– Ну что же, Дэйв, – сказал Джулиан. Он был очень взволнован. – Должен признать, что всего этого я не ожидал.

Дэвид взглянул на него. По-прежнему трудно поверить, что Джулиан действительно вернулся, что он жив, по-видимому, здоров и очень похож на себя прежнего.

– Я действительно полагал, что убил тебя, – промолвил Дэвид.

– Тогда мы два сапога пара, – заметил Джулиан. – Когда ты, Дэйв, выстрелил в меня, а не в Шерера, это было для меня самой большой неожиданностью за всю мою жизнь. Ублюдок собирался вонзить саблю мне в спину. Это просто чудо, что я обернулся и как раз вовремя, чтобы увидеть его. Мне удалось опрокинуть его на спину. Хотя не могу с уверенностью утверждать, что это моя заслуга. Думаю, что Шерер вполне мог и просто споткнуться. Но он снова схватил саблю и убил бы меня, если бы я не успел ударить его резко по руке и выбить из нее саблю. А что ты видел?

– Ничего особенного, – ответил Дэвид. – Лишь то, что ты собираешься убить его.

– Ну что же, тогда это все объясняет, – сказал Джулиан. – Именно так я и думал. Понимаешь, я тебя простил уже давно. Ведь, конечно же, Дэйв, ты в тот момент чувствовал себя в первую очередь офицером и лишь во вторую – моим братом. Все это со стороны, видимо, выглядело чертовски отвратительно. И разумеется, Шерер встретился со мной в неудачный момент, когда страсть убивать, всегда охватывающая во время битвы, уничтожила во мне всякую способность рассуждать. Может быть, Дэйв, именно это и заставило тебя выстрелить. Ну а что, этот ублюдок погиб как-то по-иному?

– Он выжил, – ответил Дэвид. Джулиан вздрогнул.

– Бедная Синтия, – сказал Джулиан. – Он вел себя по отношению к ней как скотина, Дэйв. Это было гораздо хуже физического издевательства, хуже, чем простое избиение. Только психические пытки. Ты не поверил бы этому. Ты позволил бы мне убить его и оставить его на моей совести на всю оставшуюся жизнь.

Дэвид промолчал.

Джулиан криво усмехнулся.

– Но я заставил тебя мучиться Дэйв? – спросил он. – Ты действительно считал, что я мертв. Я все время был на твоей совести?

– Да, – ответил Дэвид.

– Они, конечно же, не знают. Ведь ты не рассказал им. Именно поэтому ты женился на Бекке?

Дэвид вскочил на ноги и подошел к окну.

– Ты, Дэйв, вероятно, чувствовал, что должен позаботиться о Ребекке вместо меня? – спросил Джулиан. – Это так?

– Полагаю, что так, – ответил Дэвид.

– Мне, понимаешь, трудно, – сказал Джулиан. – Чертовски трудно. Думать о тебе и Бекке… И о ребенке. С тобой ей это удалось, а со мной нет. Это обидно, Дэйв. Я просто этого не ожидал. Я постоянно думал о Бекке, как о моей собственности. Я рассчитывал, что она будет всегда ждать меня…

– Ты был мертв, – сказал Дэвид. – Ей было двадцать четыре года, и она здесь жила с папой и Луизой. Она нуждалась в собственном доме, и ей было нужно чем-то всерьез заняться, наладить свою жизнь. Ей были нужны дети.

– У нее был дом, – сказал Джулиан. – Хотя я чуть не упал от удивления, когда обнаружил, что Луиза обосновалась здесь в качестве хозяйки усадьбы. Она не теряла времени даром – заполучила титул и обзавелась состоянием. Разве не так?

– Я думаю, что она любит папу, – ответил Дэвид. – Они, похоже, счастливы вдвоем.

– Так или иначе, я рад, – сказал Джулиан, – что ее не обвинишь в двоемужии или в чем-то подобном, как Бекку. Слава Богу, кажется, все обошлось. Иначе это бы убило ее, Дэйв. Бекка всегда считает себя обязанной поступать правильно и пристойно. И я рад, что ребенок не является незаконнорожденным. Она бы вряд ли это перенесла.

– Да, – ответил Дэвид.

– Я вчера сказал ей, что она могла бы оставить при себе ребенка, – сказал Джулиан. – Я не возражал бы против этого. Лишь бы она была счастлива. Я не сержусь на нее. Вообще ни на кого не сержусь. Я знаю, что вы все считали меня мертвым.

– А что она тебе сказала? – Дэвид вдруг пожалел, что сейчас не сидит в кресле. На мгновение ему показалось, что он вот-вот потеряет сознание.

– Она сказала, что ребенок принадлежит тебе, – ответил Джулиан. – Я не знаю, что ты сам чувствуешь и думаешь по этому поводу. Он – твой наследник и все такое. Но я не против того, чтобы это принадлежало мне.

Это. Для Джулиана ребенок Ребекки – всего лишь это.

– Чарльз – мой сын, – спокойно сказал Дэвид. – И я его люблю.

– Ну, что же… – ответил Джулиан. Он, похоже, был в некотором замешательстве. – Чертовски затруднительное положение, не правда ли, Дэйв? Тебе придется найти твоему сыну новую мать. Разве это будет не лучший выход?

«У него же есть мать. Боже мой, у него есть мать», – подумал Дэвид. Но если бы он произнес эти слова вслух, то чувства, бушевавшие в нем, тоже вырвались бы наружу. С внезапным ужасом он осознал, что ему захотелось убить Джулиана.

– Чем ты все это время занимался? – спросил Дэвид.

– Был в неволе, – ответил Джулиан. Обернувшись, Дэвид успел заметить, как тот пожимает плечами.

– И все это время в цепях и за тюремной решеткой? – спросил Дэвид.

– Черт возьми, нет! – воскликнул Джулиан. – Русские почти так же цивилизованны, как и мы, Дэйв. Они относятся к пленным офицерам как к джентльменам.

– Прошло столько времени, – сказал Дэвид. – Война закончилась уже давно. Но они тебя все равно не желали отпускать?

– Ну да. – Джулиан вновь пожал плечами, и на мгновение его лицо смягчилось, он снова улыбнулся своей очаровательной улыбкой. – Вероятно, мне самому давно надо было попросить их об этом.

– Почему же ты этого не сделал?

– Я долгое время не знал об окончании войны.

– Долгое время, – повторил Дэвид. – Ты попросил освободить тебя, как только узнал об этом?

Джулиан рассмеялся.

– Мне не нужно было просить их, – ответил он. – Они и без этого должны были отправить меня домой,

Дэвид несколько мгновений смотрел на него молча.

– Ты боялся, что не переживешь разлуки с той русской женщиной? – спросил он. Джулиан вновь рассмеялся.

– Мужчина должен каким-то образом справляться со скукой, – ответил он. – Особенно если он настоящий пленный и не знает, когда придет конец его пленению. Она для меня ничего не значила, Дэйв. Для меня главное – это Бекка. Я уже дошел до того, что все мои мысли были лишь о ней, я больше ни о чем другом не мог думать. И она начала мне сниться. Я должен был вернуться домой. Вот тогда-то я и попросил русских освободить меня.

В прошлом Дэвид часто не одобрял поведение Джулиана. После его свадьбы Дэвид приходил в бешенство, когда тот изменял Ребекке. Но Дэвид не мог припомнить, чтобы когда-нибудь раньше так его ненавидел. Он вновь ощутил, что действительно хочет его убить.