его сестрой, Саминой Байг, первой пакистанкой, поднявшейся на все Семь вершин. Мирза тоже покорил все эти горы, кроме Эвереста, и как раз был в экспедиции, когда в начале того сезона произошло землетрясение. Винсент пользовался услугами Nazir Sabir Expeditions (NSE) во время своего успешного восхождения на K2 в прошлом году, и я гадала, почему сейчас он решил обратиться к другой компании, но я доверяла Винсенту, а Мирза произвел на меня хорошее первое впечатление, это был и знающий, и дружелюбный человек.

После быстрого завтрака с альпинистской командой у меня была назначена встреча в посольстве США, кроме того, находясь в этом районе, я также надеялась встретиться с Верховным комиссариатом Великобритании. Когда подъехало вызванное мною такси, я схватила мятную конфетку из вазочки на стойке регистрации.

– Ас-саляму алейкум, – поздоровалась я с таксистом. – В Дипломатический анклав.

Исламабад – красивый город. Когда мы проезжали мимо пышных зеленых зон, цветущих деревьев и величественных особняков, казалось, что я нахожусь в лондонском Холланд-парке, а не в Исламабаде. Я развернула конфетку, сунула ее в рот и, должно быть, нечаянно надкусила, потому что вдруг ощутила тошнотворную сладость с резким привкусом соли. Нет, нет, нет, нет, нет! Я схватила бумажную салфетку и выплюнула кусочки конфеты, кровь и свой чертов зуб. Мне припомнилась сцена из шпионского романа, в котором пустые лунки от зубов использовали для пыток. На высоте боль станет непереносимой, не говоря уже о риске заражения. Ну за что мне такое счастье? Что же делать? Что же делать? В списке с оценкой возможных рисков, который я составила, утрата зуба не упоминалась. Зуб был коренной, не передний, так что я могла отправиться на встречу и даже улыбнуться, здороваясь. Но что же после? Сейчас месяц Рамадан. Все закрыто. А рано утром нам вылетать в Скарду53.

В американском посольстве Саба, мой ОС, встретила меня теплой улыбкой.

– Ванесса! Так здорово наконец-то познакомиться с вами!

– Саба, да, и мне тоже. Но… Мне так неудобно. У меня только что случилась ужасная неприятность, – объясняя, я старалась свести свое отчаяние к минимуму.

– О, нет, – ответила она. – Целый зуб?

– Целый зуб и ничего, кроме зуба, Богом клянусь, – подтвердила я.

– Не переживайте, сейчас все решим, – рассмеялась она.

– Вы моя спасительница.

Встреча, к счастью, оказалась недолгой. Мы с послом провели несколько минут за светской беседой, затем позировали для фотографий. (Я даже представила себе, как помощник посла суфлирует фотографу: «Сохраните снимки на случай, если она не дойдет».) Вернувшись в вестибюль, Саба взяла меня под руку и повела к лестнице.

– Нам нужно поторопиться. Дантист уже ждет.

За несколько минут, прошедших с тех пор, как я ушла от нее, Саба успела сделать пару звонков, свернула не просто горы, а целые горные хребты, и вот уже тот самый дантист, услугами которого пользовалось все посольство, настаивает на том, чтобы я немедленно приехала к нему.

– Машина с водителем будет ждать, чтобы отвезти вас обратно в отель, – сказала Саба, указывая на громозд-кий, пуленепробиваемый автомобиль, готовый домчать меня через весь Исламабад к доктору Абрару, моему ангелу милосердия.

Кабинет врача был оборудован по последнему слову техники, а сам он был полностью осведомлен о том, насколько опасна высота и что может случиться, если в полость зуба попадет хоть чуть-чуть воздуха.

– Вам повезло, – заметил он. – Сам зуб остался цел.

Тщательно обработав все, что надо, он поставил мне пломбу и рассказал о своей поездке в Нью-Йорк десять лет назад.

– Я был так растерян. Все эти высокие здания и система метро – центр, пригород, экспрессы, местные линии – так сбивают с толку. Молодая женщина остановилась, чтобы помочь мне разобраться в карте метро, и показала, на какой поезд сесть. Еще кто-то помог обменять деньги. Люди были так добры, они изо всех сил старались помочь незнакомому человеку. Это было замечательно. Мне бы только хотелось, чтобы побольше моих друзей приезжало сюда навестить меня, но они напуганы тем, что рассказывают западные СМИ о Пакистане. Это устаревшая точка зрения. Все изменилось, но восприятие осталось прежним.

Возможно, это и к лучшему, что челюсть у меня была зафиксирована, потому что я ничем не могла смягчить его беспокойство.

– Все, готово, – объявил он. – Теперь на любой высоте вам ничего не страшно.

– Спасибо вам огромное. Вы спасли мою экспедицию. Сказать не могу, как многим я вам обязана, – я предложила заплатить ему наличными или кредиткой, но он отказался.

– Нет, нет. Пожалуйста, даже не берите в голову, – сказал он. – У меня никогда не было возможности отплатить жителям Нью-Йорка за доброту, – сказал он. – Я только надеюсь, что после путешествия по Пакистану вам захочется рассказать всему миру, что жизнь здесь совсем не такая, как людям представляется.

– Непременно, – пообещала я.

Я чувствовала себя так, словно попала в поток доброты, которому предстояло совершить полный круг к тому времени, как я подняла на вершину К2 в знак дружбы, мира и солидарности три флага– британский «Юнион Джек», «Старую Славу / Old Glory» США и пакистанский флаг с Полумесяцем и Звездой. Закон притяжения – могучая сила.

– Идемте. Я хочу познакомить вас кое с кем. Это может вам пригодиться, – доктор Абрар провел меня в приемную и представил высокому джентльмену с серебристо-белыми волосами, который стиснул мою руку с пугающей нежностью белого медведя.

– Значит, это вы пойдете на К2, – сказал он. – Вы должно быть, очень храбрая.

Я улыбнулась той половиной лица, на которую не подействовала заморозка новокаином, и пробормотала:

– Для меня такая честь познакомиться с вами.

Я еще не знала, насколько важным станет этот человек в моей собственной жизни – давайте называть его Всадником (за его увлечение игрой в поло), как не знала и то, что он станет моим первым «пакистанским дядюшкой», но по его званию и осанке поняла, что передо мной VIP-персона на сложной территории, по которой я собиралась перемещаться.

– К2 – непростая гора, – сказал он, – а вы – совсем маленькая девочка. Пожалуйста, возьмите мой номер WhatsApp и присылайте сообщения, чтобы мы знали, что у вас там все в порядке. А когда вернетесь, мы устроим в вашу честь праздничный ужин.

Я была больше, чем ошеломлена, но поблагодарила его, сохранила номер в своем телефоне, и через пару минут уже снова сидела в бронированном автомобиле. Я пробыла в Пакистане меньше 10 часов, и все мои представления перевернулись с ног на голову. Иностранные военные эксперты советовали не оказаться в неподходящем месте в неподходящее время, но эти рекомендации были не верны. Секрет как раз в том, чтобы оказаться в нужном месте в