Направление по-прежнему считается ненаучным, но реинкарнационные исследования Стивенсона продолжает доктор Джим Такер в Университете Вирджинии. В мировом масштабе феномен смерти и все, что с ним связано, конечно же, интересует многих ученых.

Так, например, для психолога Кеннета Ринга предметом изучения стали околосмертные переживания и то, как они влияют на людей[133]. В своих трудах Ринг пишет, что пришел к нескольким умозаключениям:

1. Предсмертные состояния приводят к переоценке жизни в целом, снижению важности некоторых событий и повышают ощущение собственной значимости, ценности.

2. Человек менее склонен беспокоиться о будущем, он становится внимательнее к настоящему, больше ценит красоту момента.

3. Пережив предсмертное состояние, человек начинает больше проявлять заботу о других людях, предлагать им сочувствие, понимание и помощь, возрастают терпение и эмпатия.

4. Снижается интерес к материальным ценностям, внешнему успеху и одобрению от других, а также ко внешним формам религиозного поклонения. Интерес же к глубинному пониманию жизни и духовности, наоборот, возрастает. Люди заявляют, что стали ближе к Богу в едином, равном для всех смысле, выражают приверженность идеям перевоплощения, бессмертия души и т. д.

Таким образом, благодаря трансцендентному опыту, в котором восприятие жизни глазами аватара прекращается, человек способен испытать нечто настоящее – истину – и познать настоящего себя.

Такое понимание не может не оказать влияния на жизнь. Это понимание как вспышка молнии, осветившая на время пейзаж, который оставался окутанным полным мраком с момента рождения. Это как компьютерный игрок, который отключился от виртуальной реальности, на время осознав, кем он является на самом деле.

Профессор Гэри Шварц, руководитель лаборатории по развитию сознания (Университет Аризоны), подробно изучал энергоинформационную структуру человека и, в частности, посвятил цикл исследований возможности жизни после смерти, изложив результаты в книге «Эксперименты загробной жизни: прорыв в научном обосновании жизни после смерти»[134]. Исследования были примечательны тем, что для них Шварц собрал группу опытных медиумов: «связываясь» с сознанием умерших людей, медиумы старались выяснить факты, которые известны узкому кругу лиц, но при этом поддаются проверке. К примеру, имена, даты, личные события, обстоятельства смерти. Затем проводились расследования и проверки полученных данных: беседы с родственниками и знакомыми, получение документальных подтверждений. Точность фактов, изложенных медиумами, достигала 83 %! По итогам исследований Шварц пришел к выводу, что энергоинформационная сущность умерших людей никуда не пропадает, а сохраняется во Вселенной – это не противоречит, например, космологической теории С. Хокинга и даже эйнштейновской физике. Несмотря на это, труды Шварца продолжают называть ненаучными, как и книги Стивенсона.

Можно предположить, что после смерти часть информации (сознания или души) остается в едином пространстве (или на «сервере, в банке данных»), а часть соединяется с новой материей и «перерождается». Это устранило бы разногласия по вопросу реинкарнации между авраамическими религиями (которые его отрицают) и, например, индуизмом или буддизмом. Однако, если мы выстроим предположения на основе голографического принципа, нам не придется разделять этот процесс на «или/или», он перейдет в плоскость «и/и». Исходя из голографической реальности, наша индивидуальность отражена (распространена) во всем едином континууме бытия, а значит, одновременно может являться и частью единого информационного поля Вселенной, и индивидуальной (в данном случае воплощенной) сущностью.

Еще одним направлением исследований Гэри Шварца является эффект воздействия донорских органов на психофизиологию человека. Профессор утверждает, что после трансплантации сердца, легких, почек или печени по меньшей мере у 10 % реципиентов наблюдались изменения психики, проявлялись склонности и привычки донора – вплоть до того, что изменялась сама личность человека. Почему же это происходит? Мнение Шварца таково: внутренние органы обладают чем-то вроде биохимической памяти и собственной энергетикой. Попадая в организм другого человека, они изменяют его психосоматические рефлексы путем выделения в кровь особых элементов. Эти рефлексы не контролируются головным мозгом, а значит, не входят в матрицу синаптических паттернов, составляющих единую, стройную идентичность (личность). Такое положение вещей вызывает еще больше вопросов на тему того, что же такое личность (или сознание) и где оно находится.

Одним из тех, кто также посвятил огромное количество времени и сил изучению вопросов, выходящих за рамки сугубо материалистического понимания жизни, является Роберт Монро – пионер изучения особых состояний сознания, которые на бытовом языке называют внетелесными путешествиями (ВТП). Для изучения данного феномена он учредил целый институт, ставший всемирно известным благодаря сотрудничеству и вкладу сотен специалистов и добровольцев, среди которых были ученые, врачи, психологи, педагоги, программисты, сотрудники частных компаний, художники и представители множества других профессий. Наиболее основательной его работой считается книга «Окончательное путешествие», где Монро обобщает весь собранный опыт и соотносит его с пониманием сущности человека, смысла человеческой жизни, перспективами (или, скорее, неизбежностью) жизни после смерти, меняя взгляд на жизнь в целом[135].

В записях наблюдений зафиксировано, что непроизвольные ВТП происходили при «отключении» сознания: медикаментозном (наркоз при операциях), механическом (травмы, несчастные случаи). И, конечно же, околосмертные переживания входят в этот перечень. Присутствуют все общие признаки: вид на свое тело со стороны, возможность видеть и слышать происходящее. Таковы собранные им факты, хотя в существующей парадигме реальности ВТП пытаются относить к причудам психики.

В результате Монро берет на себя смелость заключить: «Похоже, что после смерти жизнь продолжается, невзирая на то, хотим мы этого или нет, и независимо от того, чем мы занимались в этой жизни».

Здесь мы подходим к очень интересному парадоксу. Существует множество, пусть и косвенных, свидетельств в пользу продолжающейся жизни сознания. Но не существует ни одного доказательства того, что такой жизни нет, кроме факта фиксации смерти человеческого тела. Логично ли предполагать, что со «смертью» вашего ноутбука умирает и весь Интернет? Тем не менее на практике вопрос продолжения жизни после смерти продолжает существовать на территории личных убеждений и личной веры или неверия каждого.