«Яд Демона!»- запоздало интерпретировала я свое внезапное болезненное состояние. Поганый Малебольдже грязными когтями не только изодрал мне шею, но и пустил по телу свой смертельный яд!

С тихим стоном я выгнулась, облегчая въёльту допуск к своим ранам. Кисонька довольно чавкнула и теснее прижалась к моему плечу дрожащим тельцем.

— Изумруды? Золото? Земли? — торговался тем временем Бальте, умирая от бессилия.

— Мало- хихикала Анна, жадно облизываясь- Предлагай еще!

— Сука! Говори, что! — заорал Гиён, снова ударяя кулаками по зеркалу.

Стерва молча, со всей силы, пнула меня ногой, заставив снова застонать и болезненно скорчиться под кроватью:

— За каждое твое оскорбление будет отвечать она! — злобно процедила тварь- Не жадничай, Демон! Тебе есть что мне предложить!

— Что? — заскрипел зубами изможденный Бальте, обессиленно опираясь рогами в стекло.

— Как насчет пары к ее артефакту?

— Но у меня его нет! — закричал Гиён.

— Да? Странно… — Зато, он был у него- брезгливо кивнула она на труп, останки которого разрисовывали кабинет Бальтезара кровавыми ручьями.

— И как я найду его? — процедил Демон.

— Не моя забота- безразлично пожала плечами девушка- Найдешь артефакт-получишь обратно свою мадам.

— А если…

— А если не найдешь… — вдруг зашипела она, делая знак амбалам.

Один из качков, до этого умело изображающих дерево, тут же сделал уверенный шаг вперед и рывком, за ногу, вытащил меня из под кровати. Я успела только удивленно охнуть, как уже стояла перед ним, удерживаемая за многострадальное горло массивной лапой. Ноги едва доставали до пола. Дыхания стало не хватать и я захрипела, в попытке сделать необходимый глоток воздуха.

— Отпусти ее! — взвыл Бальте.

— Если не найдешь- значит получишь труп своей ненаглядной. Зашвырну тебе на память! — закончила довольная садистка- А этот артефакт, кстати, я, пока что, тоже заберу себе.

Бугай довольно хмыкнул и показательно встряхнул меня над полом. Я, неожиданно, застонала и всхлипнула:

— Больно! — прохрипела я, хватаясь руками за его запястья- Мне больно!

— Кара! — в испуге кинулся на стекло Гиён.

И тут, комнату заполнило неземное пение. Серебряная трель всколыхнула тяжелый воздух, разбиваясь о стены миллионами хрустальных брызг. Гости замерли. Еще миг спустя, на лицах мужчин расцвели запредельные улыбки потустороннего счастья. За стеклом смачно ругнулся Бальте, закрывая руками уши. Покачнулась и упала на пол Анна, не меняя такого же блаженного выражения лица, что и ее спутники.

А из под кровати, мягко ступая сиреневыми лапками, словно изображая поступь самой смерти, тихо вышла Фиалочка.

Рука удерживающего меня бугая самопроизвольно разжалась и я, с хрипом, упала обратно на пол, растирая рукой онемевшую шею. Однако, рассиживаться никакого времени просто небыло. Пришлось вспоминать, что я герой и подниматься на трясущиеся ножки. В зеркале стоял Бальте, усиленно борясь с наваждением голоса. Из-за чего, судя по стекленевшему взгляду, периодически, он зависал, лишь каким-то неимоверным усилием воли приходя в себя:

— Кара, ты можешь толкнуть их ко мне? — очень громко спросил он, перекрикивая въёльта.

Я неуверенно осмотрела расположение гостей. Своего мучителя- то я, тут же, толкнула в зеркало, продолжая держать его за руку. Кольцо на моем пальце, слава Богу, восприняло мужика, как продолжение моего тела и легко пропустило огромного бандита на ту сторону. Тело звучно шмякнулось о пол, заставляя амбала прийти в себя. Но было поздно. Я едва успела отвернуться, чтобы не увидеть своими глазами, отрывание какой именно части тела привело к возникновению отвратительного звука. Меня чуть не вырвало.

— Кара, милая, возьми себя в руки! — обеспокоено уговаривал Демон, судя по звукам, пряча труп с поля моего зрения- Любимая моя, надо, срочно, так же кинуть мне второго! Давай, дорогая! Соберись!

Я, не оглядываясь, кивнула, подходя ко другому качку. Тот все еще стоял у двери и, при падении, точно не попал бы в стекло.

Я, задумчиво, замерла.

— Давай, Кара! — напряженно просил Бальте, борясь с наваждением пения- Пожалуйста! Попробуй подвести его к зеркалу!

Но, как я не тянула его за руку, упертый мачо не двигался, продолжая тупо лыбиться в пустоту. Я, обреченно, застонала. Положение снова спасла Фиалочка.

С минуту понаблюдав, как я пытаюсь сдвинуть гору мышц, киса тихо протиснулась за его ногами к стене и, легонько, куснула его за икры. Мордоворот дернулся и, машинально, сделал шаг вперед, фокусируя, однако при этом, взгляд на мне. Я испугалась и пискнула, но въёльт тут же сменил тональность и снова запел. Амбал мгновенно уплыл обратно, в мир своих предсмертных грез. В итоге, киса повторила процедуру еще два раза, прежде чем стало понятно, что упав, мужик точно своей головой минует границу миров.

Меня и саму выводила из комы только сиреневая шкода, теребя мою ногу острыми коготками. А Демон на той стороне просто мычал что-то себе под нос, крепче закрывая уши. Как у него получалось противостоять песне, просто не поддавалось никакому объяснению!

— Кара, не медли! — крикнул он.

И я, закрыв глаза, толкнула бандита в спину, стараясь не прерывать контакт с его телом. Мужик пошатнулся и рухнул вперед. Лишь только за стекло попала его голова, как Бальтезар, с животным рыком, прямо за бритую макушку втащил его к себе, буквально воткнув в его череп свои ядовитые когти. Безумный вопль боли разорвал пространство, и тут же стих. Я сидела на полу, старательно подавляя рвотные порывы.

— Ссука! — вдруг раздался хрип, справа от меня.

— Кара, осторожно! — истошно крикнул Бальте, отрываясь от разделывая очередного трупа.

Но было поздно!

Предсмертные вопли подельника явно привели в чувство захмелевшую было Анну. Гадина молниеносно рванулась ко мне, хватая за шкирятник. Я же, попискивая, постаралась, прямо на корячках, отползти к дверям, но не успела.

— Стоять- прошипела она, встряхивая меня и поднимая на ноги.

— Отпусти меня! — пищала я.

— Сейчас уже освободишься! — безумно засмеялась Анна и поволокла меня к зеркалу.

Я заверещала и задергалась. Но обезумевшая стерва, с неожиданной для ее комплекции силой, упорно тащила меня к зеркалу, а на мои вопли просто не обращала ни малейшего внимания.

Фиалочку, которая бросилась было ей в ноги, она сильно отшвырнула острым носком своих лакированных туфель. Кисонька, как легкая пушинка, отлетела к стене, больно шмякнулась о нее всем тельцем и упала, затихнув на полу. Беснующегося же на той стороне стекла Бальте Анна просто игнорировала. Откуда-то, из-за своей спины, маньячка достала складной ножик-бабочку и, тут же, очень умело, раскрыла его, прижимая к моей многострадальной шее в районе сонной артерии: