Мою голову пронзает жуткая боль, затем мужчина давит мне на плечо, заставляя меня опуститься на колени.

Я инстинктивно опускаю руки, чтобы сохранить равновесие.

Я чувствую под ладонями осколки стекла и через мгновение — жжение в коже. Блядь.

Но я не могу поднять руки, потому что мужчина упирается коленом мне в спину, не давая подняться. Я шарю руками по земле, пытаясь встать на ноги, но он держит меня за волосы и давит кленом в спину, поэтому я не могу встать. Мои ладони скользят по стеклу, а глаза жгут слезы. Я чувствую на коже теплую кровь и не знаю где Саллен…

Я слышу глухой удар, как будто в чье-то лицо врезается кулак.

Меня отпускают, и в тот же миг напавший на меня мужчина кряхтит и падает. Потом кто-то рывком ставит меня на ноги, обхватывает за плечо, за раненую руку. Но я не кричу. Я понимаю, что это Саллен, и он не знает, что мне больно.

Я поднимаюсь на ноги, и он толкает меня вперед, все еще крепко сжимая.

Я стараюсь не удивляться этому и не думать о своих окровавленных ногтях, коже или ноющем плече.

Я бегу дальше, и кончиками пальцев нахожу, наконец, дверной короб. Я провожу ладонью по деревянным панелям, пока не нащупываю круглую холодную ручку. С бешено колотящимся сердцем я поворачиваю ее, надеясь, что дверь не заперта, и она открывается.

Мне в нос ударяет запах алкоголя, и я не понимаю, почему. Я сбегаю по ступенькам, за моей спиной Саллен, позади нас много шума — смех Флита, молчание остальных и разочарованные крики Райта, потому что в темноте им не видно, куда мы делись, думаю, что Саллен закрыл за нами дверь. Но по мере того, как мы идем дальше, шум отдаляется, мои глаза привыкают к темноте, и я вижу тусклую полоску света над стеклянной витриной.

У меня на губах проступает улыбка, и я понимаю, что за ней.

«Мод. Ты действительно лучше, чем я думала».

Длинные ряды спиртного. Бурбон, водка, ром, текила.

Это похоже на мой личный рай. Но когда я оглядываюсь через плечо, и мои глаза встречаются с глазами Саллена, я вижу свой ад.

Глава 36

САЛЛЕН

На улице льет как из ведра.

Ветер хлещет дождем нам в лицо. В темноте города воют полицейские сирены, но разряды молнии резче, и я вздрагиваю. Мою спину пронзает страх, я тянусь свободной рукой к Карии, через другую перекинута прихваченная мною сумка. Мы смотрим на грязную улицу, я притягиваю Карию к себе, и она утыкается лицом мне в грудь.

Взглянув вниз, я вижу ее обращенные на меня голубые глаза и болтающуюся у нее в пальцах бутылку «Джеймсона».

Я не видел, как она ее взяла, но не задаю вопросов.

Она ходячая проблема. Для меня Кария всегда ею была.

— Что они с тобой сделали? — тихо спрашиваю я, мы идем по улице, держась поближе к неосвещенным магазинам.

Мои высокие кроссовки тонут в дождевых лужах, но я не перестаю смотреть на Карию. У меня в голове застрял ее крик, и хотя в эту октябрьскую грозу она здесь, в моих объятьях, ее загорелое лицо побледнело, и в оранжевом свете уличного фонаря я вижу, что сжимающие «Джеймсон» пальцы дрожат.

Я поднимаю взгляд и замечаю вспыхивающие впереди синие огни. Они, вероятно, еще недостаточно близко, чтобы нас заметили, но мы не можем рисковать. Я сворачиваю в следующий переулок, Кария идет за мной. Мы ступаем в кромешную тьму, куда не проникает свет уличных фонарей. Я улавливаю запах канализации и чего-то еще более мерзкого, похожего на запах смерти, и думаю о том, что сказала мне Мод. Что она мне открыла. Штейн никогда не рассказывал о своих убеждениях, о своем круге как в Райте, так и за его пределами. Но мои мысли возвращаются к готическому зданию первоначального отеля № 7, и я представляю себе кровь, залившую ковры коридоров.

Мод полагает, что он поддерживается средствами владельцев новых отелей. Это ничего не меняет, это не поможет мне бежать, и я не должен иметь с этим ничего общего. Но это напоминает мне о двух моих лабораториях, о безопасных пространствах дома и в новом отеле № 7.

Это может стать нашим укрытием. В конце концов, Мод помогла нам, несмотря на то, что Кария оказалась ужасной гостьей. Чудесно ревнивой, но, тем не менее, ужасной.

Когда она сидела у меня на коленях… Невозможно описать, что я тогда чувствовал. Как будто на меня обрушилось сразу все, что я когда-либо хотел, но не мог сформулировать.

— Со мной все в порядке, — выдавливает она сквозь шум дождя.

Сирены звучат так, будто приближаются, мы углубляемся в переулок, и я обхватываю ее сзади обеими руками, затем поворачиваюсь, становясь спиной к улице. Дождь здесь утих, но лужи у нас под ногами стали еще глубже. Сумка у меня на руке тяжелая и мокрая от воды, но пока это все, что у нас есть.

В переулке я притягиваю Карию к себе, прислонившись плечом к грубой кирпичной стене. Сирены внезапно стихают, и я думаю, что они свернули на другую улицу.

— Куда тебя ранили? — тихо спрашиваю я, приблизившись губами к ее уху.

— Я же сказала, что со мной все в порядке, — рычит Кария, и я слышу в ее голосе раздражение, но думаю, это только для того, чтобы скрыть боль. — Нам нужен план, Саллен. Скоро взойдет солнце. Город кишит охотящимися за нами ищейками.

— Это ненадолго, — шепчу я, касаясь губами ее уха.

— А что, если Мод нас сдаст? Или… Космо? — его имя она произносит тихо, и я знаю, что ей не хочется думать о том, что он снова ее предаст.

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки и скольжу пальцами под футболкой Карии, впиваясь ей в ребра. Я помню его лицо, когда он задрал мою толстовку. Я даже не знаю, почему он это сделал.