Девочка в ответ разрыдалась.

Лицо женщины налилось краской. Она опять пригладила платье, еще более усиливая эффект наготы.

– Что за денек!

Я улыбнулся.

Незнакомка сделала глубокий вдох, улыбнулась в ответ и протянула руку.

– Я ведь вас не поблагодарила? Спасибо вам огромное. Меня зовут Шерил.

– Алекс.

– Спасибо, Алекс. Большое спасибо. Если бы не вы, я не знаю, что бы делала... – Ее сине-зеленые глаза снова осмотрели мой гидрокостюм. – Вы живете где-то поблизости?

– Нет, я просто плавал на каяке.

– Слава Богу, что вы оказались здесь. Если бы не вы...

Ее глаза наполнились слезами.

– Господи, до меня только сейчас начало доходить, что могло случиться. Я так... – Она задрожала всем телом и обхватила себя руками. Посмотрела на меня, словно прося, чтобы я ее обнял. Но я стоял не двигаясь. Она издала несколько приглушенных рыданий и смахнула слезинку с ресниц. Ее губы задрожали.

Дети смотрели на Шерил. Сейдж казалась ошеломленной, а Бакстер в первый раз за все время выглядел раскаявшимся.

Я присел перед ними на корточки.

– Мама пачет, – пролепетала с удивлением Сейдж. Ее нижняя губа выпятилась вперед.

– С мамой все будет хорошо, – сказал я, рисуя кружок на песке. Сейдж поставила точку посередине.

Бакстер произнес:

– Мама?

Наклонившись, она прижала обоих детей к своей искусственной груди.

– Мама холошо? – спросила Сейдж.

– Да, малышка. Благодаря этому хорошему человеку, благодаря Алексу. – Она все еще обнимала детей, хотя смотрела на меня. – Послушайте, я хочу вам что-нибудь дать. За то, что вы сделали для меня.

– Не нужно, – ответил я.

– Пожалуйста! Так мне будет легче. Вы спасли моих детей, и я хочу вас отблагодарить. Ну прошу вас. – Незнакомка показала на вершину скалы. – Мы живем здесь. Зайдите хоть на минутку.

– А я не помешаю?

– Конечно, нет. Я спущу кабину, и мы поднимемся. Тем более вы мне поможете. Меня пугает этот механизм – все время беспокоюсь, что дети могут выпасть. Будете держать Бакстера. Договорились?

– Разумеется.

Ее улыбка оказалась неожиданно теплой и широкой. Она наклонилась и поцеловала меня в щеку. Я почувствовал запах солнцезащитного крема и духов. Бакстер заворчал.

– Спасибо вам, – повторила она. – За спасение Бакстера и за то, что позволили отблагодарить вас.

Женщина подошла к соломенной шляпе и достала из-под нее маленький белый пульт управления. Кабина начала медленно спускаться, практически бесшумно.

– Здорово, правда? – сказала она и повернулась к детям. – Правда, здорово? Не у многих есть такое.

Дети не ответили. Я кивнул:

– Да уж, лучше, чем карабкаться по скале.

Шерил засмеялась.

– А вы и не смогли бы, если вы не ящерица или еще какая тварь. Я имею в виду, мне нравится тренироваться, у нас есть тренажерный зал, и я хорошо физически подготовлена, однако даже я не сумела бы здесь вскарабкаться, понимаете?

– Да, пожалуй, это невозможно, – согласился я.

– Неможно, – повторила за мной Сейдж.

– А я мог бы забраться здесь! – заявил Бакстер. – Спорю на пиццу.

– Конечно, дорогой. – Шерил погладила его по голове. – Все-таки удобно – спускаться и подниматься, когда хочешь.

Кабина остановилась в шести дюймах над песком. Шерил сказала:

– Ладно, все на борт. Я возьму Сейдж, а вы держите этого хулигана, идет?

Кабина без крыши, стеклянные панели в раме из красного дерева, скамейки из того же материала, достаточно просторные даже для взрослых... Я зашел последним, почувствовав, как кабина качнулась под моим весом. Шерил усадила Бакстера, но тот немедленно вскочил.

– Не так быстро, дорогой, – сказала она и вернула мальчика на место. Вложила его руку в мою, я сжал ее. Бакстер недовольно фыркнул и злобно посмотрел на меня. Я почему-то почувствовал себя отчимом.

– Закройте дверь, Алекс. Убедитесь, что она как следует заперта. Готово? Тогда едем.

Шерил еще раз нажала на кнопку, и мы двинулись вверх вдоль скалы. Прозрачные стены придавали поездке ощущение невесомости, будто мы парили в воздухе. У меня слегка закружилась голова, когда я окинул взглядом океан, небо и необозримый горизонт. Может, Норрис и прав насчет миллионеров и их исчезающих пляжей, но мне стало понятно, почему они платят такие большие деньги за возможность здесь жить.

Поездка продолжалась меньше минуты. Все это время Бакстер ерзал, Сейдж сопела, а Шерил смотрела на меня из-под полуприкрытых век, словно чего-то ожидая. У нее были длинные гладкие ноги, в меру мускулистые, иными словами, идеальные. Когда она села, то слегка раздвинула их, открыв вид на мягкую плоть внутренней стороны бедер, на кружевные трусики и еле заметные следы недавней восковой эпиляции.

Бакстер не отводил от меня взгляда, пока я крепко держал его за руку. Когда мы доехали до вершины скалы, кабина секунду помедлила, затем изменила направление, проплыла несколько метров горизонтально и остановилась под металлической аркой.

– Дом, милый дом, – сказала Шерил. – Или вроде того.

Фуникулер доставил нас на бетонную площадку. Мы вышли из кабинки и пошли к ограде из дерева и стекла, находившейся в двадцати ярдах от подъемника. Ограда простиралась вдоль всего владения (по крайней мере на триста футов) и уходила на север. Крепкий мужчина в серой униформе распылял спрей из баллончика на стекло и протирал его тряпкой. Площадь между забором и обрывом стоила не меньше ста тысяч долларов, но, видимо, владельца это не волновало: забором было огорожено как минимум двадцать акров драгоценной земли Малибу, может, и больше.

Двадцать акров. Земля была насыпана в виде плавных холмиков, устеленных изумрудным газоном, настолько симметричных, что матушка-природа, наверное, посмеялась бы над жалким подобием ее творений. То тут, то там из травы поднимались тропические растения; по всему парку яркими пятнами цвели тысячи цветов. Гранитные дорожки, разрезающие идеальный газон, кое-где пробегали под арками из розового или белого мрамора, увитыми алой бугенвиллеей. Приблизительно пятьсот деревьев редких пород сгруппировали и подстригли в виде скульптур, их форма и размер были так же четко просчитаны, как и грудь Шерил. Приглушенный шум океана доносился и сюда, но здесь ему вторила переливистая музыка струй водопадов и как минимум полудюжины фонтанов, расположенных посреди искусственных озер. В некоторых водоемах плавали лебеди, утки и розовые фламинго. Доносились крики птиц явно иноземного происхождения, а также вопли обезьян.