Гренвилл знал, что записку следует отдать Макбрайду. Но с другой стороны, он вдруг увидел еще один шанс вернуть себе Иден. Она доверилась не агенту, а ему, Гренвиллу. И он не мог предать ее. Он уже сделал это один раз – когда Мелисса приехала к матери, он сбежал, сбежал, вместо того чтобы остаться с любимой женщиной и бороться за нее. Теперь он стыдился и своего бегства, и встречи с Кэтлин.

Гренвилл порвал листок в клочки и бросил их в унитаз. Пару раз спустил воду. На этот раз он не подведет Иден. Спокойно простившись с Макбрайдом, он отправился домой, открыл шкаф, где хранилось оружие, достал свой револьвер и позаимствовал пару пистолетов кузена. Все оружие Гренвилл спрятал в джипе. Затем сел за компьютер и тщательно изучил местность, указанную Иден на карте. Закончив эту работу, Брэд поехал к дяде, который жил в доме для престарелых. Старик с трудом отличал детей от внуков, но прекрасно помнил прошлое и знал всех и каждого в Арунделе. К моменту возвращения домой Гренвиллу была известна история заброшенного дома и всех его обитателей за последние сто пятьдесят лет. А еще он знал номер телефона человека, который вырос в этом доме и ориентировался в окрестностях, как никто другой. После разговора с ним Гренвилл почувствовал себя готовым встретиться с любым противником. Но, поразмыслив еще немного, он снял телефонную трубку.

– Реми, – сказал он зятю, – я прошу тебя помочь мне в одном деле. Но предупреждаю, что это может быть опасно.

– Я готов, – отозвался Реми.

– Я совершенно серьезен насчет опасности.

– Мистер Гренвилл, я родом из Луизианы. Это мы изобрели опасность, разве вы не знали?

– Избавь меня от дурацких шуточек! Если ты готов помочь, приезжай немедленно.

– Уже в пути, сэр.

Брэддон положил трубку и задумался. Когда он знакомился с историей заброшенного дома, ему встретилось одно знакомое имя. Имя это навело его на размышления, и теперь он был почти уверен, что знает, кто именно стоит за похищением. Мысль эта была неприятна, но логика – вещь неумолимая. И все ради ожерелья, которое оказалось фальшивым, с грустью подумал он. А ведь тот человек много раз бывал в Фаррингтон-Мэноре и мог украсть картины в любой момент. А сейчас он рискует всем ради куска цветного стекла.

Брэддон покачал головой, сунул еще один небольшой пистолет в карман и взглянул на часы. Уже почти девять. До встречи с Иден еще есть время, и нужно провести его с пользой. Гренвилл сел за стол, наугад раскрыл Библию и погрузился в чтение.

– Не пытайся остановить меня, – сказала Иден. – Я должна, понимаешь, должна это сделать. – Она держала в руке бумажный пакет с ожерельем и, не замечая, сжимала его так сильно, что ногти прорвали бумагу. – Если ему нужна эта стекляшка – или что угодно другое, – я отдам. Отдам все, что он потребует. Только пусть мне вернут мою дочь!

Брэд взглянул на часы, было уже без четырнадцати минут двенадцать.

– Слушай, давай я пойду вместо тебя, – предложил он. – У меня с собой черный свитер с капюшоном, и если я надвину его поглубже…

– Вряд ли нас с тобой можно перепутать, – печально отозвалась Иден, глядя на пакет с сапфирами. – Нет, пожалуйста, оставайся здесь и жди меня. Ведь я не знаю, что случится после того, как я оставлю ожерелье в доме. Как ты думаешь, он может… – Ей не хватило сил закончить предложение.

Гренвилл положил ладонь на судорожно сжатые руки Иден, пытаясь хоть как-то успокоить ее.

– Думаю, он покинет город, как только получит драгоценности. Возможно, он уже даже подыскал покупателя для ожерелья. Он рассчитывает получить деньги и отправиться в какую-нибудь страну, которая не выдает преступников. Хочет провести остаток своей бесполезной жизни в хижине на берегу синего моря, малюя картинки и воображая себя новым Гогеном. Полагаю, он уверен в своей гениальности и ждет, что мир признает его творения шедеврами, и тогда ему простят прошлые грехи.

Иден смотрела на Гренвилла в изумлении.

– Что… что еще ты знаешь? – выдавила она наконец.

– Я догадываюсь, с кем именно мы имеем дело. И не думаю, что тебе или Мелиссе действительно что-то угрожает. Подонку нужны деньги, и он мечтает завладеть сокровищем.

– Но кто он? Про кого ты говоришь?

– Позже. – Брэд опять взглянул на часы. – Я скажу тебе потом. А сейчас иди. Да, и вот еще что… Я хочу, чтобы ты знала. В этой машине есть оружие… Под сиденьями и в ящичке для перчаток. – Он протянул ей ключи от машины: – На всякий случай. Не бойся – я все время буду неподалеку.

– Но вдруг он услышит тебя? – В голосе Иден зазвучала паника. – Он предупредил, чтобы я была одна.

– Доверься мне, – попросил Гренвилл, глядя ей в глаза. – Доверься мне, как ты доверилась Макбрайду, я знаю, что делаю.

Он не ожидал, что она так быстро успокоится после этих слов. Осознание того, насколько глубоко Иден доверяет сопернику, стало для Гренвилла неприятным открытием. Он молча кивнул на дверцу, и Иден взялась за ручку.

С фонарем в руке она шла по дорожке туда, где, как она знала, должен был находиться старый дом. Вряд ли Мелисса в доме, думала она. А вдруг похититель захочет отнести ожерелье к оценщику, прежде чем освободит дочь? И тогда он узнает, что камни поддельные… Что же тогда будет с Мелиссой?

Стараясь отогнать страшные мысли, Иден шла по дороге, освещая путь фонарем, и с каждым шагом, приближавшим ее к дому, сердце Иден билось все сильнее.

Что, если похититель не выполнит свою часть сделки? Впрочем, она ведь тоже нарушила обещание: она пришла не одна, где-то неподалеку от дома прячется Брэд. Мелькнула безумная мысль, что нужно вернуться к машине и уговорить Гренвилла уехать, но Иден не сделала этого, она продолжала идти вперед. Вот она приблизилась к дому настолько, что его можно было разглядеть в лунном свете.

Здание было прекрасно необычной и печальной красотой. Стены и крышу дома покрывали плети цветущей глицинии. Иден знала, что местные жители недолюбливали глицинию за то, что она разрасталась во все стороны и норовила заполнить все доступное пространство. Но Иден не разделяла их мнения. Она была уверена, что растение можно держать под контролем, если периодически проводить обрезку и другие необходимые садовые работы.

Но здесь некому было следить за садом, дом стоял заброшенным давным-давно, и глициния буйно разрослась и полностью завладела домом. Увитое пышными цветами от фундамента до крыши, здание поражало нереальной, потусторонней красотой. Как в сказке, подумала Иден. Зачарованный дом. Не мог такую красоту наколдовать злой волшебник. Чудесное зрелище покрытого цветами дома даже несколько успокоило ее.

Приблизившись к крыльцу, Иден осветила ступени. Так и есть, доски порядком прогнили. Она осторожно ступала на жалобно скрипевшие ступеньки и то и дело замирала, прислушиваясь. Один раз ей почудился какой-то звук недалеко от крыльца, но это могло быть ночное животное.