— Ты в это веришь?

— Я это знаю.

В самом деле знаю. Сколько раз у самого случались подобные встречи... и не сосчитать. Но я только потом понимал, с кем меня сводила судьба. Только после расставания. Правда, об этом принцу лучше пока не догадываться, пусть сначала чуть подрастёт.

— А что ещё ты знаешь?

— Вы спрашиваете с умыслом, верно?

Он немного смутился, но продолжил:

— Ты знаешь, как проводить Инициацию?

Ах, вот о чём речь!

— Да.

— А ты... можешь её провести?

Солгать? Ответить искренне? Не буду ни отрицать, ни подтверждать свои умения:

— Зачем?

— Значит, можешь?

Любопытно, что уклончивый ответ или парирование косвенным вопросом всегда воспринимается как признание. Конечно, в большинстве случаев так и есть, но рискованно доверяться правилу, из которого существует множество исключений. К тому же, если собеседник интересуется, для какой цели вы примените испрошенные знания, значит, у него есть причины опасаться оного применения.

— Почему вы спрашиваете?

Золотисто-карие глаза вспыхнули яростью желания:

— Мне нужно стать...

— Не торопитесь. Могущество — ещё не всё.

— Но тогда я буду нужен. Ведь буду?

— О да! Каждому встречному магу, замысливающему покорение мира. Вы хоть понимаете, ваше высочество, какую незавидную участь хотите избрать?

Рикаард растерянно хлопнул ресницами.

Не понимает? Попробую объяснить:

— Мост никогда не действует по собственному желанию. Даже хуже — он вынужден действовать наперекор себе. Своему страху, своим надеждам, возможно, своей любви. Питать текущей через тело Силой магические цацки — это вы считаете целью, достойной достижения?

— Но с помощью артефактов...

— Вы ещё вспомните легенды о древних героях! Уверяю, всё было вовсе не так, как излагают менестрели. Не было восторга и упоения. Усталость, опустошение, скучное повторение одного и того же — вот к чему вы стремитесь. Кроме того... Вмешательство в вашу плоть изменит вас. И, возможно, вовсе не в желаемую сторону.

Принц слушал и почти уже слышал, но упрямствовал:

— Рианна-то не страдает, наоборот, всe теперь с ней любезничают, сам Глава гильдии на поклон ходит!

— Вам нужно именно это? Поклоны и лживые любезности? А вы знаете, каким трудом они были заслужены? Знаете, что ваша сестра находилась между жизнью и смертью, и лишь случайно смогла успешно пройти Инициацию? Знаете, что она чувствовала, исполняя свой долг?

— Ри не рассказывала, — виновато сознался принц.

— Нужно было рассказать. Потому что моим словам вы не сможете поверить полностью, в конце концов, я не Мост.

«А вот тут ты грешишь против истины, любовь моя... Ты — то же самое, но только течёт через тебя не Сила, а её злейший враг...»

Спасибо за напоминание, драгоценная, однако мальчишке вовсе не нужно знать больше того, что он уже успел увидеть и изучить.

«Как пожелаешь...»

— Да, не поверю!

Смотрит с вызовом, отчаянно и упрямо.

— Ваше высочество...

— Ведь если что-то не получится, можно всё поправить! С Дэриеном так и было, я знаю!

Да, поправить можно. И пожалуй, это веский аргумент.

— Вы твёрдо уверены?

— Да!

Чем моложе разум, тем меньше сомнений он испытывает, потому что не успел ещё обзавестись опытом совершения необдуманных поступков. Но мы и правда ничего не теряем...

Изумрудные нити Кружева, набухшие бутонами Оконечных узлов. Словно фиалки, дожидающиеся прихода ночи: когда последние лучи солнца угаснут, а над горизонтом взойдёт одна из сестёр-лун, нежные лепестки распахнутся, одаряя мир волшебным и одновременно таким простым ароматом...

Ты никогда не будешь обладать могуществом Рианны, твоё высочество. Только один Источник. Но почему именно этот? Почему?

Лютня Восточного Предела, Mo-Ceyani. Принцу больше подошёл бы Колодец, а то и Факел, однако... А впрочем, что меня смущает? Всё правильно. Порывистый, хрупкий, неистовый, решительный, но бесконечно уязвимый и безнадёжно мечтающий — именно таким и должен быть распоряжающийся Силой Восточного Предела. Но восток славится ещё одним сокровищем, не доступным более никакой стороне света: на востоке восходит солнце, начиная новый день. И может быть, струны Лютни когда-нибудь расскажут мальчику, что утро означает не только завершение ночи, утро знаменует начало дня.

Змейки Пустоты, благодарно посвистывая съеденным по пути воздухом, свились в клубок на моей ладони, невесомый, зато болезненно ощутимый. Как странно, моя спутница для всего окружающего мира несёт быструю и неотвратимую смерть, но никогда не причинит мне вред сама, а любой другой легко способна отвести. Щит и меч. Оба — лучшие под лунами этого мира, но оба в нём нежеланные. Потому не буду злоупотреблять гостеприимством, примусь за дело.

Крохотные головки невидимых змеек поднялись над клубком и замерли, ожидая приказа. Сейчас, мои хорошие, только присмотрюсь получше... Мишеней совсем немного, и вы без труда сможете их поразить, но будьте осторожны и... ласковы. Не нужно впиваться острыми зубами в Кружево ребёнка, достаточно лишь коснуться. Нежно-нежно, словно целуя. Поняли?

Они сорвались с ладони, спиралями прорезая пространство, отделяющее меня от принца. Дотянулись, на доли вдоха застыли перед Узлами, потом, повинуясь моему наставлению, коротко и мягко ткнулись в места смыкания изумрудных «лепестков», и тут же недовольно отпрянули, потому что я напомнил о необходимости возвращаться.

Бутоны вздрогнули, раскрылись, наполняя пространство ароматом Силы, а принц испуганно вцепился пальцами в раму кровати.

— Что... это?

— То, чего вы желали.

— Но разве ты...

— Инициация проведена.

— Так быстро? Ты же ничего не делал!

— У меня свои способы, ваше высочество. Но результат тот же, что и у придворных магов.

Рикаард дышал часто-часто, наклонившись вперёд, едва не падая, а и без того бледная кожа побелела ещё больше.

— Не сопротивляйтесь, ваше высочество. Но не потакайте ей.

— Кому?

— Силе. Она способна и согреть, и испепелить.

— И что мне делать? Это так... странно... я почти не чувствую ни ног, ни...

Я подошёл и присел на корточки рядом с кроватью, чтобы видеть лицо мальчика и смотреть прямо ему в глаза.

— Вслушайтесь в себя, ваше высочество. Что вы чувствуете? Где рождается поток, бесчинствующий сейчас в вашем теле?