– Атиус и Мелодия, – прошептала Мара. – Нас опередили…

– Как думаешь, сколько их? – едва слышно спросил ушастик. – Не пойму…

Я вышла в раш-и, некоторое время наблюдала за причудливым перемещением силуэтов, потом уверенно сказала:

– Двое. Все остальное – отражения.

Атиус и Мелодия бродили среди зеркал, осматривали то одно, то другое. Было очевидно: маги ищут то же самое, что мы.

– Что делать будем?

– Как что? – возмутился Ал, который тоже подполз к краю. – Атаковать, конечно!

Я прикидывала расстояние от карниза до дна, собираясь продумать хоть какую-то стратегию нападения. Но увлеклась разглядыванием будущего поля боя и высунулась слишком далеко.

– Назад! – прошипел эльф, дергая меня за плечо.

Я едва успела отпрянуть: там, где мгновением раньше была моя голова, воздух прошила молния, ударила в край карниза, выбив каменную крошку.

– Выходите, твари! – заорал Атиус, выглядывая из-за большого, в человеческий рост, зеркала и швыряя новое заклятие. – Сюда, предатели!

– Пошли, – сказал ушастик, выписывая руками сложные вензеля. – Защита готова.

– Идите, я останусь и прикрою, – Роману поднял игрушечный арбалет.

Несмотря на серьезность ситуации, я не сдержала улыбки: вор не менялся. Впрочем, Лис был прав: он ничем не мог помочь в схватке с волшебниками.

Я сделала глубокий вдох, как можно глубже погружаясь в раш-и. Рядом, сосредотачиваясь, замер Ал.

– Готово, – спокойно произнес он.

В карниз ударил огромный сгусток пламени, камень под ногами задрожал. К Атиусу присоединилась Мелодия, заклятия полетели с удвоенной частотой.

– Вперед! – крикнул ушастик.

Мы втроем скатились со склона под градом волшбы. Лэя заклятия плавно обтекали – он создал защитные чары. Мы с Алом удерживали состояние раш-и, с помощью которого сопротивлялись магии.

– Я все равно достану вас! – бесновался Атиус.

Напрасно бывший командир был так уверен в победе: сам ведь обучал нас применять антимагические способности.

– Он наш! – крикнула я эльфу. – Бери Мелодию!

– Беру! – ответил мальчишка.

Он нырнул в скопление зеркал, вскоре оттуда раздались звуки взрывов, запахло дымом: Лэй начал атаку с огненных заклятий.

Мы шли по зеркальному миру, продвигались среди бесконечных отражений – больших и маленьких. Если бы не состояние раш-и, мы могли бы заблудиться в этом бесконечном лабиринте.

В воздухе разлился жар: на нас надвигалась стена пламени, созданная Атиусом. Я все глубже погружалась в состояние раш-и, постепенно понижая температуру тела. Это помогало защитному слою выдержать огненную атаку, а заодно позволяло экономить силы.

Оранжевые языки жадно лизали тонкую энергетическую пленку, ища прореху в защите. Я шагала вперед, не переставая охлаждать тело. Магией мы с Алом не владели, победить могли единственным способом: выдержать все заклятия, добраться до волшебника и вступить с ним в прямую схватку. Я готовилась пустить в ход фламберг, который держала на плече, смуглый воин поднял меч.

Но Атиус продолжал нагнетать силу огня. Я скосила глаза на Ала. Лицо друга покрылось каплями пота, еще немного – и его защита была бы сломлена…

Мое тело тоже не могло бесконечно выдерживать напор пламени, на это не хватило бы никакой энергии. Но несмотря на окружающий меня жар, разум в раш-и оставался холодным, искал выход, стремительно перебирал новые варианты защиты, отбрасывая ненужные мысли.

– Сдавайтесь сами, и я убью вас быстро! – расхохотался Атиус, выглянув из-за зеркала.

Зеркало! Вот что мне нужно! Я не могу сопротивляться магии, зато могу отразить ее. Стать зеркалом.

Я остановилась. Углубилась в состояние раш-и, насколько могла. Сосредоточилась на волшбе Атиуса. Мысленно увидела волшебника, с рук которого изливался огонь, представила, как магия отталкивается от моей защиты. Я – зеркало, я – отражение…

Казалось, вся волшба мира притянулась ко мне, облепила энергетический кокон. Наверное, я закричала от невыносимого напряжения. Потом меня мощно встряхнуло, потянуло назад – чары оттолкнулись от меня, и огненная стена понеслась обратно.

Пламя отражалось зеркалах, наполняя их сиянием. Раздался жалобный звон – это лопалась от жара амальгама, разлетаясь золотыми огненными крошками. Следом закричал Атиус, в его вопле звучали боль и удивление. Ему вторил голос Мелодии, выкрикивавшей заклятие – с потолка обрушились потоки воды, затушили огонь.

Наступило затишье. Мы шагали по странному мирку, созданному зеркалами, которые бесконечно отражались друг в друге. Нас окружали образы Атиуса и Мелодии, и невозможно было понять, где прячутся маги. Одно я видела точно: они сплетают новую волшбу для атаки. Отражение Лэя тоже часто мелькало в зеркалах, исчезало и снова появлялось: мальчишка сражался по-эльфийски, перебегая с места на место.

Я ощутила приближение чар, крикнула Алу:

– Берегись!

Теперь Атиус создал заклятие тяжелого воздуха. Оно окружало нас, обволакивало, постепенно сжимаясь и грозя раздавить. Я снова потянула магию на себя, на мгновение замерла, сдерживая напор громадной силы, и мысленно отразила чары. Воздушные потоки ринулись в разные стороны, разметав зеркала, дробя их на мелкие кусочки. Струей воздуха Атиуса отшвырнуло назад.

На какой-то миг я увидела Лэя. Не обращая внимания на фонтаны серебристых осколков, он сражался с Мелодией. Магесса выкрикнула новое заклятие – под ногами эльфа вздыбилась земля, разверзлась пропасть. Мальчишка попятился, едва удержавшись на краю, и тут же, повинуясь его приказу, из провала выстрелили толстые побеги. Они удлинялись со скоростью стрелы, стремительно приближаясь к Мелодии.

Магесса взмахнула рукой, повелительно крикнула – поток пламени обрушился на растения. Побеги осыпались серым пеплом. Мелодия и Лэй одновременно выставили ладони, с которых сорвались голубые молнии. Перекрестившись в воздухе, они ударились друг об друга, разлетелись в противоположные стороны. Чары отразились в зеркалах, размножились, рассыпались веерами синих искр.

В тот же момент Атиус атаковал Ала, на этот раз направленным ударом воздуха. Друг сумел отразить волшбу так же, как это сделала я. Но у него не хватило умения направленно оттолкнуть заклятие, чтобы оно попало в своего создателя. Воздушные чары ударились об стену, раздробили кристаллы, и понеслись по залу, разрушая зеркала. Хрустальные осколки смешивались с амальгамными, осыпали нас дождем, снова разлетались под заклятиями Лэя, Мелодии, Атиуса…

Зал наполнился ослепляющей круговертью из голубых молний, воздушных потоков, зеркальной крошки и раздробленных кристаллов. Волшба раскалывала зеркала, отражалась от осколков, разлеталась на фрагменты, которые снова били зеркала… похоже, мы запустили бесконечный процесс.