Пол — мудак. Он, черт возьми, тоже не умеет кататься на коньках. Не стесняйтесь цитировать меня.

Несмотря на ситуацию, я рассмеялась. Он был подстрекателем до мозга костей. В какой-то момент по пути это стало милым. По крайней мере, он был моим вдохновителем.

Затем он снова посмотрел на меня, и его тон смягчился.

— Пол сказал тебе что-нибудь еще?

— Эм… Ну. — Я перевела дыхание. — Он сказал, что ты спала с другом его двоюродного брата. О, а потом он назвал меня отчаянной хоккейной зайкой. Но это разозлило бы Чейза еще больше, и я не была уверена, что мне нужно разжигать этот огонь.

Он кивнул, изучая мое лицо.

— Есть ли шанс, что тебя заводит именно секс?

— Может быть, немного, — признала я. Но было несправедливо держать против него прошлое.

— То, что у меня был бессмысленный секс в прошлом, не означает, что он бессмыслен с тобой. Это определенно не так. Ты знаешь, что это правильно?

— Да, — сказала я.

— Что касается другого, я скажу тебе, когда девушки будут заигрывать со мной, если хотите, но это кажется бессмысленным, когда я никогда не буду действовать в соответствии с этим. Кроме того, я уверена, что ты постоянно сбиваешь парней.

Не совсем. Мой маленький пузырь с уроками журналистики, школьной газетой и встречами с Чейзом не поддавался многочисленным попыткам пикапа. Хотя это было мило, как он думал.

— Наверное, не так сильно, как наоборот.

— Тебе придется довериться мне, чтобы это сработало, — коротко сказал он.

— Я пытаюсь. Если бы я этого не сделала, я бы никогда не переспала с тобой.

Мой голос дрогнул. Внезапно я была опасно близка к слезам. Я подавила его изо всех сил, которые у меня были. — Возможно, сейчас я немного не в себе, но для меня это было очень важно.

Его кофейно-карие глаза смягчились, сияя любовью.

— Я знаю. Я не воспринимаю это легкомысленно. — Он заправил мои волосы за ухо, уголки его губ приподнялись. — Я думаю, что в глубине души ты знаешь, что можешь мне доверять. Вы просто не доверяете своему собственному суждению.

Вещи встали на свои места.

— О мой Бог. Я думаю ты прав.

Чейз наклонился и поцеловал меня коротко, мягко, сладко. Он отстранился и провел пальцами по моей щеке.

— Тогда ты можешь вместо этого поговорить со мной в следующий раз? Потому что это отталкивание меня отстой. Если ты не поговоришь со мной, я ничего не смогу сделать со своей стороны.

Верно. Если бы я могла подойти к этому как разумный человек, я бы, наверное, так и сделал — поговорил с ним. Это то, что я буду делать в будущем. Даже если это было сложно.

— Я буду стараться. Я не так хороша в разговорах о вещах, как ты.

Я посмотрела в пол, потом снова на него. — Возможно, у тебя нет фильтра, но у меня есть фильтр повышенной прочности промышленного класса. С запасным для подстраховки.

— Ты слишком много думаешь, да? — Чейз одарил меня полуулыбкой. — Я заметил.

Я дернула его за руку, потянув к кровати. Она провисла под его весом, когда он сел и повернулся ко мне лицом. Подойдя ближе, я положила руку на его обтянутое спортивными штанами бедро. — Я знаю, что это мой багаж, и я стараюсь не вымещать его на тебе. Однако это не исчезнет за одну ночь.

— Я понимаю, — сказал он, потирая мою поясницу. Тепло разлилось по ткани моей рубашки от его прикосновения. — Но у меня тоже есть чувства, и это дерьмо причиняет мне боль.

Чувство вины поселилось у меня в животе, тяжелое, как мешок с шайбами. При всем моем беспокойстве о нем, может быть, я был тем, кто все испортил.

Я коснулась его мускулистого плеча, кончики пальцев мягко легли на его футболку. — Мне жаль.

— Я прощаю тебя. Но давай больше так не будем, ладно?

— Хорошо.

Мы на мгновение замолчали. Он наклонил голову и поймал мой взгляд, наморщив лоб.

— Я был с тобой довольно откровенен, но мне кажется, что ты сдерживаешься.

— Как сдерживаться? — спросил я, отклоняясь.

Дело в том, что он был прав. Я сдерживала крошечную частичку себя… на всякий случай. Может быть, это было несправедливо по отношению к нам обоим. Все равно это не очень хорошо работало.

— Иногда я не знаю, где твоя голова.

— Я… — я запнулась, пытаясь набраться смелости, чтобы быть уязвимой. Он встретил меня больше, чем на полпути. Много раз. Тепло ударило мне в лицо, и мои нервы зашкаливали.

— Без ума от тебя, — сказала я. — Подлежит сертификации. Я просто боюсь.

Или, знаете, в ужасе.

— О, я никуда не пойду. Вот почему я сейчас здесь. — Он ухмыльнулся, указывая на нас двоих. — Упрямый, помнишь?

— Слава богу за это. — Я взяла телефон и проверила время. Мое сердце замерло. — Сейчас девять тридцать, и тебе, наверное, завтра рано вставать. Можешь остаться еще немного?

— Я могу подождать еще час или около того, но сначала я должен передвинуть свой грузовик.

— Почему?

Чейз рассмеялся, встал и направился к двери. — Я припарковался так, как ты спишь. По диагонали.

— Когда ты вернешься… — сказала я. — Мы можем продолжить с того места, на котором остановились? Будь прокляты тонкие стены. Я могу включить музыку или что-то в этом роде. Или могли уйти. Мне действительно было все равно.

Он остановился и оглянулся на меня, улыбка играла на его губах.

— Рассчитывай на это, детка.

ГЛАВА 38

ПРОПУСТИЛ ЭТО

Чейз

Потребовалось серьезное усилие, чтобы правильно припарковаться во второй раз. Я так отвлекся, что мне пришлось трижды дать задний ход и выровнять свой грузовик, чтобы попасть в линию, — смехотворно для человека, чьи средства к существованию буквально зависели от хорошего прицеливания и восприятия глубины. Но был приличный шанс, что я останусь дольше, чем час, который я обещал, поэтому я потратил время, чтобы сделать это правильно, чтобы меня не оштрафовали или не отбуксировали.

Вбежав обратно внутрь, я проигнорировал ядовитые взгляды Джиллиан и Амелии и подавил желание сбросить их. Я бы расценил это как отмеченную наградами сдержанность и серьезный личностный рост с моей стороны.

Когда я вошел в ее комнату, Бейли сидела, скрестив ноги, на своем белом одеяле, длинные светлые волосы свисали за занавеску, и она смотрела на свой телефон. И мое желание пошло наперекосяк.

— Эй, красавица. — Я закрыл за собой дверь в ее спальню, быстро защелкнул замок и еще раз проверил его на всякий случай.

Она подняла глаза