Когда с объятиями и знакомствами было покончено, все собрались у карты.

– Чернокнижники готовятся к осаде? – спросил Атли.

Дарен покачал головой:

– Выводят войска на соседний холм, тот, что повыше. – Он показал на карте. – Отсиживаться за стенами они явно не собираются.

– Войска? – переспросил Кирши.

– В основном гули и волколаки, есть люди и упыри, – отозвался Дробн. – Чародеи тоже есть, но, скорее всего, сражаться они будут в крайнем случае, как и при нападении на Даргород, их главной задачей будет направлять нечисть на врагов. Основную ставку они сделают не на чары, а на живую силу.

– А что с Тенями? – спросила Василиса.

– Соглядатаи насчитали пять носителей, – ответила Люба. – Всех Зоран держит при себе. Сколько в каждом из них Теней, мы не знаем.

Пять. Не так уж и много. Если очень повезёт, Василиса даже сможет убить их всех, и Зоран останется без защиты. И если она не доберётся до него сама, то откроет путь остальным.

– А что у нас?

– Командование взял воевода князя Чеслава. Сам он тоже здесь, как и Яровид. Княгиня Горица и её воевода тоже прибыли. – Дарен снова обратился к карте. – Спереди короткие копья, длинные – сразу за ними. Здесь конница. Лучников пустим с флангов…

Дарен продолжал что-то говорить, а Василиса смотрела на него, не понимая ни слова. Копья, лучники, основные силы – за этими словами исчезали люди, живые люди, которые будут держать эти копья, спускать тетиву и умирать. Дарен словно вёл речь о деревянных фигурках на карте, а не о людях. Отчего-то эта мысль напугала её до дрожи в коленях.

С трудом Василиса достояла до конца обсуждения и очнулась только, когда услышала своё имя.

– …с небольшой группой воинов пойдёт, когда начнётся сумятица, – сказал Атли.

– Что? – переспросила она, чувствуя себя невероятно глупо.

– Мы не думаем, что Зоран лично будет сражаться, – терпеливо начал повторять Атли. – Скорее всего, он останется наблюдать с холма. Ты с небольшой группой воинов проберёшься туда, когда начнётся сумятица. Твоя задача не Зоран, а в первую очередь носители. Кирши пойдёт с вами, будет держаться поодаль и, когда выдастся возможность, попробует с помощью силы Тёмного приказать Зорану остановиться.

– Говорил же уже, можете даже не пробовать, – покачал головой Лель. – Чернокнижники берут себе новые имена после посвящения.

– Лучше всё равно попробуем, – возразил Атли. – Вдруг Зоран настолько прикипел к своему истинному имени, что решил оставить. Но если не выйдет, Кирши…

– Я его убью, – откликнулся Тёмный.

Атли кивнул.

– Что с переговорами? – задал он следующий вопрос.

– Мы отправили им гонца, они ответили, что поговорят с Лелем, но только при условии, что он придёт на их холм один. Завтра на рассвете.

– Как мы и думали, – поджал губы Атли. – Значит, выступаем на рассвете.

Когда Василиса покинула шатёр Дарена, её подташнивало, а голову словно сдавило тугим железным обручем. Кирши вышел вместе с ней. Остальные задержались, чтобы обсудить завтрашние планы и тонкости переговоров Леля с Зораном.

– Пойдём отдыхать. – Кирши погладил Василису по спине, и её плечи немного расслабились. Она и не замечала, как они были напряжены всё это время.

– Да. Ты иди, я немного прогуляюсь по лагерю, проветрю голову.

Кирши не стал задавать вопросов и предлагать составить Василисе компанию, только кивнул, улыбнулся краешками губ и направился к шатру, который развернули рядом с шатром царевича. Чародейка пошла в другую сторону.

Занятые своими делами воины и слуги не обращали на Василису никакого внимания, чему она была крайне рада. Солнце садилось, и лагерь постепенно пустел. У одного из костров Василиса заметила знакомые кафтаны. Четыре Ворона и пятеро Журавлей. Они перебирали камни багреца. Светящиеся складывали в одно ведро, а потухшие – в другое. Затем кто-то из гвардейцев брал потухший камень, наполнял его своей магией и бросал к другим светящимся камням.

– Нужна помощь? – Василиса подошла ближе.

Девять пар глаз уставились на неё с удивлением и подозрением.

– Я Василиса, приехала с Атли, напарница Кирши. Нас не было в Даргороде, когда… всё случилось.

Гвардейцы переглянулись, но одна из Журавлей, полная румяная девушка в белом кафтане, изменилась в лице так, будто увидела саму смерть.

– Неужто та самая Василиса? – сказала она, оглядывая гостью с ног до головы. – Кирши сказал, ты померла.

Василиса пожала плечами и села к костру, не дожидаясь приглашения.

– Так и было. Но это долгая история. Буду рада рассказать как-нибудь за кружкой мёда.

– Я Луна, Журавль Дома Гвардии в Сребрене, – протянула руку девушка.

Мороз, Самбир, Молчан, Людмил, Торчин, Рута, Лан и Ружан – Василиса старалась запечатать в памяти их имена. За время, проведённое в гарнизоне, она так и не успела толком ни с кем познакомиться и завести дружбу. Конечно, дружба – это не про Воронов, когда у тебя есть напарник и вечный поход, пока один из вас или вы оба не погибнете в очередной стычке с нечистью. Но многие гвардейцы знали друг друга ещё со времён ученичества и сумели сохранить некое подобие тёплых отношений, которое согревало их в те дни, когда им везло оказаться в гарнизоне вместе. У Василисы же были только Кирши, Атли и с недавних пор Лель – маленькая стая, как их в шутку повадился называть Атли во время жизни в Тёмных Лесах.

– Ты же чародейка, – то ли вопросительно, то ли утвердительно сказала Луна и протянула Василисе потухший камень багреца. – Наполняй магией сколько можешь. Завтра будет много раненых, и нам, Журавлям, придётся туго, а с камешками мы протянем подольше и исцелим побольше.

Василиса хотела было спросить, что делать, но тут же почувствовала, как камешек потянул в себя её магию. Так легко и просто, совсем не требуя никаких усилий. Василиса вспомнила, с каким трудом делилась магией – даже Белава не смогла вытянуть из неё ни капли. А теперь – так легко. Интересно, спросила она себя, дело в камне или в ней? Может быть, в конце концов, в ней всё же что-то переменилось? Может быть, теперь она всё же стала меньше бояться? Может быть.

Чародеи наполняли камни молча, Вороны-воины, перебирающие багрец, выискивая потухший, обменивались шутками.

– Как думаешь, у кого из них самый большой? – заговорщически спросила Самбир, хихикая.

– У меня, – гоготнул Молчан, а потом прищурился: – А ты о чём?

– О резерве, конечно! А ты, дурак, о чём подумал?

– А, тогда у Леля! Зря он, что ли, капитан? – смутился Молчан, но тут же осклабился и подмигнул Самбир: – Но я говорил о кое-чём поинтереснее.

– Тоже мне, нашёл интересное! – прыснул Людмил. – Можешь льстить себе сколько угодно, но в состязании с оборотнем ты неизбежно проиграешь. Слышал поговорку? Человеку с волком не тягаться!