Его голос утонул в ужасающем грохоте. Бункер содрогнулся, наполнился клубами дыма и пыли. Стеклянные резервуары со звоном разлетелись на мириады осколков, выплеснув на пол тонны зеленой пакости, похожей на сопли.

Мы попадали на пол, прикрывая головы руками. Я пытался сообразить, что произошло. Землетрясение? Ядерный взрыв? Или обещанный апокалипсис с гигантским метеором?

Подняв голову, убедился, что все гораздо интереснее. Гофрированная труба вентиляции была разорвана в клочья, вместо нее в потолке зияла дыра, сквозь которую виднелось серенькое небо и брызгал дождь. Под нею там, где только что были барокамеры, в луже зеленой слизи стоял Джанджи.

Нетопырь значительно… подрос с момента нашей последней встречи. Теперь он был не меньше четырех метров в высоту. На морде, напоминающей свиное рыло, горели алые глаза. Джанджи скалился, показывая полную пасть клыков, каждый из которых был не меньше моего указательного пальца. За спиной вурдалака хлопали кожистые крылья, размахом достойные гигантского птерозавра. Тело покрывала странного вида шерсть с металлическим отблеском.

Джанджи развел в стороны когтистые лапы, проговорил без всякого выражения:

— Склонитесь перед мощью зверобога…

— Да щас прям, — не поверил я, поднимаясь.

— Не стоит, чадо, — предупредил отец Константин.

Но я уже достал водяные пистолеты.

— Господи Иисусе Христе, Сыне Божий…

Вурдалак взмахнул крылом, отшвырнул меня к стене. Я с трудом поднялся. Рядом уже стояли монахи и отец Константин.

— Огради мя святыми Твоими ангелы… — в шесть голосов орали мы.

— Чего вы добиваетесь? — Джанджи раскидал всех крыльями. — Просите свое божество убить зверобога? Вряд ли это получится, ваш Господь не готов к такому баттлу.

Странно, ведь в прошлый раз святая вода причинила нетопырю такую боль, что он даже выдал местонахождение лаборатории. Я изумленно заглянул в пистолет. Выдохлась, что ли?

Да нет. Что такой твари — святая вода? Он притворился. Все для того, чтобы столкнуть нас с Батори. Зачем ему самому стараться, если можно подождать, пока мы друг друга перебьем? Что там мастер Чжан говорил про двух тигров в долине?..

— Склонитесь перед мощью зверобога! — продолжал рычать Джанджи.

В ответ боевики киан-ши полили его шквалом автоматных очередей. Джанджи даже не стал заслоняться крыльями. С достоинством переждал шум, отряхнулся от расплющенных пуль и опять заревел:

— Придите к зверобогу!

— Кого он зовет-то? — спросил я.

— Вон…

Отец Константин указал на дыру в потолке, из которой в лабораторию один за другим пикировали вурдалаки, когда-то бывшие киан-ши. Тварей было не меньше двух десятков. Они встали позади Джанджи, не сводя с него преданных глаз.

— Склонитесь перед зверобогом! — призывал монстр.

В лабораторию хлынула толпа киан-ши. Они брели, словно зомби, глядя перед собой неподвижными взглядами, выстраивались в длинную очередь перед Джанджи.

Нетопырь вытянул левую лапу, когтем правой полоснул себя по запястью. Потекла черная кровь. Первый китаец опустился на колени, подполз к вурдалаку, на мгновение прижался губами к ране. Глотнув крови, отошел в сторону, уступив место следующему.

Киан-ши по очереди глотали кровь Джанджи и начинали преображаться, увеличивая отряд нетопырей.

— Как вам мое причастие, смертные? — спросил вурдалак. — Не хотите выпить крови зверобога, присоединиться к моему воинству?

— Почему он все зверобогом себя называет? — спросил я.

— Думаю, потому что он и есть зверобог, — серьезно ответил отец Константин.

Джанджи услышал его и провозгласил:

— Да, я есть зверобог! Высшее звено пищевой цепочки! Венец эволюции! Я — ваша свобода! Я даю ее кровью! Способность освобождать дарована мне Хозяином! Придите, и я освобожу вас от пут цивилизации, позволю слиться с природой! Те, кто не пополнит племя зверобога, будут уничтожены!

Он еще долго нес чудовищную мешанину из лозунгов.

— Ничего не понял, — пожаловался я. — Так ты упырь или не упырь?

— Я — зверобог! — повторил Джанджи. — Не упырь! Мне и моим подданным не нужна человеческая кровь.

— А на фига половину Владика сожрали?

— Нам нужна была энергия. Но мы созданы для жизни в дикой природе и питаемся кровью зверей. Люди отравляют природу. Их надо уничтожить, и тогда в природе снова наступит гармония.

— Поэтому твои ребята и пошли в Уссурийскую тайгу? И сидели бы там. Чего вылезли?

— Пока существует человечество, племя зверобога в опасности, — ответил Джанджи. — Уничтожим людей и упырей, тогда вся планета будет принадлежать нам. Потому что мы — высшее звено…

Свободу, я даю кровью свободу, сказал он. Выходит, его слугами становятся те, в ком его кровь? Тогда выходит, и люди тоже? Сколько богатых и облеченных властью получили препарат на основе его крови? А если приплюсовать тех, кому введена кровь других нетопырей? Ведь доноры наверняка тоже прошли уже «причастие» Джанджи…

Вот поэтому они сходили с ума! Не выдерживали воздействия чуждого, звериного сознания, которое приказывало им подчиняться. И поэтому же упоминали зверобога.

Что же получается? Сейчас по всей планете тысячи людей подвластны Джанджи, как зомби? Политики, бизнесмены, артисты, сенаторы… Возможно, президенты? Военачальники?

И если сейчас зверобог отдаст приказ… начнутся… бунты? Революции? Войны? Третья мировая? Ядерная Третья мировая…

Тут мне стало по-настоящему страшно. Вот это сюрприз подкинула Батори…

— Сейчас я отдам мысленный приказ, и вскоре человечество перестанет существовать… — Джанджи закрыл глаза.

— Не торопись, — тихо произнесли рядом. — Сначала поговори со мной.

У двери стоял мастер Чжан. По правую руку от него, подняв меч, замер в эффектной позе мастер Хо, по левую — оперся на алебарду учитель Сии.

— Но ты же… — произнес Джанджи.

— Был вынужден покинуть Шаолинь, — печально подтвердил мастер Чжан. — Когда в мире происходят такие события, становится не до медитаций.

— А это… — Лапа нетопыря указала на спутников старика.

— Святой Чэнь Сии,[26]— мастер Чжан кивнул налево, — святой Хо Лун,[27]— кивок вправо.

— Великие мастера! — Джанджи впервые смутился.