Тогда немецкий консул в Бушире попросил официально уведомить его о том, как британцы намерены защищать немецких подданных на Бахрейне. Указал, что особо его интересует вопрос о том, как будут решаться коммерческие разногласия, одной из сторон которых будут выступать немецкие торговцы. Согласно информации, поступившей к консулу Германии в Бушире от Роберта Вонкхауса, открывшего свой бизнес на Бахрейне в 1901 г., рассмотрением споров между торговцами занимался специальный совет, представленный авторитетными и именитыми местными торговцами. В его работе принимал участие и английский политический агент на Бахрейне.

По получении вышеуказанного запроса от немцев, Перси Кокс договорился с шейхом ‘Исой, что если европеец останется неудовлетворенным решением, принятым по его делу советом торговцев, то дело его может быть передано на рассмотрение английского политического агента на Бахрейне, который будет принимать решение по нему на основании консультаций с правителем Бахрейна.

Внимание консула Германии в Бушире к вопросу о защите прав и интересов немецких предпринимателей на Бахрейне объяснялось увеличением немецкого ввоза на рынки Персидского залива. И хотя был он намного ниже английского, но динамика его роста не могла не беспокоить англичан. Так, в период с 1895 по 1906 гг. объем товаров, ввезенных в Персидский залив из Германии, поднялся с 66 000 до 179 000 фунтов стерлингов. Тоннаж немецких судов, посетивших порты Залива, подскочил за это время с 6 497 до 83 767 тонн (тоннаж британских судов, для сравнения, увеличился с 702 158 до 1 684 785 тонн) (78**).

В апреле 1906 г. вопрос о защите прав и интересов иностранных коммун на Бахрейне вновь оказался в центре внимания всех европейских консульств в Персидском заливе в связи с так называемым еврейским делом. Шейх ‘Иса, как докладывал своему руководству П. Кокс, вознамерился выселить с острова проживавшую на Бахрейне небольшую еврейскую общину. Объяснил, что причиной тому — отказ евреев платить наложенные на них налоги под тем предлогом, что они считают себя, о чем официально уведомили шейха, подданными других стран. Тогда шейх инкриминировал им нарушение местных законов, запрещавших изготовление, питие и продажу хмельных напитков. «Еврейское дело» поставило в повестку дня деятельности англичан на Бахрейне вопрос о регулировании налогообложения тамошних иностранных коммун, о чем не преминули тотчас же поинтересоваться у британцев действовавшие в зоне Персидского залива европейские консулы.

В марте 1909 г., сообщал консул Российской империи в Басре Сергей Владимирович Тухолка (1874–1954), между Англией и Турцией возник конфликт из-за небольшого островка Захнуниййа, лежащего в десяти милях от портового городка ‘Укайр. Турки, учитывая близость этого острова к их владениям в Северо-Восточной Аравии, «намеревались восстановить на нем старые земляные укрепления» и небольшой форт, возведенный еще отцом шейха ‘Исы. Послали туда нескольких жандармов во главе с мудиром (градона-чальником)‘Укайра. Высадившись на острове, мудир водрузил над ним турецкий флаг. Убеждал обитавших там арабов из бахрейнского крыла племени ал-давасир принять турецкое подданство.

Вслед за ним побывал там и муташарриф Неджда. «Произвел с офицерами съемку острова». Уезжая, оставил двух жандармов. В рапорте муташаррифа, копия которого оказалась в руках русского консула, говорилось, что Захнуниййа лежит вблизи побережья Аравийского полуострова; «господствует над входом в ‘Укайр, служащий портом для Эль-Хуфуфа, столицы Эль-Хасы, и потому имеет большое стратегическое значение».

Действия турок вызвали протест со стороны англичан. Надо сказать, доносил С. Тухолка, что недоразумения у англичан с турками из-за этого островка случались и раньше. Так, лет пять тому назад «англичане водрузили на нем свой флаг. По словам английского консула в Басре, г-на Кроу, — якобы для ориентировки лодок с английской канонерки “Сфинкс”, производившей там промеры глубины». Тогда действия британцев опротестовали османы.

Из истории этого островка известно, информировал С. Тухолка, что поселившиеся на нем арабы из племени ал-давасир, «зимой занимаются рыбной ловлей, а с апреля по август… выходят в море для ловли жемчуга. При этом флаг на своих лодках поднимают бахрейнский — чисто красного цвета».

В связи с этим, писал С. Тухолка, муташарриф Неджда задается вопросом, «не подосланы ли они британцами, с целью подведения Захнуниййи под английский протекторат?!». Предлагает «потребовать от них признания турецкого подданства», а в случае отказа — немедленно выпроводить их оттуда.

25 февраля 1910 г. на островок неожиданно прибыл английский политический агент на Бахрейне, капитан Чарльз Фрейзер Макккензи, на стационере. Шейх Хамис, старейшина тамошних арабов, находился тогда, якобы, в ‘Укайре. Господин Маккензи «долго беседовал с арабами»; интересовался, где конкретно на островке поднимался по пятницам турецкий флаг. Говорил, что «оттоманское подданство принесет им только налоги и стеснения».

Судя по всему, писал С. Тухолка, «вопрос этот будет разрешен в пользу англичан», и турки с островка уйдут. Так, на днях здешний вали уведомил английского консула Кроу, что, согласно депеше, полученной им из Высокой Порты, турецких жандармов оставили на острове только на зиму, и только «ради защиты арабских рыболовов на время сезона рыбной ловли»; и что по его окончании, то есть к апрелю, жандармов оттуда уберут; и больше они туда не возвратятся (79).

Кроме полицейского поста на Захнуниййи, турки разместили свои военно-сторожевые посты на Катарском полуострове, в Вахре и Зубаре, а также на острове Бубийан и в Умм-Касре, что возле Кувейта. Английский посол в Константинополе сэр Джеральд Лоузер выразил решительный протест. Действия турок квалифицировал как нарушение Портой статус-кво в Персидском заливе. Помимо дипломатического демарша, национальный комитет по обороне, как стало известно османам из донесений их посла в Лондоне, принял решение быть готовым к тому, чтобы реагировать на подобные действия турок, если потребуется, жестко и решительно, не исключая проведения военно-морских акций (79*).

В марте 1911 г. турецко-английские отношения вновь обострились, На сей раз, как сообщал С. Тухолка (18.03.1911), из-за ареста в Басре, «по судебному делу, трех арабов с Бахрейна». Английский консул арест этот тут же опротестовал. Встретившись с генерал-губернатором Басры, заявил, что «бахрейнцы находятся под протекторатом Англии». На что тот ответил, что Турция таковой не признавала, и не признает.

О разразившемся новом конфликте, как следует из донесения С. Тухолки, «обе стороны сообщили в Константинополь», где усилиями тамошнего английского посла его и удалось решить. Трех арестованных бахрейнцев освободили (в апреле 1911 г.) (80)

В 1911–1912 гг. англичане приняли еще несколько документов, утвердивших и без того существовавшую тогда, по выражению исследователей истории Бахрейна, «монополию британцев на Бахрейнский архипелаг». К тому времени шейх ‘Иса окончательно уже «утратил юрисдикцию над иностранцами», проживавшими на Бахрейне. Она перешла в руки тамошнего английского политического агента. Кроме этого, шейх ‘Иса обязался, как уже упоминалось выше, не принимать самостоятельных решений относительно учреждения на Бахрейне иностранных представительств, и не отвечать на запросы иностранных компаний насчет условий получения концессий на лов жемчуга и губок в водах архипелага, а также не открывать у себя иностранные почтовые отделения. Все эти права принадлежали только англичанам. В 1912 г. их «бахрейнский саквояж монополий», по выражению российских дипломатов, пополнился еще одной — на обеспечение на Бахрейне телеграфной связи.