Который оказался полон людей в белых защитных костюмах, людей с оружием в руках. Маргерит остолбенело смотрела на них, пока двое не подошли и не взяли ее за руки.

– Моя дочь внизу, – наконец сумела выговорить она.

– Мэм, мы эвакуируем это здание, как и все остальные здания комплекса. – Голос был женский, твердый, но невраждебный. – Следуйте за нами.

Маргерит пришлось подчиниться. Ее отвели в вестибюль и разрешили взять висящее на спинке кресла пальто, затем вывели на обжигающе-морозный утренний воздух. Снаружи уже кучкой собрался персонал клиники. Ни Тесс, ни Криса не было.

Она заметила Элейн Костер и Себастьяна Фогеля, которых вместе с еще десятком человек загоняли в бронетранспортер. Маргерит закричала им, пытаясь привлечь внимание, выкрикнула имя Тесс, однако солдат в каске уже затолкнул Элейн внутрь, а Себастьян только успел махнуть рукой куда-то на запад – в сторону Ока.

Маргерит повернулась – и у нее перехватило ды- хание.

Бетонные градирни исчезли. Нет, не исчезли – скрылись под оболочкой из узловатых серебристых ребер, хрустальных минаретов и арочных контрфорсов. Структура продолжала расти прямо у нее на глазах, выпуская лучи подобно гигантской морской звезде.

Тесс, подумала она, доченька. Только не трогайте мою девочку.

Тридцать семь

Тесс стояла на краю обрыва. Прежде внизу были БЭК-кольца, теперь же – просто яма, где бушевала поросль стеклянистых кораллов. На какую-то долю секунды внимание Криса задержалось на крайней неуместности этого зрелища: неподвижная Тесс в испачканном комбинезончике и ярко-желтой блузке, а вокруг нее – меняющая очертания галерея; Тесс смотрит в расщелину, где только что исчез ее отец.

И, очевидно, думает, не последовать ли за ним.

Крис сделал несколько шагов вперед, но она повернула голову и кинула на него предупреждающий взгляд, в значении которого сомневаться не приходилось.

– Тесс…

– Он прыгнул, – сказала она.

В зале теперь было шумно от стеклянного звяканья и скрежета. Крису пришлось напрячься, чтобы ее услышать. Да, Рэй прыгнул. Что, надо это подтверждать?

Еще десять шагов. Десять шагов, и он окажется достаточно близко, чтобы подхватить девочку и унести отсюда. Но десять шагов – это очень много.

Носки ее ботинок нависли над бездной.

– Он умер? – спросила Тесс.

Что-то подсказало ему, что простое утешение ей не требуется. Тесс хотела знать правду.

Вот правда:

– Я не знаю, Тесс. Я его не вижу.

– Подойди, – сказала она. Еще один шаг. – Нет, не ко мне! К краю!

Крис двигался медленно, бочком, стараясь незаметно сократить расстояние между ними. Оказавшись у самого края, посмотрел вниз.

Бледные кристаллы продолжали ползти вверх по стенам, однако сами БЭК-кольца уже скрылись в жемчужной дымке. Никаких следов Рэя.

– Она защищается, – сказала Тесс.

– Она?

– Зеркальная Девочка. Или как ты хочешь ее называть? Она больше не может рассчитывать, что в машинах ей безопасно. И строит себе защиту.

Речь о БЭК-кольцах? Которые решили самостоятельно регулировать свое состояние, не полагаясь более на людей?

– Я его не вижу, – печально пожаловалась Тесс. – А ты?

– Нет.

– Он умер?

Тесс не плакала, но ее голос был пронизан горем. Одно неверное слово может подлить масла в костер ее отчаяния, и она бросится вниз. Явная ложь приведет к тому же результату.

– Не знаю, – ответил Крис. – Я тоже его не вижу.

Это было правдой по крайней мере отчасти, но также и попыткой уйти от ответа, и Тесс посмотрела на него с осуждением.

– Я думаю, что умер.

– Ну, – произнес Крис через силу, – мне тоже так кажется.

Тесс торжественно кивнула, покачнувшись.

Крис сделал еще один маленький шажок. Сколько всего таких последовательных приближений потребуется, прежде чем он сможет ее схватить и оттащить от края? Шесть? Семь?

– Ему не понравился рассказ, в котором он жил. – Тесс заметила, что Крис сделал движение, и бросила на него еще один предупреждающий взгляд. – Я не Порри. Меня не надо спасать.

– Тогда сама отойди от края, – сказал Крис.

– Я еще не решила. Может быть, если умереть здесь, на самом деле не умрешь. Тут теперь особое место. Это больше не Око.

Нет, подумал Крис, не Око.

– Зеркальная Девочка меня поймает, – сказала Тесс. – И заберет к себе.

– Даже если так, обратно будет уже не вернуться.

– Да… не вернуться.

– Порри не прыгнула бы, – сказал он.

– Откуда ты знаешь?

– Просто знаю, и все.

– Порри умерла, – сказала Тесс.

– Она не… – Крис собрался все отрицать, однако успел прикусить язык. Тесс внимательно наблюдала за его лицом. – Откуда ты знаешь?

– Я слышала, как ты рассказывал маме. – Последнюю историю про Порри. – Как она умерла?

Правда. В чем бы она ни заключалась. Где же ее отыскать, эту «правду»? Почему она так притягательна и так неуловима?

– Я не люблю про это рассказывать.

Тесс демонстративно переступила с ноги на ногу.

– Это был несчастный случай?

– Нет.

Она снова заглянула в яму.

– По твоей вине?

Еще один крошечный шажок в ее сторону.

– Она… Я все сделал не лучшим образом. Я мог бы ее спасти.

– Но это ты виноват?

Картины из самых мрачных закоулков памяти. Бойфренд Порри, убийца. Бойфренд Порри рыдает. «Богом клянусь, я ее больше пальцем не трону. Просто я выпивши тогда был, братан». Бойфренд Порри в последний день ее жизни, воняет перегаром и потом, обещает испра- виться.

И я этому сукину сыну поверил. Значит, виноват?

Как теперь снова разобрать воздвигнутый монумент боли, в котором каждая нанесенная им самому себе рана оплакивает Порри?

Тесс хочет знать правду.

– Нет, – сказал он. – Я не виноват в смерти Порри.

– Но у этого рассказа конец плохой?

Шаг. Еще шаг.

– Бывают и такие рассказы.

Ее глаза заблестели.

– Я бы хотела, чтобы она не умерла, Крис.

– Я тоже.

– А у рассказа про меня хороший конец?

– Не знаю. И никто не знает. Но я постараюсь, чтобы он был хороший.

Из глаз Тесс покатились слезы.