– Да, видела. Вместе с Келлзом в Чарлстоне. Я отлично разглядела ее.

– И она походит на вас? – радостно вскричал он. Каролина пожала плечами:

– Да. Мы примерно одного роста, у нас одинаковый цвет волос. Да, пожалуй, и цвет глаз.

Он ликовал:

– Стало быть, вы видели ее! Представляете себе ее походку, осанку? В затеянном нами деле вы можете оказать бесценную услугу, миледи.

Каролину разгневало, что этот человек смеет играть роль ее возлюбленного, хотя и бывшего.

Но тут ее собеседник снова заговорил:

– Герцогиня держала задуманное ею похищение в строгой тайне. Об этом не знают английские власти. Осведомлены только испанские родственники похищенного, которым предстоит заплатить выкуп. Она решила одурачить какого-нибудь капитана, чтобы он доставил ее на эту встречу. Он, кстати, будет и надежным свидетелем преступления, совершенного «капитаном Келлзом». Кто же сможет опровергнуть его показания? Мы все вернемся к прежнему образу жизни, этот корабль опять станет «Алисией», ничто не выведет на наш след. Как видите, предусмотрены даже детали.

Теперь Каролина поняла все. Герцогиня, оказывается, задумала «одурачить какого-нибудь капитана», и ей это вполне удалось. Рэй бежал с женщиной, не питающей к нему никаких чувств, но готовой беззастенчиво использовать его в своих целях. Герцогиня заметила, какое впечатление произвела на него в тот вечер в «Друри-Лейн», сумела договориться с ним о встрече и растрогала его сердце воспоминаниями. «О Рэй, Рэй! Ради кого ты меня покинул?» – Каролина так стиснула кулаки, что ногти вонзились в ладони. И эта женщина, похитившая у нее все, чем она так дорожила, плывет сейчас к Азорским островам, чтобы соединиться со своим прежним любовником, который в скором времени сменит Рэя.

Но герцогиня Лорка – Каролина ненавидела ее теперь всем сердцем – просчиталась. Она, Каролина, сорвет ее замыслы.

Подавив ярость и негодование, Каролина откинулась в кресле так, чтобы он лучше видел ее грудь. Поза, принятая Каролиной, была соблазнительна, и она хорошо это знала. По тому, как внезапно смягчилось беспутное лицо этого обманщика, она поняла, что его сильно влечет к ней.

– Но если я стану вашей Серебряной Русалкой, – в ее голосе зазвучали кокетливые нотки, – означает ли это, что вы лишите меня вашего общества, как только к нам присоединится эта испанская дама?

От нее не укрылось его восхищенное изумление. Он подался вперед.

– Миледи. – Его взгляд скользнул с ее грациозной шеи на полуоткрытую грудь. – Наши судьбы, как вы знаете, в руке Божией. Никому не дано предугадать, что может случиться. Ночь выдалась благодатная. Не возражаете, если я отвезу вас на лодке к берегу, и мы там все обсудим.

Каролина, несмотря на сильное напряжение, ощутила, как в душе ее что-то зашевелилось. Девушкой владел не только гнев; ибо сидевший перед ней мужчина был, безусловно, интересным. В другие времена он, возможно, заставил бы ее сердце биться сильнее, но сейчас она видела в нем лишь орудие мести.

– Мы так близко к Азорам? – удивилась она.

– К одному из островов мы совсем близко.

Каролина подняла свою кружку, как бы провозглашая тост за неведомое будущее и вместе с тем прощаясь со своим прошлым.

– Пью за черный песчаный пляж в лунном сиянии! – Она чокнулась с ним.

– И за серебряных русалок, обитающих на этом берегу. – Поднявшись, он пошел отдать распоряжение о том, чтобы для них приготовили лодку.

Каролина осталась за столом. Она слегка дрожала.

Ее судьба была предопределена уже давно в далеком солнечном дворике в Саламанке. Но игра еще не закончена, она обещала себе похитить у герцогини Лорки ее любовника, отомстив за то, что та похитила у нее Рэя.

Когда лжепират вернулся, она вопросительно посмотрела на него. В руках он держал еще одну бутылку вина, а губы его искривила усмешка.

– Миледи, – игриво начал лже-Келлз. – Оказывается, я ошибся, ибо, к сожалению, мало смыслю в мореплавании. Мы не можем достичь черного песчаного пляжа, озаренного лунным светом. Между нами и берегом – опасное место с сильным течением. Его лучше преодолевать при свете дня. Думаю, огорчаться не стоит. Завтра вечером мы побываем там. Тем не менее, дорогая леди, – он обвел широким жестом все, в том числе и занавешенную койку, – эта ночь в нашем полном распоряжении.

Каролина прерывисто вздохнула, чувствуя, как кровь застучала у нее в висках.

Наступил решительный момент.

Всю боль души я изолью,

Едва дождусь рассвета…

Ты гордость растоптал мою,

Я отплачу за это.

Вблизи Азорских островов 1689 год

Этот привлекательный, пожалуй, даже слишком привлекательный мужчина, назвавшийся Келлзом, смотрел на нее пылающими глазами. Казалось, они раздевали Каролину.

– Подлить еще вина? – тихо спросил он.

Ощутив внезапную сухость в горле, Каролина кивнула. В этот момент она готова была с отвращением оттолкнуть его, громко крикнуть: «Нет, я никогда не лягу с вами в эту роскошную смятую постель, ибо я принадлежу Келлзу, настоящему Келлзу, а не его жалкому подобию». Но момент прошел, и она взяла кружку дрожащей рукой.

– Это лучшее вино из всех, какие были в погребах герцога Лорки, – заметил капитан, склоняясь над ней. – Поставлено ее светлостью, – добавил он, криво усмехнувшись.

Пригубив крепкое вино, Каролина едва не поперхнулась. Она словно воочию увидела перед собой герцогиню Лорку как тогда, в театре, – горделивую и элегантную, в шуршащем черном платье. И в чёрной маске, предназначавшейся, вероятно, для того, чтобы скрывать ее черную душу. На смуглом лице читался дерзкий вызов, на губах играла насмешливая улыбка, хотя в театре она не выказывала своих чувств.

Это ненавистное видение поразило Каролину, как удар кинжалом, и заставило, хотя и против воли, решиться. Сердце на миг замерло, затем бешено заколотилось. Герцогине не удастся заполучить обоих. Она обольстила Рэя, но, прибыв на Азорские острова, обнаружит, что не только сердце, но и постель этого высокого англичанина занята другой леди.

Каролина не раздумывая опустошила кружку. Вино приободрило ее.

Она поднялась и сделала вид, будто пошатывается.

Галантный кавалер тотчас поддержал ее, прижав к груди.

– Кажется, я слишком много выпила, – с усмешкой пробормотала Каролина, заметив, что его глаза блеснули восторгом, поскольку она не попыталась высвободиться.

Каролину поразило хладнокровие, с каким она замышляла поступок, по ее прежним понятиям немыслимый. В Лондоне она дала бы пощечину всякому, кто осмелился бы намекнуть, что она способна на такое. Но сейчас ею руководила исступленная ярость. Она не только поссорит испанскую герцогиню и пособника, выдающего себя за Келлза, но и отомстит Рэю. Отчасти, конечно, Каролина накажет и себя за то, что оказалась такой дурой и полюбила человека, не ответившего на ее чувство. Зато она удовлетворит свою гордость, уязвленную изменой Рэя.