– Видишь ли, Константин, – наконец произнес он, – твой отец велел мне беречь тебя, как зеницу ока. Нет-нет, я не сомневаюсь в твоей храбрости, – Виктор поднял руку, остановив возмущенные слова, готовые вырваться у великого князя. – Только те люди, которые отправились вместе с полковником Щукиным, уже имеют опыт боевых действий, видели смерть и понюхали пороха.

– А мадемуазель Щукина! – воскликнул Константин. – Она же девушка!

– Да, Константин, – кивнул Сергеев. – Но она в рукопашной схватке стоит двух, а то и трех мужчин, прекрасно стреляет, плавает. И она участвовала в одном весьма рискованном путешествии, где прекрасно себя показала. Пойми, Константин, я в ответе за тебя перед твоим отцом и всей его семьей. Что я скажу им, если с тобой что-нибудь случится? Как я буду смотреть им в глаза? Не обижайся – тебе еще многое предстоит сделать в жизни, и опасностей в ней будет немало.

Великий князь опустил голову. Ему стало даже немного стыдно за свой порыв и нетерпение. Действительно, приказ отца следовало выполнять. И господин Сергеев абсолютно прав.

– Ты поживи немного в нашей крепости, – произнес Виктор, по-отечески положив руку на плечо брату своей невестки. – У меня был разговор с твоим отцом о тебе. Государь хотел бы, чтобы ты стал его наместником в Русской Америке и владениях России на Тихом океане. Он надеется, что ты расширишь эти владения и войдешь в историю как человек, сумевший раздвинуть пределы Русского мира.

Константин, внимательно слушавший Сергеева, пристально посмотрел ему в глаза.

– Виктор Иванович, я обещаю вам, что я сделаю все, чтобы Россия стала твердой ногой в Америке. Я слышал, что в вашей истории тот, другой великий князь Константин Николаевич, участвовал в постыдном деле – продаже Аляски. Обещаю, что здесь такое не повторится.

– Ну вот и отлично, – кивнул Виктор. – А ты давай пока осматривайся здесь, встречайся с людьми, живущими в крепости Росс и вокруг нее. Это твои будущие подданные. Я знаю, что ты уже успел попутешествовать, ходил в дальние плаванья, знаешь, что такое шторма и опасности. Я уверен, что у тебя все получится. Подбирай потихоньку себе команду – тех людей, кто поможет тебе своими знаниями, опытом, добрым советом.

– Но я же скоро уеду домой, – сказал Константин. – И буду далеко отсюда. Когда же мне всем этим заниматься?

– Тебе помогут, – произнес Сергеев. – А самое главное – общайся с умными людьми и слушай то, что они будут тебе рассказывать. Вот, твой наставник, адмирал Литке. Он опытный мореплаватель, побывавший в свое время в здешних краях. Ему есть что рассказать тебе. В Петербурге изучи отчеты тех, кто первым обосновался в Русской Америке: Шелихова, Резанова, Баранова, Кускова. Мы постараемся добыть для тебя всю полезную информацию, касаемую не только Русской Америки, но и тех стран, которые будут нашими соседями. Ты учти, что, в отличие от нашей истории, в вашем будущем многое изменится. Мы вмешались в ход событий, и потому возможны новые повороты и изменения истории. Ты должен предвидеть их и уметь улавливать – на пользу они будут нашей державе или во вред.

Великий князь, внимательно слушавший будущего губернатора Русской Калифорнии, что называется, мотал на ус, хотя, конечно, усы у него только-только пробивались. Он был умным подростком и понимал, что политика – штука весьма сложная, и чтобы научиться разбираться в ее хитросплетениях, понадобится немало времени.

– Спасибо вам, Виктор Иванович, – поблагодарил он Сергеева. – Я понял, что мне еще следует многому научиться. Слава богу, у меня есть хорошие наставники…

* * *

– Чатан, – сказал Часка, старший сын Ястреба, – надо посмотреть, что там происходит. Ты иди на эту вершину, а я на тот холм. Только будь поосторожнее! Подвиги нам не нужны, нужно проследить за этими белыми, так нам сказал отец.

«Вот так всегда, – подумал Чатан. – Все-то старший брат знает лучше, чем я. Вот только… Часке уже должны скоро дать взрослое имя, а мне еще три года ждать. Если, конечно, я не совершу подвиг. А как его совершить, если мы лишь наблюдаем?»

Южный склон холма, на который направил его Часка, порос лесом. Чатан спешился, привязал Черную Стрелу к большому разлапистому клену и побежал к вершине – туда нужно было попасть как можно быстрее, чтобы не потерять из виду белых людей, именующих себя «русскими». Из-за холма неожиданно послышался выстрел, затем еще и еще. А Чатан все карабкался вверх, лавируя между стволами кленов, дубов, осин…

Вскоре он оказался у края большой поляны, поросшей сухой травой. Вообще-то лучше было бы ее обойти по кромке, но он решил, что быстрее просто ее пересечь. И когда он вновь оказался в лесу, из-за ствола огромного дуба кто-то навалился на него, зажав ему рот огромной ладонью, а другой рукой завернув ему руку за спину.

Чатан попытался было укусить незнакомца, но тот успел отдернуть руку. Парень получил сильный удар под дых, от которого у него потемнело в глазах и перехватило дыхание. Когда же Чатан очухался, то почувствовал, что во рту у него какая-то вонючая тряпка, а руки связаны за спиной.

Над ним нависло опухшее лицо, заросшее густой рыжей щетиной. Чатан всмотрелся в него – хоть тот, кто сумел взять его в плен, и был белым, но лицо его напоминало лицо Вапаши, пьяницы, изгнанного из их деревни. Этот, похоже, тоже любил огненную воду. Но двигался он весьма ловко, да и силы у него было хоть отбавляй.

– Ты понимаешь английский язык, краснокожая свинья? – спросил пьяница, помахав перед лицом своего пленника длинным ножом.

Чатан знал этот язык очень плохо, но все равно кивнул – если бы он признался, что не владеет английским, этот человек, скорее всего, перерезал бы ему глотку.

– Значит, так, – сказал бледнолицый, – слушай меня внимательно. Я выну кляп, но если ты закричишь или откажешься отвечать на мои вопросы, то я тебя прикончу. Уяснил? – и, не дожидаясь ответа, выдернул тряпку изо рта парня. – Итак, кто ты и из какого племени?

– Хороший индеец, – выдавил из себя Чатан. – Моя лакота.

– Гм, лакота, говоришь… очень мило. И за кем вы тут следили?

– Белый люди здесь ходить.

– За нами? – нахмурился бледнолицый.

– Нет, они идут после. Та сторона холм.

– Сколько их?

– Две руки и еще два пальца. И одна девушка. Тоже лакота.

– Понятно… А где сейчас твое племя?

– Деревня напасть. А я охота. Я и отец.

– Тут больше нет никого из твоего племени?

– Никто, – Чатан решил не выдавать старшего брата, хотя тот и был маминым любимчиком.

Бледнолицый, услышав ответ своего пленника, осклабился, обнажив гнилые зубы, и оглянулся по сторонам, затем снова сунул тряпку в рот Чатану. Потом он развернул его спиной к себе и надавил на него так, что парень согнулся. После этого белый полоснул ножом по набедренной повязке Чатана, сорвал ее и начал спускать свои собственные штаны. Парень не мог понять, зачем ему это надо – ведь он же не женщина.