие, выедал глаза. Нет, без своих драгоценностей она никуда не уйдет.

Настя тоже кинулась наверх. Денис должен быть там.

– Я его не брошу, не верю, что он убийца! – кричала Куликова. В комнате никого не было. Вслед за ней влетела Вика. Из окна падал слабый свет. Занимался рассвет.

– Собирайся, дурочка, и побыстрее. Мы из-за тебя все сгорим. На! – она кинула Насте куртку. – И где твои сапожки или ботинки? Надевай быстрее.

Дима подхватил на руки Катю.

– Я тебя спасу, не беспокойся, – произнес он.

Катя ответила:

– Когда ты рядом, я ни о чем не беспокоюсь.

Игорь Никольский думал прежде всего о себе самом. У него слишком ценная голова, чтобы подвергать ее риску. Его и так едва не застрелил сумасшедший.

– Помогите мне! – Ольга Евгеньевна бросилась к банкиру. – Мой муж в погребе. Помогите освободить его.