– Привет, – кивает, остановившись передо мной.

– Привет, – нерешительно отвечаю, запахивая на себе джинсовую куртку.

– Идешь с учебы?

– Эм, да.

– А Рейв?

– На репетицию уехал, – не знаю, почему, но я делаю несмелый шаг назад, отступая от блондина. – И ты вроде тоже должен быть там.

Широко улыбнувшись, а затем и засмеявшись, он смотрит на меня веселыми серыми глазами.

– Не боись, детка. Я не кусаюсь. Я просто хочу поговорить.

– Я не думаю, что сейчас подходящее время для разговора, – повернув голову, я посмотрела на двери подъезда. Понадеявшись, что сейчас оттуда кто-то выйдет и мне не придется разговаривать с Хоуком. Хоть он и является лучшим другом Максима, это не значит, что он меня не пугает. Есть в нем что-то такое, что тревожит меня.

– Успокойся, Алина. Это касается Рейва.

Эти его слова как раз и становятся тем, что заставляет меня передумать.

– О чем? – подняв на него голову, всматриваюсь в его лицо, пытаясь понять эмоции, которые он испытывает в данный момент. Но, видимо, он настолько привык прятать от других свои чувства, что его невозможно прочитать.

– Давай, для начала, сходим где-то посидим, где я тебе все и расскажу. Хорошо?

– Хорошо, – киваю, немного расслабив хватку своих пальцев на куртке. – Через дорогу есть кафе, где мы можем посидеть.

– Отлично, – кивнув, Хоук разворачивается и идет к выходу из двора. Выдохнув, и посмотрев на свой дом, я следую за ним.

Мы переходим через дорогу, и блондин пропускает меня в дверях кафе. Внутри все выглядит довольно просто и лаконично. Бежевые обои, белые потолки и коричневый паркет. Куча прямоугольных столов и мягких диванчиков у стен. В конце комнаты несколько дверей ведущих в туалет, подсобку, и на кухню.

Пока я оглядываюсь по сторонам, Хоук спокойно проходит через просторный зал к столикам с мягкими диванчиками, спрятанными в тени. Садится в самом углу, раскинув руки на спинке. Мне не остается ничего другого, как сесть напротив него, поставив рюкзак рядом с собой, и положив руки на стол, складываю их друг на друга, как в школе.

Не успев ничего сказать парню, рядом с нашим столиком появляется официантка. Она не может точно рассмотреть Хоука, что дает ему некую фору. Он заказывает нам по салату с кусочками копченой курицы, два сока и мороженое на десерт. Записав наш заказ, девушка кивнув, уходит. А я обращаю свое внимание на спокойного парня.

– Итак, о чем именно, ты хотел поговорить?

– Про давнюю любовь Рейва.

Для меня в этот момент наступил момент истины. С одной стороны, у меня появился реальный шанс узнать что-то об этой девушке. А с другой, я почувствовала, как сердце сжалось в груди от тревоги. Влюбленной части меня вообще не хотелось продолжать этот разговор. Раньше эта девушка была для меня только назойливым призраком, зависшим над нами с Максом. А сейчас она могла получить прошлое и стать реальной.

– Могу поспорить, что ты знаешь, о чем я говорю. Я хочу поговорить о той девушке, которую он недавно упоминал в нашем интервью, – говорит Хоук, смотря на меня с довольной ухмылкой на губах. Почему он улыбается? Он думает, что это смешно? Ха-ха, сейчас умру от смеха.

– А почему ты думаешь, что мне это интересно?

– Потому что ты влюбляешься в него. Честно скажу, ты мне нравишься. Ты хорошая девушка. И не заслуживаешь, что бы с тобой обращались, словно со сломанной игрушкой. Поэтому, ты должна знать правду.

– Какую именно? Что Макс любит девушку, хотя она сама не знает об этом? О том, что он боится с ней познакомиться, думая, что у нее в жизни все прекрасно и без него? – спрашиваю, сама не заметив, как приподнимаюсь на кресле.

– Хах, а я не ошибся в тебе. Просто, знаешь, Макс – он однолюб. И такие как он, любят всего один раз в жизни. И он уже влюблен. И это ничто не изменит.

– Ты знаешь, что это за девушка? – даже «я» влюбленная, хочет знать правду.

– Не знаю. Он никому о ней не говорит. Мы вообще с парнями думали, что он просто прикалывается над нами. Типа, что бы к нему бешеные фанатки не цеплялись. Но потом стало ясно, что эта девушка реально существует.

– А ты знаешь, как он ее встретил?

– Частично, – отвечает, кивнув подходящей к столику, и поставившей перед нами тарелки, официантке. – Я знаю только о том, что они жили по соседству. В одном доме, прямо напротив друг друга. Он говорил, что влюбился в нее с первого взгляда. Он вообще, когда выпьет, ей целые дифирамбы начинает петь.

– Почему они тогда расстались? – спрашиваю, сглотнув вязкую слюну.

– Он переехал, – коротко отвечает Хоук, закидывая в рот кусочек курицы. – Его мать нашла квартиру в более престижном районе. И ему пришлось покинуть ее.

– А, она старше его? – спрашиваю, нерешительно взглянув на парня.

– Если честно, – немного растерянно отвечает Хоук, не донеся вилку с наколотым помидором до рта. – Я не знаю. Но могу предполагать, что она младше его. Когда-то, на одной из вечеринок, он упоминал что-то о том, что она должна была пойти в первый класс, когда он уехал.

– Ясно, – опускаю голову, понуро водя листом салата по тарелке.

– Слушай, – отодвинув пустую тарелку в сторону, Хоук наклоняется над столом. – Я не хочу тебя расстроить или еще что-то. Я просто констатируют факты. Он влюблен в другую девушку уже кучу лет, и я сомневаюсь, что это когда-то изменится.

– Откуда ты знаешь, что его любовь никогда не пройдет? – предполагаю, смотря на свою тарелку. – И что в конце концов в его жизни не появится другая девушка?

– Оттуда, – самодовольно кивает Хоук. – Детка, я знаю его уже черт знает сколько лет. Я помню его всего такого опрятного и вежливого, когда он ходил на пение. И уже тогда он сходил с ума по этой девчонке. Ты знаешь, сколько у нас в кружке было девчонок, сходивших по нему с ума? Когда у нас в школе был День Святого Валентина, нам в класс тупо приносили коробку с валентинками и ставили ему на парту. И знаешь, там были очень неплохие девчонки. Но он, как заведенный, твердил, что его милая – самая красивая.

– Это было в детстве. Он мог давно перерасти эту любовь, – отвечаю, бросив на блондина нерешительный взгляд из-под бровей. Хотя я сама своим словам не верила.

– Нихрена подобного, – прикрыв глаза, качает он головой. – Если бы перерос. Мне кажется, что с годами его любовь только выросла. И теперь похожа на одержимость.

– В каком это смысле?

– В самом прямом. Ты ведь знаешь, что его отец большая шишка? – киваю головой, и он продолжает. – Так вот, как только его отец, так сказать, понял что у него есть сын, Макс сразу обратился к нему с просьбой.

– Какой просьбой? – спрашиваю, задержав дыхание и боясь его ответа.