Великий князь Алексей Александрович

В 1871 году в составе эскадры (флагманский корабль – фрегат «Светлана», на борту которого находился и молодой Великий князь Константин Константинович) и в должности лейтенанта Алексей Александрович отправился в дальнее плавание. Побывал в США, где встречался с президентом У. Грантом, посетил Сингапур, Японию, Китай. По отзыву Посьета, Великий князь «хладнокровно и безупречно исполнял свои обязанности на палубе фрегата… и в борьбе с китайским тайфуном при таких приступах урагана, когда размахи фрегата доходили до 40° и мачты угрожали падением». В ходе путешествия он был произведён в капитаны 2-го ранга, а по прибытии в столицу назначен командиром Гвардейского экипажа с чином капитана 1-го ранга. В 1874 году стал командиром «Светланы».

Великий князь принял самое активное участие в Русско-турецкой войне 1877–1878 годов. Во многом благодаря его стараниям русские моряки успешно действовали при знаменитой переправе русских через Дунай, да и потом обеспечивали стабильное положение войск на этой жизненно важной речной артерии. Государь «за мужество и распорядительность при переводе понтонов из Никополя в Систово мимо неприятельских позиций» наградил сына золотой саблей с надписью «За храбрость», а затем «за неутомимую и успешную распорядительность морскими командами, за принятие всех мер, не допускающих неприятелю вред нашим переправам» и орденом Святого Георгия 4-й степени.

В 1881 году вместо Константина Николаевича Алексей Александрович возглавил российский флот. Организатором он оказался слабым. «Алексей Александрович, будучи очень милым, честным и благородным, в то же время был человеком в деловом отношении не особенно серьёзным», – считал С.Ю. Витте. А вот как оценил деятельность Великого князя на этом посту прославленный учёный в области кораблестроения А.Н. Крылов: «За 23 года его управления флотом бюджет вырос в среднем чуть ли не в пять раз; было построено множество броненосцев и броненосных крейсеров, но это “множество” являлось только собранием отдельных судов, а не флотом. Так, броненосные крейсера “Владимир Мономах” и “Дмитрий Донской” были заложены одновременно однотипными. По окончании постройки оказалось: один – как бы корвет, другой – фрегат, один – двухвинтовой, другой – одновинтовой и т. п…. Ещё большее разнообразие царило между броненосцами “Александр II” и “Николай I”; хотя они должны были быть совершенно одинаковыми, однако вышли разными… В смысле создания флота деятельность генерал-адмирала Алексея была характерным образцом бесплановой растраты государственных средств, подчёркивая полную непригодность самой организации и системы управления флотом и Морским ведомством».

Зато внешне Алексей Александрович выглядел очень представительно: высокий, крепкого телосложения, правда, с годами сильно располневший. Он слыл большим любителем весёлой жизни, сытных обедов и красивых дам. Ещё в ранней молодости он увлёкся Александрой Васильевной Жуковской (12.11.1842 г., Дюссельдорф – 26.08.1899 г., Баден-Баден), дочерью великого русского поэта, наставника его отца. Матерью Александры Васильевны была Елизавета Евграфовна Рейтерн (1821–1856), дочь немецкого художника. Впоследствии её родственник М.Х. Рейтерн при Александре III занимал должность министра финансов.

А.В. Жуковская

По некоторым сведениям, в 1870 году Алексей Александрович и Александра Васильевна тайно обвенчались в Италии. Но в России брак так и не был признан, поэтому формально Великий князь продолжал считаться холостым. Позже Александра Васильевна вышла замуж за барона Кристиана Генриха фон Ворманна (1849–1932), но от брака с Великим князем у неё остался сын Алексей (14.11.1871 г., Зальцбург, Австрия – 1932 г., Тбилиси, СССР), который вместе с матерью в 1875 г. получил от республики Сан-Марино титул и фамилию баронов Седжиано, а 21 марта 1884 года Александр III пожаловал ему фамилию и титул графа Белёвского (с 1913 г. – граф Белёвский-Жуковский). Если вторая часть фамилии вопросов не вызывает, то появление первой, возможно, следует объяснить следующими обстоятельствами. Дело в том, что дед мальчика – Василий Андреевич Жуковский – на самом деле являлся внебрачным сыном помещика А.И. Бунина и пленной турчанки Сальхи, в православии Е.Д. Турчаниновой (таким образом он приходился дальним родственником другому выдающемуся писателю, Ивану Алексеевичу Бунину). А ветвь рода Буниных, к который принадлежал Жуковский, называлась «белёвской», по названию тех мест, где находились их имения.

Потом Алексей Александрович влюбился в красавицу Зину – сестру генерала Михаила Дмитриевича Скобелева и жену герцога Евгения Максимилиановича Лейхтенбергского. Герцог смотрел на этот роман сквозь пальцы, и потому во время совместного путешествия по Европе за неразлучной троицей закрепилось прозвище: «la menage Royale a trois».

Великий князь Александр Михайлович так описал жизнь своего родственника: «Светский человек с головы до ног, Beau Brummell (законодатель мод. – Е.П.) и бонвиван, которого баловали женщины, Алексей Александрович много путешествовал. Одна мысль о возможности провести год вдали от Парижа заставила бы его подать в отставку. Но он состоял на государственной службе и занимал, как это ни странно, должность генерал-адмирала Российского Императорского флота. Трудно было себе представить более скромные познания по морским делам, чем у этого адмирала могущественной державы (тут Александр Михайлович, сам служивший во флоте, явно преувеличивает. – Е.П.). Одно только упоминание о современных преобразованиях в военном флоте вызывало болезненную гримасу на его красивом лице. Не интересуясь ничем, что бы не относилось к женщинам, еде и напиткам, он изобрёл чрезвычайно удобный способ для устройства заседаний Адмиралтейства. Он приглашал его членов к себе во дворец на обед, и после того как наполеоновский коньяк попадал в желудки его гостей, радушный хозяин открывал заседание совета традиционным рассказом об одном случае из истории русского парусного военного флота. Каждый раз, когда я сидел на этих обедах, я слышал из уст великого князя повторение рассказа о гибели фрегата “Александр Невский”, происшедшей много лет тому назад на скалах датского побережья вблизи Скагена. Я выучил наизусть все подробности этого запутанного повествования и всегда из предосторожности отодвигался немного со стулом от стола в тот момент, когда, следуя сценарию, дядя Алексей должен был ударить кулаком по столу и воскликнуть громовым голосом:

– И только тогда, друзья мои, узнал этот суровый командир очертания скал Скагена».

А.А. Белёвский-Жуковский

Между тем морская карьера Алексея Александровича закончилась бесславно. После поражения русского флота в Цусимском сражении во время Русско-японской войны Великому князю пришлось выйти в отставку. Оппозиционеры злорадно называли его «князем Цусимским». Алексей Александрович уехал в свой любимый Париж, где и скончался.

Великий князь Александр Михайлович язвительно заметил: «В его жизни преобладали вёрткие дамы и неповоротливые корабли».

Сын Алексея Александровича граф Белёвский-Жуковский после революции остался в Советской России. Жил в Тбилиси. В 1932 году он был расстрелян. Его первая жена, княжна Мария Петровна Трубецкая (1872–1954), по отцу принадлежавшая к известному роду потомков Великого литовского князя Гедимина, а по матери к семье князей Белосельских-Белозерских, потомков Рюриковичей, вместе с тремя детьми уехала за рубеж. В СССР спутницей графа оставалась баронесса Наталия Владимировна Шеппинг (1888–1965), по женской линии правнучка знаменитого генерала Алексея Петровича Ермолова, героя Кавказской войны.