– Малышка Рейва? – спрашивает грубым хриплым голосом, нависая своей огромной накачанной тушей надо мной.

– Д-д-да, Алина, – отвечаю с дрожью в голосе, сглотнув комок в горле.

– Пошли, – кивает мужчина на запасной выход, беря меня за локоть и своими огромными руками расталкивает визжащих девчонок, что-то требующих и спрашивающих.

После того, как толпа девчонок остается позади, а первому охраннику все еще удается их сдержать, второй приоткрывает дверь и вталкивает меня внутрь, закрывая ее обратно. Боясь открыть глаза, я стою несколько секунд в коридоре, задержав от страха дыхание.

– Ты все-таки здесь, – хрипло шепчет знакомый голос, обдавая мои губы своим горячим дыханием. Не успеваю открыть глаза и увидеть лицо парня, которого не видела со вчерашнего вечера, как его губы впиваются в мои, поглощая и забирая мое дыхание.

Резко отстранившись от моих бедных опухших губ, Максим обнимает меня за талию, прижимая к своему телу. Открыв глаза, утыкаюсь лицом в его плечо, обтянутое черной кожей.

– Я рад, что ты пришла, – шепчет он в мои волосы.

– Я тоже рада, что пришла, – отвечаю, крепче обнимая его за шею.

– Ну что, пойдем? Ты наконец увидишь, что собой представляет за кулисье, – немного отодвинувшись от меня, с ухмылкой говорит Максим. – Кстати, ты потрясающие выглядишь. Настоящая дрянная девчонка, – ухмыльнувшись, он коротко прижимается своими губами к моим. И это становится моей благодарностью за его слова. Я уже усвоила урок, что слова в качестве благодарности он не принимает.

А у меня в этот момент появляется возможность как следует рассмотреть его. И скажу честно, выглядит он сногсшибательно. Черная футболка с треугольным вырезом, черные джинсы с прорезями на коленях, заправленные в высокие черные ботинки на тонкой подошве. И поверх всего этого длинный черный плащ с большим капюшоном, накинутым в данный момент на голову солиста. Он красиво струится за его спиной, подолом касаясь щиколоток Максима.

– Я и не ожидала, что у тебя будет настолько официальный вид, – замечаю, проведя взглядом брюнета с ног до головы.

– Мне пришлось, – подчеркнуто поправив плащ на плечах, отвечает Макс, улыбнувшись. – Ты даже не представляешь, как долго они жрали мой мозг чайной ложечкой, пытаясь правильно его уложить и забросить на мою голову.

– А ты уверен, что плащ не загорится полностью? – спрашиваю, с нескрываемой тревогой в голосе, проведя ладонью по ткани плаща на плече парня. Материал похож на кожу, но это не она.

– Ты переживаешь за меня?

Посмотрев в лицо парня, поджав губы, ударяю его ладонью по груди. Он просто смеется надо мной. Стоит такой весь передо мной в шикарном прикиде, с шикарной прической, и думает, что я не буду переживать, когда его ожидает реальный поджог плаща на сцене.

– Да, переживаю, – отвечаю, снова ударив его по груди. – А ты что думал? Устроить шоу перед смертью и что бы я спокойно стояла и восхищалась?

– Ей, ей, – шепчет Максим заключив меня в свои крепкие объятья. – Малышка, я не имел в виду ничего такого. Просто, знаешь, обычно девушки не переживают обо мне.

– Я тебе не другие девушки, – шиплю ему в плечо, не удержавшись и хлопнув его ладонью по боку.

– Ау, – шипит мне в ухо парень, дернув тазом, и в ответ несильно укусив меня за мочку уха.

– Ай. За что?

– Это что бы не билась. Ты меня поддерживать должна, а не драться. Разве любимая девушка так себя ведет?

– После того, как насмехался над моей заботой, то да, дерется, – бурчу, на время нашей перепалки полностью забыв о проблемах, гудящих в моей голове всего несколько минут назад.

– Ладно, прости, Алинка, – ласково шепчет, поцеловав в макушку. – Ну что, готова к зрелищам?

– Готова, – киваю, улыбнувшись.

Улыбнувшись в ответ, Максим отходит немного, и переплетя наши руки, ведет по коридору. В отличие от того, что я слышала в коридоре в прошлый раз, на репетиции, сейчас шум намного громче. Отовсюду слышатся мужские голоса, женские визги и зов «В огне!». Где-то наверху раздаются тяжелые шаги и жесткие маты. И как только Максим открывает двери, этот шум усиливается в несколько раз. Со стороны огромного черного экрана, задней стенки сцены, слышно, как люди вместе скандирую название группы, требуя начала. Как разговаривают мужчины, перенося последнюю аппаратуру и настраивая звук и свет. Как кричит со стороны закрытой двери Хоук, требуя попеременно вместе с матами, что бы его оставили в покое. Мимо нас проходит мужчина в белой рубашке, с черным расстегнутым жилетом, и в больших наушниках, что-то говоривший в микрофон. Увидев спокойного Максима, он на секунду останавливается, и что-то пробормотав, подходит к нам.

– Рейв, где ты шляешься? Начало через пять минут, – говорит мужчина, демонстративно постучав пальцем по циферблату наручных часов. Кстати, довольно неплохие часики. Эдику бы понравились.

– Я здесь, Захарыч. Остынь, – спокойно отвечает Рейв, мазнув взглядом по мужчине. – Я здесь и готов устроить шоу.

– Отлично, что ты с нами, а не в облаках, – с ухмылкой говорит мужчина, сверкнув своими отбеленными зубами. В этот момент его взгляд наталкивается на меня и бровь вздергивается вверх. Он переводит взгляд на Макса, ним одним требуя ответа, что я здесь делаю.

Но в ответ Максим только дергает меня к себе, оборачивая руку вокруг талии.

– Благодаря ей, как раз и отличное. Я надеюсь, ты понимаешь, что будет, если вдруг она исчезнет? – с нескрываемой иронией в голосе, спрашивает Макс, выгнув бровь. А меня весьма смущают его слова. Что значит, вдруг исчезну? Меня типа могут закрыть в подсобке, что бы не мешала концерту, что ли?

– Рейв, ты уверен? – бросив на меня красноречивый взгляд, спрашивает мужчина, которого Макс окрестил, как Захарыч.

– Абсолютно, – твердо кивает он.

– Хорошо, но она под твоим присмотром. У меня нет времени следить за твоими девушками.

Он сказал, «твоими девушками»? Во множественном падеже? Не значит ли это, что кроме меня так на концерты попадали еще и другие девушки? Наверно, такие же легкомысленные дуры, как и я, поверившие, что он сможет их полюбить. Черта с два.

– Фиг вам я ее доверю кому-то из твоих работничков, – крепче прижав меня к своему боку, говорит Макс.

– Тогда, смотри не облажайся, – ухмыльнувшись напоследок, мужчина разворачивается и уходит.

– Это было типа, как в театре «ни пуха, ни пера – к черту»? – спрашиваю, повернув голову на парня.

– Что-то типа этого, – отвечает он, пожав плечами.

– Ясно, – киваю, заметив приближающиеся к нам фигуры парней. А вот и остальные подоспели…

– Как раз вовремя, – с ухмылкой замечает Макс, повернув голову на одетых и готовых парней, снаряженных своим оборудованием. У Винда и Фроста это гитары, а у Хоука – барабанные палочки, которые он в данный момент крутит между пальцами.