Герфегест видел это в дальноглядную трубу. Близ тарана, почти у самой воды, суетились десятки людей. Ловко цепляясь за плетенные из толстых канатов маты, они укрепляли на носу корабля наклонные брусья, концы которых уходили под воду. В это же время под носовой площадкой корабля разошлись в сторону щиты деревянной обшивки.

Герфегест невольно цокнул языком. Ишь, наворотили…

Он на мгновение оторвался от созерцания зловещих превращений на корабле Пелнов и ударил в гонг трижды. Во всех Домах Алустрала этот сигнал означал одно и то же. Гребцам предстояло выложиться сейчас до предела. Если надо – умереть от боли в разорванных сухожилиях и вывороченных суставах. Потому что в противном случае умрут все.

Герфегест не терял надежды успеть протаранить корабль Пелнов быстрее, чем те приведут в действие «кричащую деву». Но когда он вновь поднес к глазам дальноглядную трубу, он понял, что они обречены на смерть дважды.

Из-за мыса выходил второй файелант Пелнов. Правда, на нем не было «кричащей девы». Но зато вместо привычных мачт, убранных хитролисыми Пелнами, на нем стояло с десяток мощных метательных машин. Не поленились…

3

Сумерки сгущались.

«Жемчужина морей» неслась навстречу своей гибели, срывая с гребней волн фонтаны брызг и хлопья соленой пены.

На первом файеланте Пелнов «кричащая дева» и огромная медная лилия за ее спиной медленно ползли вниз под скрип воротов и удары бичей распорядительных начальников. Файелант шел задним ходом, стремясь оттянуть миг столкновения с «Жемчужиной морей». Второй файелант спешил спрятаться за кормой своего собрата, чтобы не пасть случайной жертвой «кричащей девы».

Несмотря на все старания гребцов, «Жемчужину морей» отделяло от корабля Пелнов по меньшей мере шестьсот шагов. Герфегест напряженно следил, как ладони и колени «кричащей девы» уходят под воду. Она явно ускоряла свое движение. Через несколько коротких колоколов «дева» должна погрузиться в воду полностью…

На палубе «Жемчужины морей» в напряженном ожидании замерли воины. Их было от силы семьдесят. Еще Нисоред со своим неразлучным Слепцом. Еще Торвент. Двалара и Киммерин. И Хозяева Гамелинов.

Даже если они успеют, шансов в рукопашном бою у них будет очень и очень мало. А с учетом второго файеланта, можно сказать, их вообще нет…

4

Они не успели. Когда между кораблями оставалось около двухсот шагов, широко распахнутый рот «кричащей девы» исчез под водой. Над поверхностью остались только три верхних лепестка огромного медного цветка-колокола.

Спустя несколько мгновений «дева» закричала. Ее крик улавливался магией металлических лепестков цветка-колокола и отшвыривался вперед с удесятеренной силой. Этот крик не был доступен ушам смертных, но «Жемчужина морей» внимала ему и в этом была ее погибель.

Мелкая, чувствуемая разве только становым хребтом дрожь разлилась по всему кораблю. Герфегест крепко обнял Харману. «Я люблю тебя», – шепнул он, прекрасно понимая, что больше им не помогут никакие слова.

Первыми не выдержали деревянные шипы, на которых была собрана обшивка «Жемчужины морей». Угрожающий протяжный скрип раздался в корабельных трюмах. Потом корабль был потрясен от носа до кормы и начал резко терять скорость. Герфегест понял: доски обшивки сейчас одна за другой отходят от ребер вертикального набора и, зарываясь в набегающий поток морской воды, замедляют движение корабля.

Из-под палубы донесся многоголосый вопль ужаса – вода хлынула на нижние гребные ярусы.

– Беги вниз! – крикнул Герфегест застывшему рядом с ним в ужасе наблюдателю. – Скажи надсмотрщикам, пусть снимут замки с цепей. Может, хоть кто-то спасется, – пояснил Герфегест удивленной Хармане.

– В Алустрале так не делают, – сказала она, всем телом прижимаясь к своему возлюбленному.

– Отныне – делают, – прошептал Герфегест.

Несмотря ни на что, «Жемчужина морей» из последних сил продолжала бороться за звание самого быстрого корабля Алустрала. Она упорно ползла вперед, локоть за локтем пожирая расстояние, которое отделяло ее от корабля Пелнов.

Крик «девы» усиливался. С обоих бортов «Жемчужины морей» можно было видеть деревянную труху, в которую неуклонно превращалась подводная часть корпуса корабля.

Разрушительная дрожь понемногу становилась нестерпимой и для человеческих тел. Многие воины на палубе падали на колени, зажимали уши руками, хватались за горло, к которому подкатывал мучительный спазм. Герфегест понял, что в воде они не проживут и короткого колокола – крик «девы» сокрушит их тела, как и древесину, бронзу, камень.

На палубе один за другим стали появляться перепуганные насмерть гребцы. «Сильные люди, – восхищенно подумал Герфегест. – Многие воины не выдерживают, а они находят в себе силы противостоять крику „девы“ и выбираются из своих полузатопленных ярусов, чтобы в последний раз увидеть небо».

Было уже совсем темно. До корабля Пелнов оставалось каких-то жалких двадцать локтей. Пелны пока не стреляли. Зачем?

Как вдруг из черных небес донесся пронзительный крик, который Герфегест узнал сразу. Серебряная Птица. Что ему до нее и что ей до них? Она подберет Двалару с Киммерин и улетит прочь.

Зову Птицы откликнулась «флейта» Киммерин. Герфегест не знал языка птичьих пастырей, да и не хотел знать. Теперь уже все равно.

«Жемчужина морей» ушла под воду, одновременно разваливаясь на мельчайшие обломки, в одно мгновение ока. Но прежде чем оказаться в охваченной всеразрушающей дрожью воде, Герфегест успел заметить, как от носовой фигуры «Жемчужины морей» метнулась в сторону корабля Пелнов бледная фиолетовая молния.

5

Вода приняла их в свое смертоносное лоно. Безумный крик «девы» вошел в тела сотен людей по-настоящему. Сердце отказывалось биться, легкие – дышать, руки мгновенно свело леденящей судорогой. Герфегест шел ко дну так стремительно, как будто был отлит из железа. И его барабанные перепонки пели ему погребальную песнь.

Собрав остатки воли в единый кулак, Герфегест смог все-таки перебороть судорогу и, неистово разгребая ставшую неимоверно вязкой воду, вырвался на поверхность. Захрипев, он глотнул напоенный смертью воздух – и сразу же словно бы десятки тупых ножей вонзились в беззащитные легкие.

Корабль Пелнов возвышался в недосягаемых тридцати локтях, которые – подернутый кровавой поволокой рассудок Герфегеста не лгал своему хозяину – ему не суждено преодолеть. Ибо судорога вновь охватила все его тело.

Герфегест вновь тонул и не мог видеть, как из бархата небес, на котором разгоралась бледным пламенем звездная пыль, прямо на волны обрушилось крылатое чудовище. Выбив своими когтистыми лапами два фонтана брызг, взлетевших выше боевых башенок файеланта Пелнов, Серебряная Птица выхватила из-под воды свою добычу.

Сегодня она поохотилась славно. В ее когтях оказалось большое тело. Огромное тело! «Кричащая дева» в обрамлении цветка-колокола.