Кирш тяжело болен.

Возможно, подумал Бенья, человек умирает и надеется, что пожертвование станет своего рода воздаянием Богу, над которым он всю жизнь насмехался.

Самые уверенные в жизни часто оказываются самыми слабыми перед лицом смерти.

Бенья подумал, что евангелист Иоанн всю свою жизнь посвятил тому, чтобы помогать неверующим почувствовать силу и славу Господа. И если неверующий Кирш хочет принять участие в возведении храма во славу Христа, то отвергнуть его дар было бы не по-христиански жестоко.

К тому же долг Беньи – собирать средства на строительство храма. Можно представить, как отреагирует попечительский совет, когда узнает, от каких огромных денег отказался Бенья только потому, что их предложил воинствующий атеист.

В конце концов Бенья принял условия Кирша, и они тепло пожали друг другу руки.

Это было три месяца назад.

Сегодня Бенья смотрел трансляцию презентации Кирша из музея Гуггенхайма и поначалу был сильно обеспокоен ее агрессивным антирелигиозным тоном. Потом его заинтриговало таинственное открытие Кирша. А в итоге потрясло жестокое убийство. Бенья долго не мог оторваться от компьютера, попав в водоворот конспирологических теорий.

Окончательно сбитый с толку, отец-настоятель тихо сидел в похожем на огромную пещеру главном нефе собора. Сегодня даже таинственный «лес древовидных колонн» Гауди не мог успокоить его смятенную душу.

Что же открыл Кирш? И кто приказал убить его?

Бенья закрыл глаза, стараясь собраться с мыслями, и вопросы продолжали тесниться в его голове.

Откуда мы? Куда мы идем?

– Нас создал Господь, – громко произнес Бенья. – И мы идем к Господу!

Бенья чувствовал, что эти слова вибрируют у него в груди с огромной силой – казалось, весь собор задрожал от этих звуков. И сразу же он увидел яркий свет, хлынувший в храм сквозь разноцветные стекла фасада Страстей Христовых.

Потрясенный, священник глядел на витражное окно. Весь храм дрожал от небесного света, льющегося извне через стекла. Настоятель выбежал наружу через главный вход и едва устоял на ногах от ревущего ветра. Слева от него с неба спускался огромный вертолет, мощные прожектора били прямо в фасад Страстей Христовых.

Отец Бенья, не веря своим глазам, смотрел, как винтокрылая машина приземляется внутри ограды, в северо-восточном углу храмовой территории, и глушит двигатели.

Шум и ветер стихли. Отец Бенья стоял у главного входа в храм, наблюдая за происходящим. Вот из вертолета появились четверо и быстро направились к нему. Впереди двое – их он сразу узнал, поскольку видел в сегодняшней трансляции: будущая королева Испании и профессор Роберт Лэнгдон. Их сопровождали молодые люди в синих блейзерах с монограммами.

Было совсем не похоже, что профессор Лэнгдон похитил Амбру Видаль. Она спокойно шла рядом, судя по всему, по собственной воле.

– Святой отец, – приветствовала его женщина взмахом руки, – простите за шумное вторжение в ваше святилище. Нам необходимо с вами поговорить. Это очень важно.

Бенья хотел было ответить, но не обрел дара речи, пока люди, которых он меньше всего ожидал увидеть здесь, не подошли к нему вплотную.

– Извините ради Бога, святой отец. – Роберт Лэнгдон обезоруживающе улыбнулся. – Наше появление, конечно, выглядит очень странно. Узнаете нас?

– Конечно, – пробормотал Бенья. – Но я думал…

– Это все неправда, – сказала Амбра. – Меня никто не похищал. Поверьте.

Два охранника, обычно контролирующие внешний периметр собора выскочили из-за турникета, явно встревоженные появлением вертолета. Увидев Бенью, бросились к нему. Парни в блейзерах с монограммами мгновенно повернулись к ним и предостерегающе выдвинули вперед ладони, подавая понятную всем и каждому команду остановиться.

Удивленные охранники подчинились, вопросительно глядя на Бенью.

– ¡Tot està bé! – прокричал он по-каталански. – Tornin al seu lloc. – Все в порядке. Возвращайтесь на место!

Охранники подозрительно смотрели на странную компанию – слова Беньи их явно не убедили.

– Són els meus convidats. – Это мои гости. – Бенья говорил строго. – Confio en la seva discreció. – О них никто не должен знать.

Обескураженные, охранники вернулись за турникет.

– Спасибо вам, – поблагодарила Амбра. – Это так важно для нас.

– Меня зовут отец Иоахим Бенья, – представился священник. – Расскажите, пожалуйста, в чем дело.

Роберт Лэнгдон сделал шаг вперед и пожал руку Бенье.

– Отец Бенья, мы ищем одну редкую книгу, которая принадлежала ученому Эдмонду Киршу. – Лэнгдон протянул Бенье изящную карточку с тиснением. – Здесь указано, что эта книга подарена вашему храму.

Несмотря на волнение, вызванное совершенно неожиданным появлением гостей, Бенья сразу узнал карточку цвета слоновой кости. Точная ее копия сейчас находилась рядом с книгой, которую Кирш передал ему три недели назад.

Полное собрание работ Уильяма Блейка.

Это и было условие, которым Кирш оговорил свое огромное пожертвование. Книгу Блейка следовало выставить в крипте собора Саграда Фамилия.

Странная просьба, но вполне невинная, учитывая размер пожертвованной суммы.

Единственное дополнительное условие было изложено на обороте карточки: книгу необходимо выставить раскрытой на странице сто шестьдесят три.

Примерно в восьми километрах к северо-востоку от храма Саграда Фамилия адмирал Авила смотрел через ветровое стекло такси «Убер» на море городских огней, сиявших на фоне темного Балеарского моря.

Наконец-то Барселона. Адмирал достал телефон, чтобы, как было условлено, позвонить Регенту.

Тот ответил мгновенно:

– Адмирал Авила? Где вы?

– На окраине города.

– Как раз вовремя. У меня очень плохие новости.

– В чем дело?

– Вы отсекли голову змеи. Но, как мы и опасались, длинный хвост по-прежнему опасен.

– Что я должен сделать? – спросил Авила.

Когда Регент сообщил, чего он хочет, Авила был неприятно удивлен. Адмирал не думал, что сегодняшняя ночь потребует новых человеческих жертв. Однако он не стал задавать лишних вопросов. Ты всего лишь солдат, напомнил он себе.

– Задание очень опасное, – сказал Регент. – Если вас схватят, покажите татуировку на ладони, и вас отпустят. У нас везде свои люди.

– Не думаю, что в этом возникнет необходимость. – Авила невольно взглянул на ладонь.

– Хорошо, – произнес Регент странным, безжизненным тоном. – Если все пойдет по плану, скоро эти двое будут мертвы, и все наконец завершится.