— Предупредить меня? А в чем дело?

Брендан замотал головой и судорожно перевел дыхание. Его маленькое личико раскраснелось от быстрого бега.

— Не вас. Мерседес. Приехали Северн с шерифом и ищут Мерседес.

Мерседес с облегчением вздохнула.

— Я уверена, ничего страшного, — сказала она. — Вероятно, шериф забыл вчера задать несколько вопросов. А Северн просто наш родственник. И вполне может приехать просто так. — При этих словах Колин и Брендан посмотрели на нее с откровенным скептицизмом, и она поспешила поправиться:

— Я не говорю, что мне это очень нравится, просто в этом нет ничего особенного.

Колин опять обратил все внимание на Брендана. Мальчугану явно не понравилось благодушие Мерседес.

— Что еще, Брендан?

— Я не знаю, сэр. Что-то там не в порядке. Северн… Ну Северн… как всегда. Только еще хуже. А мистер Паттерсон все время бегает по комнате. Наверное, он чем-то обеспокоен.

— Это они послали тебя разыскивать нас?

— Нет. Северн послал за Мерседес мистера Хеннпина, а он не знает, что она здесь, с вами. Он пошел в деревню, к арендаторам.

— Мне это совсем не нравится, — сказал Колин. — Я хочу поговорить с мистером Паттерсоном, прежде чем ты вернешься денной.

— Это просто смешно, — .ответила Мерседес, отбрасывая его подозрения. — Наверняка это что-нибудь по поводу завещания графа, вот и все. Может быть, мистер Паттерсон хочет сообщить нам, что с тебя сняты все подозрения.

Колина это не убедило.

— Все-таки будет лучше, если ты подождешь здесь.

— Это не имеет никакого смысла, — решительно возразила она. — Ведь они приехали не из-за меня.

Мерседес не представляла себе, как быстро все может поменяться. Когда она встретилась в библиотеке с Северном и Паттерсоном и предложила им перекусить, она и представления не имела, что за этим последует.

Лицо ее побледнело, когда она выслушала обвинения, выдвинутые против нее. Во рту у нее так пересохло, что она не в состоянии была ничего ответить.

Колин стоял у камина с невозмутимым видом. Он смотрел на мистера Паттерсона и понимал, что шериф искренне верит в то, о чем говорит. Это свидетельствовало о незаурядных способностях Северна в искусстве уговаривать и убеждать. Сам Северн был совершенно спокоен. Он предоставил представителю закона говорить вместо себя и безо всякого стеснения смотрел в глаза Мерседес и Колину.

Колин подождал, пока мистер Паттерсон кончит говорить. Брендан правильно оценил состояние шерифа. Тот явно нервничал. Да и то сказать — не каждый день ему приходилось обвинять представителя одного из самых старинных английских семейств в убийстве.

— В вашем изложении есть одна загвоздка, — обратился Колин к шерифу. — В нем нет ни слова правды.

Он заметил, что Мерседес чуть-чуть подняла голову, но это никак не изменило беспомощного, виноватого выражения ее глаз. Только он понимал, что ее вина была в той невинной лжи сегодня ночью, а ее отчаяние рождено невозможностью доказать, что это не более чем ложь.

— Да, Мерседес говорила мне все, что Северн повторил вам, но он стоял под дверью недостаточно долго, чтобы понять, что она все это выдумала в пику мне.

— Зачем ей это было нужно?

— Она разозлилась на меня за то, что я был зол на нее. Чего только мы не наговорили друг другу назло! Убийство графа вывело нас из равновесия и заставило говорить глупости.

Паттерсон задумчиво поскреб подбородок.

— Вы никак не производите впечатление человека, который прежде говорит, а потом думает. Колин пожал плечами:

— Да, но я не привык иметь дело с нелогичным и безрассудным женским умом.

На секунду ему показалось, что Мерседес сейчас вскочит со своего стула и вцепится в него когтями, как львица. И он в душе порадовался выдержке, которую она проявила, оставшись на месте.

— У вас ведь есть опыт в этом смысле, не так ли?

Шериф кивнул:

— Я женат уже двадцать один год.

— А я ровно столько же лет провел на море. Поэтому иногда бываю так неловок, что довожу женщину до белого каления, и тогда она непременно хочет доказать мне, что я дурак.

Он глянул на Северна.

— Интересно, что вам понадобилось так поздно в Уэйборн-Парке и почему вы подумали, что можете расхаживать где вам вздумается? Ведь вы же предъявляете эти странные обвинения, потому что вам это очень выгодно. — Он снова посмотрел на Паттерсона. — Надеюсь, вы приняли это во внимание? Если окажется, что завещание графа фальшивое, то Северн унаследует титул и захватит Уэйборн-Парк.

— Я это учитываю. Иначе я приехал бы сюда с самого утра. Я потратил утро и большую часть дня в Лондоне, разговаривая с Эшбруком и Дикинзом. Что касается приезда его светлости сюда в прошлую ночь, то он объяснил, что беспокоился о судьбе семейства и вернулся, чтобы предложить свою помощь.

Мерседес громко и отчетливо произнесла:

— Он предлагал свою помощь еще днем, и я тогда сказала, что очень признательна ему за это и что помощь мне не требуется.

— Я думал, вы ответили так из вежливости, — вкрадчиво заметил Северн, — Я бы не хотел, чтобы вы утруждали просьбами посторонних людей. Вам, конечно же, известно, что мне всегда разрешалось приезжать в Уэйборн-Парк и находиться в его пределах в любое время.

Мерседес почувствовала вопросительный взгляд Колина. Она кивнула:

— У него имеется ключ от одной из боковых дверей. Северн часто провожал моего дядю домой.

— Тот часто напивался до такой степени, что не мог без помощи подняться по главной лестнице, — пояснил Северн. — Кроме того, у бокового входа меньше вероятности кого-нибудь встретить. — И холодно продолжал:

— Я имел самые искренние намерения доложить о своем приезде, но, когда я поднялся в северное крыло, вы уже ушли. Комната капитана Торна тоже была пуста. Я спустился вниз и обнаружил, что там вас нет. Не знаю, что меня навело на мысль о северной башне, но я нашел вас там. Совершенно случайно! Поверьте, Мерседес. Я не хотел подслушивать, но когда услышал… Что мне оставалось делать? Я запер вас на ключ, чтобы успеть найти мистера Паттерсона. Он не был склонен делать скоропалительные выводы и хотел сначала навести дополнительные справки, но я не смог бы считать себя другом графа, если бы позволил его убийце гулять на свободе.

— Вы никогда не были никому другом, — сказала Мерседес. И обратилась к шерифу:

— Вы сказали, что беседовали с Эшбруком и Дикинзом. Если так, то тогда вам должно быть ясно, что подслушанное Северном — чистейшая ерунда. Я ведь никогда не видела этих людей. И конечно же, никогда не приезжала к ним с Северном, что бы он там ни говорил.

— Но вы были на «Таттерсоллзе»? — спросил Паттерсон.