Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В его голосе послышались стальные нотки:
— Кто-то пытается покалечить или убить тебя. Поэтому в «Сент-Чарлз-опера» ты больше ни ногой
— Какой абсурд! — возмутилась девушка. — Мы уже точно знаем, что кто-то собирается убить тебя. Но ты и слышать не желаешь об уходе из труппы. А теперь, при первом ничтожном подозрении, ты велишь мне покинуть театр.
Жак упрямо набычился.
— Это совсем разные вещи.
Подавив желание запустить в него клубникой со сливками, Белла сказала:
— Ты ужасный шовинист по отношению к женщинам!.. Разные вещи! Мы должны быть в равном положении. Если ты не хочешь оставить театр, то и я его не оставлю.
Он сердито прищурился.
— Бог мой, какая ты строптивая. Если бы не твои синяки, я бы сейчас занялся твоим укрощением.
Белла рассердилась.
— Я тебе не собачка и через обруч прыгать не собираюсь. И с мужчиной, который постоянно прибегает к грубой силе, жить никогда не буду!
Жак ухмыльнулся и снисходительно потрепал ее по плечу.
— Куколка, у меня всегда найдется приятный способ держать тебя в узде…
— Боже упаси тебя разговаривать со мной таким тоном! — вскипела она. — А что касается театра — и не подумаю бросать сцену.
— Поживем — увидим.
Белла тяжело вздохнула. Их взгляды встретились. И каждый увидел в глазах другого такую силу воли, что оба втайне испугались. Они помолчали, потом Белла сказала:
— Жак, убийца точит нож на тебя. И меня страшно волнует одна вещь…
— А именно?
— Все эти несчастья происходят с тех пор, как мы с тобой начали встречаться.
— Встречаться? — иронично повторил Жак. — Оставь это пуританство! С тех пор как мы стали заниматься любовью.
Она наморщила носик.
— Хорошо. С тех пор как мы начали безумствовать в постели. — Тут Белла снова стала серьезной. — Наши отношения спровоцировали кого-то на смертельную ненависть? Так?
Он пожал плечами.
— Охота тебе ломать голову.
— — Жак, задуматься придется. Я убеждена, что послана сюда с целью спасти тебя. Но, похоже, судьба сыграла с нами злую шутку. Что, если именно я спровоцировала ревность, жертвой которой тебе суждено пасть?
Он нетерпеливо отмахнулся:
— Глупые страхи!
Белла начала терять терпение:
— Здравомыслящий человек отнесся бы к этому не как к глупым страхам. А для шалопая и волокиты это, конечно, вздор и бред.
Жак возвел глаза к небу.
— Белла, зачем эта пустая болтовня?
— Я пекусь о твоей безопасности. Считаю, нам надо немного остынуть.
— То есть? — нахмурился он.
— Какое-то время не следует встречаться.
— И не мечтай! — вскипел Жак. — А если попробуешь, столкнешься с грубой мужской силой.
— Лихие у тебя планы, — сухо заметила девушка. — Только забываешь, что от твоих кулаков я могу в любой момент удрать в свой родной век.
Он привлек ее к себе.
— Никуда ты от меня не удерешь. Но если твои россказни про путешествия во времени правда, у меня тем больше причин не пускать тебя в театр. Именно там я потерял тебя в последний раз, когда, по твоим словам, «калейдоскоп» перенес тебя в твое время. Девочка моя, я сыт по горло твоими внезапными появлениями и исчезновениями. Почему ты толкуешь о том, что должна спасти меня? Я сам могу постоять за себя!
Белла подумала, что проще убедить в чем-то телеграфный столб, чем Жака Лефевра!
— Вот этого-то я боюсь больше всего, — сказала она. — Твоей самоуверенности. Тебе надо проявить осторожность и покинуть сцену немедленно. А ты храбришься и забываешь о своей безопасности, как когда-то мои родители.
Жак устало вздохнул.
— Белла, давай не будем спорить. Я — мужчина я привык сам о себе заботиться.
— А я — женщина, — взбешенно сказала Белла, — и, стало быть, мне положено молчать и подчиняться?
— Правильно, — кивнул Жак, самоуверенно ухмыльнувшись. — Я позабочусь о тебе.
— Черта с два! — воскликнула она и рванулась с постели.
Он успел схватить ее за талию, рявкнул: «Хватит разговоров!», — повалил обратно в постель и навалился всем телом.
Белла смотрела на него бешеными, неукротимыми глазами.
— Жак, если мы займемся любовью, то своих проблем все равно не решим!
Он широко улыбнулся.
— А я думаю — решим, в постели.
— Отпусти-ка лучше.
Он ласково провел пальцем по ее возбужденным соскам.
— Хочешь остановить меня?
У нее перехватило дыхание. Возражать глупо. Оба знали, что она сопротивляться не станет.
— Черт побери, Жак, это же ничего не решит.
— Зато как приятно, та belle.
Улыбаясь, Жак потянулся к миске с клубникой. Белла охнула, когда он положил изрядную порцию воздушной массы на ее соски.
Она поежилась и возмутилась:
— Жак, не безобразничай! Я буду вся липкая. Придется идти в ванную.
— Не придется. Я справлюсь, — сказал он, плотоядно улыбаясь,
— О-о!
Но Жак крепко взял ее за плечи и стал медленно слизывать сливки с груди. Уже через несколько секунд она начала тихонько стонать от удовольствия. Контраст между холодным мягким кремом и горячим шершавым языком возбуждал необыкновенно. Белла в ответ гладила плечи Жака, целовала его темные шелковистые волосы.
Она закрыла глаза и утопала в море блаженства, как вдруг что-то холодное коснулось ее живота. Она открыла глаза и увидела, что Жак положил ей в пупок клубнику и, похоже, очень гордился своей выходкой.
— Жак!
Сладострастно улыбаясь, он нагнулся к ее животу, схватил ягоду губами и сжал. Сок потек в пупок, а Жак осушил эту крохотную чувствительную чашу. Такая игра с клубникой несказанно возбудила Беллу.
— Ты бесстыдник, — шепнула она.
— И тебе это очень нравится!
Он взял еще одну крупную ягоду и с чувственной улыбкой вложил ее в руку Беллы. Потом опустился всем телом вниз и лег у нее между бедрами, губами щекоча волоски на курчавом холмике внизу живота. Ее проняла сладостная дрожь.
Он посмотрел вверх, поймал взгляд Беллы и хрипло произнес:
— Твоя очередь. Спрячь клубнику в свое тайное местечко.
Белла вспыхнула до корней волос.
— Я… я… не могу.
— Можешь. И обещаю — не пожалеешь. — Жак слегка прикоснулся пальцем к ее возбужденному лону.