Уважаемый

Александр Серафимович!

Письмо дамы — послал Пятницкому с просьбой сообщить мне, говорил он по поводу Ваших рассказов с немцами или же нет?

Рассказ Ваш прочитал, нашел недурным и тоже возвращаю. Будьте добры, обратите внимание на язык, поправьте, немножко сожмите его и — переписав или напечатавши на ремингтоне, пошлите в Питер.

В таком виде наборщики страшно наврут, и никакими корректурами не исправишь.

Действуйте в таком расчете, чтобы рассказ Ваш попал в Питер числа 15-го января.

Крепко жму руку.

А. Пеш[ков]

264

И. А. БЕЛОУСОВУ

15 или 16 [28 или 29] января 1904, Москва.

Дорогой Иван Алексеевич!

Не придете ли поговорить по поводу «Кобзаря» 17-го числа между 12-ю и 2-мя? Очень буду благодарен!

А. Пешков

«Княжий двор» — у Спаса, № 30-й.

265

Е. П. ПЕШКОВОЙ

28 января [10 февраля] 1904, Москва.

Я писал тебе, что пальто и книги нужно выслать в «Знание» — о каком адресе ты спрашиваешь?

Мой экземпляр «Евреев» у В. А. Десницкого, возьми.

Возьми в ящике шкафа «Искушение пустынника» и пошли «Донской речи», посылкой ценной.

Пожалуйста, скорей вышли книги! Еду — завтра.

Здесь патриотизм цветет только в газетах; на улицах и в обществе — насмешки. Война — не популярна. В земском собрании князь Трубецкой предложил послать государю телеграмму с выражением верноподданничеоких чувств и — был дружно освистан за это. Какая бестактность — это предложение — выражать чувство привязанности к престолу после тверского разгрома.

Очень рекомендую, следи за газетами, особенно с половины февраля. Хотя они и лгут, но не всю правду скроешь.

На бирже — паника. Люди сходят с ума. В сберегательные кассы народ идет сотнями и вынимает свои вклады.

Вот те и патриотизм!

Жму руку.

А.

266

Е. П. ПЕШКОВОЙ

30 января [12 февраля] 1904, Петербург.

Похоронили Михайловского — скучно и благополучно. Разве после того, как мы — я, Пятницкий — ушли с Волкова, — «молодежь наскандалила. Речей было немного — бесцветные, стихотворений два — тоже. Дорогой на кладбище пели «Вставай, поднимайся» почти все время, но полиция не мешала, и это бросили, пели уже только «Вечную память».

В Финляндии — неблагополучно, послали туда войска, говорят, там — резня. Японцы бьют и в лоб и по лбу: утопили крейсер «Варяг» с 500 команды, взорвали «Корейца», взяли транспорт с 2000 наших солдатиков. Я видел ряд телеграмм, не пропущенных цензурой, — плохи наши дела!

Завтра уезжаю в Сестрорецк.

Пожалуйста, пришли мне бюст Вольтера, а то скучно на столе будет. Будешь посылать — хорошенько упакуй, чтоб не сломался. Папирос в Москве я не получил, — просил, чтобы дослали сюда.

Когда получишь деньги от Морозовой — положи их в банк, пусть дадут процент — в этом деле всякая копейка дорога.

Ну, пока до свидания. Кланяюсь.

Алексей

267

Е. Л. ПЕШКОВОЙ

4 [17] февраля 1904, Сестрорецк.

Пожалуйста, ответь мне:

получена ли тобою картина «Смерть Нерона» и что за портрет вместе с нею? Есть у тебя какие-нибудь объяснения по поводу этого портрета?

Два — т. е. три — письма твои получил сегодня здесь, в Сестр[орецке]. Сегодня посылаю тебе второе письмо, знай.

Передай письмо Меланин Павловне. Ее проект никуда не годен. Это — наивно. Убедительно прошу тебя — встань впереди этого дела, т. е. детского дома, действуй во всем от своего имени, оставляя меня в стороне. Деньги, которые я буду высылать тебе для этой цели, клади в банк, посоветовавшись с Гориновым, как удобнее это сделать, т. е. как больше получить процентов. Ни в каком случае не покупай на них государ[ственных] бумаг или каких-нибудь акций. Затем — мне нужно бы знать проект дома, вернее — возможную его стоимость.

«Подобных вещей» не присылай мне, к чорту. Можешь с уверенностью говорить, что первые же «успехи русского оружия» — вызовут решительное нападение на оппозиционные партии, без различия их направлений. «В России есть 10–15 тысяч бунтовщиков, возбуждающих русское о[бщест]во против порядка в стране. Если их сразу выслать куда-нибудь на окраину — страна успокоится, ручаюсь». Ты видишь, как просто рассуждают крупные администраторы, заведующие внутренней политикой страны. Предполагается создать что-то вроде «конгрегационного лагеря», как, помнишь, создавали англичане для буров.

Мое положение — обостряется, и возможно, что я куда-нибудь поеду на север. Но — ты не беспокойся, это еще вилами на воде писано. Прими к сведению, что время теперь — весьма опасное и внешняя война обострит внутреннюю.

Барыкин просит у меня 200 р. Не могу.

Против меня затеян поход с трех сторон: «Новый путь» — Философов и Гиппиус клянутся уничтожить Горького, «Новое время» ставит своей ближайшей задачей доказать, как 2X2, вред моего существования, о том же усиленно будет заботиться «Русский вестник». Ты почитай 1-ю книгу этого журнала — удивительно просто доносят в нем.

Ну, ладно, до свидания!

В пятницу или субботу я уеду отсюда в Варш[аву] дня на четыре, знай это и не смущайся, если не буду отвечать на письма.

А.

Студенты, участвовавшие в манифестации перед Зим[ним] дворцом, — члены «Русского собрания» и о[бщест]ва «Денница», состоящего под покровительством принца Ольденбургского. О[бщест]во это преследует цели нравственного самоусовершенствования.

В Харькове студенты — те самые, что поднесли «Рус[скому] собранию» икону. Это достоверно известно. Здесь манифестации — промысел, недурно оплачиваемый заинтересованными людьми.

268

В. И. АНУЧИНУ

7 [20] февраля 1904, Сестрорецк.

Уважаемый Василий Иванович!

Очень благодарен. Получил Ваши легенды и словарь. Спасибо. Вы так богаты фольклорным материалом, что я Вам завидую. Писатель, не обладающий знаниями фольклора, — плохой писатель. В народном творчестве сокрыты беспредельные богатства, и добросовестный писатель должен ими овладеть. Только тут можно изучить родной язык, а он у нас богат и славен.

Ваша обработка народных сказаний и легенд — хорошее начинание. Одно только замечание — не слишком ли Вы архаизировали язык? Цель-то мне понятна, но надо считаться и с читателем. Может быть, в повторном издании Вы снимете некоторые архаизмы? Что касается областного словаря, то это целое сокровище. Вы прекрасно сделали, что собрали его. Кстати, относительно сибирского областничества. Не можете ли Вы указать мне, были ли Ядринцев, Потанин, Наумов и др. основоположниками движения, или они имели предшественников?

Является ли областничество только культурным движением, или оно имеет и более острый характер? Кто