Видя, что Федор закончил, Грек с присущей ему энергией, произнес:

– Ясно. Стало быть, был еще кто-то, кто этот миллиончик и хапнул.

– Скорее всего, – согласился Федор.

А лейтенант Ваняшин призадумался:

– Это по сколько же у них там была зарплата, если общая сумма составляла – миллион долларов? – спросил он.

Грек хлопнул ладонью по коленке.

– Вот чего мне, Лешка, в тебе не нравится, так это то, что ты моральную сторону дела, переводишь в материальную, – сделал Грек строгое замечание, надеясь, что Туманов его поддержит. Но к его большому сожалению, майор поддержал лейтенанта Ваняшина.

– Погоди, Саня. Он правильно подметил насчет такой большой суммы. Все дело в том, что основная часть денег должна была пойти на закупку нового оборудования, – сказал Федор.

– Значит, вполне может быть, что кто-то знал о том, что поступит такая большая сумма денег, и навел налетчиков, – выдвинул свою версию лейтенант. Грек на это промолчал. Выскочка лейтенант сейчас был ему не слишком симпатичен. А Федор Туманов сказал:

– Я попытался проанализировать финансовый рост Розовского. Иными словами, выяснить, когда он сделался богатым человеком. И знаете, интересный факт проявился. Розовский работал на том самом совместном предприятии заместителем директора по экономическим вопросам. Смекаете? – спросил Туманов, улыбнувшись и глянув сперва на Грека, потом на Ваняшина.

Усатая физиономия капитана осталась для майора не проникновенной. И только по его задумчивому взгляду можно было догадаться, что капитан о чем-то смекал.

Лейтенант Ваняшин оказался намного сообразительней.

– Значит, он мог знать, когда прибудут деньги и конкретную сумму, – сказал Ваняшин, на что Туманов утвердительно кивнул.

– Разумеется, – согласился майор.

Грек решил не оставаться в стороне. Да и неудобно как-то стало, он, опытный сыщик отмалчивается, а мальчишка, лейтенант ведет на равных с майором дельные разговоры. И Сан Саныч, надувшись, как важный индюк, сказал свое слово:

– Погоди, Федор Николаич, а при чем тут Каренин? – Грек хотел указать Туманову, что тот делает уж слишком контрастные переходы. Начинает, словно за здравие, а кончает за упокой. И как плохо, что молодой лейтенант не обратил на это внимание, а вот от его внимания, как опытного опера, такие важные детали не ускользнули.

– Разве ты еще не понял, Саня? – уставился Туманов на Грека. – Это нападение совершил Маэстро со своими людьми. Он был тем четвертым человеком, которого милиционер вневедомственной охраны подстрелил. Но в отличие от трех своих приятелей, рецидивистов, Маэстро выжил. Потом был суд, и Каренина как организатора, приговорили к высшей мере наказания. И вот тут начинается самое интересное. Впоследствии, президент удовлетворил прошение о помиловании, и Каренину заменили высшую меру наказания пожизненным заключением. Но из пересыльной тюрьмы Маэстро сбежал.

Грек скроил умное лицо.

– Погоди, погоди, Федор Николаич. Если я тебя правильно понял, ты считаешь, что прошло какое-то время. Маэстро объявился в городе, разыскал Розовского и потребовал вернуть деньги. Свою долю. Так? – настойчиво и в то же время с большой долей скептицизма, спросил Грек.

Федор кивнул.

– А почему бы и нет? Уверен, что организатором того нападения был Розовский. Он все хорошо продумал, за исключением пустяка. Он не предполагал, что с охранником и кассиром будет милиционер с автоматом. В этом была его промашка. А его бывший друг, Маэстро, был всего лишь исполнителем.

Грек не стал возражать, сказал лишь деловито:

– Что ж, нам остается только обратиться за разъяснениями к самому господину Маэстро.

Ваняшин промолчал на это. А майор Туманов сказал задумчиво:

– Но это будет как раз не так-то просто.

Грек захлопал своими черными глазами.

– Это еще почему? Объявим в федеральный розыск. Куда он от нас денется?

– Он уже делся, – заметил Туманов. – Когда он сбежал с пересыльной тюрьмы, его долго и упорно искали. И заметь, безрезультатно. Как ты думаешь, почему ему все эти годы удавалось скрываться?

Грек подумал, но ничего путного не пришло на ум, и он пожал плечами.

Федор посмотрел на Ваняшина, предоставив слово ему.

– Поменял внешность? – сказал лейтенант.

Грек улыбнулся несмышленышу. Вечно этот летеха в облаках летает. Начитается детективов, вот и клонит его не туда. Уже собирался выставить Ваняшина на смех перед майором, но Туманов сказал:

– Правильно. Уверен, он сделал пластическую операцию и живет по другим документам. Поэтому ему столько лет удается скрываться. Но в том, что он жив, я не сомневаюсь. У меня на диктофоне записано, как Гвоздь проговорился, назвав Каренина по кличке. Мне удалось выяснить, что раньше Гвоздь состоял в группировке Каренина. И сейчас их дружба не нарушилась. Надо только хорошенько допросить Гвоздя.

Грек махнул рукой.

– Поздно, – сказал он.

– Что, поздно? – не понял майор.

Ваняшин как бы виновато взглянул на Туманова и сказал:

– Федор Николаич, мы с Греком пытались позвонить тебе на сотовый…

– Леша, да будет тебе известно, у всех сотовых телефонов есть один существенный недостаток – они разряжаются в самый неподходящий момент. Подобное, произошло и с моим, – объяснил майор.

Грек взял из руки майора трубку сотового, проверил, что телефон действительно разряжен, потом сказал то, что хотел сказать в самом начале:

– Сегодня ночью Гвоздь повесился в камере.

От нахлынувшей досады, Туманов яростно выругался. Потом сказал Греку:

– Я же просил, не переводить его в СИЗО. Оставить у нас в КПЗ. Ну как же так, Саня? – спросил Федор у Грека, словно обвинив его в случившимся.

– А что я? – огрызнулся Грек, ни капельки не считая себя виноватым. – Я-то тут при чем? Да и никто не переводил его в следственный изолятор.

– Значит, он у нас сидел? – удивленно спросил Туманов. Грек кивнул.

– У нас. Семин уже осмотрел его.

– И чего? – озабоченно спросил майор.

Грек произнес так, словно не Семин был главным экспертом, а он, капитан Грек. И именно от его решающего слова, зависело заключение экспертизы.

– А то, что у Гвоздя видно сдали нервы. Он же в курсах, что воры объявили ему приговор. У нас он еще протянул бы какое-то время. А в следственном изоляторе не прожил бы и дня. Ну и наложил на себя руки, – сказал Грек.

– И как мы теперь выйдем на Маэстро? – спросил Туманов, посмотрев на обоих своих помощников.

Грек с Ваняшиным сидели и молчали. Лейтенант курил, а усатый капитан усердно ковырял пальцем в носу и при этом делал такое умное выражение лица, что Федор Туманов отвернулся. Уверен был, что в голове у Грека сейчас было полное отсутствие мыслей. В конце концов, за раскрытие этого дела отвечает не он, а Туманов. Грек, также как и Ваняшин, исполнитель. Стало быть, решающее слово за майором.