А эти двое и вовсе особенные. Как дерзко они себя ведут. Как легко разобрались в сути тайного недуга совершенных. И дело ведь даже не в их знатности и влиятельности у себя на родине. Дело в том, что они — с Доэйи. Это шургатцы передают рассказы о тегнари как тайное знание и видят в тех, кто живет за Темным морем, чуть ли не богов. Впрочем, в этом они недалеки от истины. Шургатские колдуны питают к совершенным подлинное благоговение. А жители далеких стран Доэйи с их чуждой культурой имеют о граайцах весьма смутное представление. Не имея тысячелетней традиции почитания совершенных и впервые столкнувшись с тегнари, они отнеслись к нему, как к равному. Разумеется, это вопиющая наглость, но именно незамутненное свежее восприятие позволило эларскому королю и его невесте прийти к нелестным для тегнари, но в общем-то верным выводам.

Вопрос в том, что со всем этим делать. Не с людьми. Им-то Уивинорэ, несмотря на угрозы, не собирался причинять вреда. Напротив, едва увидев эту странную парочку на корабле, он решил, что они могут быть полезны. Куда сложнее решить, как относиться к возможной гибели их мира. И верить ли в то, что они говорят о Странниках. Если они правы, то он напрямую заинтересован в том, чтобы помочь отыскать эту самую Маритэ, в само существование которой пока верится с трудом. Закат их мира не станет для него концом собственного, но в то же время мечты о собственной исключительности и величии придется забыть навсегда. Нет уж! Если он хотя бы не попытается отыскать эту богиню и спасти людей, то никогда себе не простит. Разумеется, люди представляли ценность не сами по себе, а лишь как существа, способные оценить бесконечное величие и превосходство тегнари над собой. Маритэ стоит отыскать хотя бы для того, чтобы со временем занять ее место в людских сердцах.

— Чего вы от меня хотите? — обратился Уивинорэ к королю и девушке.

— Помогите нам отыскать Маритэ, — ответила Лотэсса. — Или хотя бы тегнари, которые не обновляли память с тех времен, когда Хранители Анборейи жили открыто на вашем материке.

— Не уверен, что в этом есть смысл, — покачал головой совершенный. — Даже если мы найдем таких тегнари, думаете, ваша богиня отчитывалась перед ними, решив покинуть наш мир? Полагаете, она перед уходом сказала, где ее искать в случае надобности? Кстати, почему, велев тебе отправляться на Граайю, Маритэ не сообщила, где именно ты можешь ее найти? — обратился он к девушке.

— Спросите лучше у нее, — огрызнулась в ответ Лотэсса. — Хотя у меня тоже есть вопросы, которые я желаю задать созидательнице, если мне доведется увидеть ее в реальности или хотя бы во сне.

— Ладно, оставим странности вашей богини, — Уивинорэ махнул рукой. — В любом случае, не вижу смысла разыскивать тех, кто помнит Странников. Если бы таковые имелись, то знания о звездных путниках не были бы тайной, а сами они не считались легендой. Напротив, имей мы надежду разыскать хоть кого-то из Странников, поверьте, давно бы это сделали или хотя бы попытались. В общем, никого мы искать не будем.

Уивинорэ не был столь уверен в своих словах, как хотел показать. На самом деле тегнари не очень любили делиться знаниями друг с другом. Вполне возможно, что кто-то ведал о Странниках. Но, обладай сам Уивинорэ подобным знанием, ни за что не стал бы им делиться с другими. Кроме того, совершенно незачем поднимать шум вокруг Маритэ. Если удастся найти богиню, тегнари хотел один воспользоваться теми преимуществами, которые можно извлечь из подобного знакомства. Однако людям об этом знать вовсе не обязательно.

— То есть я хотел сказать, что мы не станем искать совершенных, хранящих память с незапамятных времен. А Странницу найти попробуем. Но другим способом.

— Каким? — оба задали вопрос практически хором.

— Не догадываетесь? — Уивинорэ победно улыбнулся. — Вы забыли про мои зеркала!

Предложив эту в сущности простую, но гениальную идею, тегнари вглядывался в лица собеседников, желая насладиться произведенным эффектом. Те и вправду выглядели впечатленными, хотя слов восхищения изяществом и простотой решения не выражали. Сколько же в них все-таки заносчивости. Если бы все люди были такими, то не стоило бы искать жизни среди них. Но особы королевских кровей — что с них взять… Кроме того, оба слишком расстроены событиями в столице Элара и страшной гибелью близких людей, чтобы задуматься о своем поведении.

— Пойдемте скорее, — девушка горела нетерпением.

— Не торопись, — осадил ее тегнари. — Ты совсем недавно чуть не погибла, лишь благодаря мне избежав ужасной участи стать жертвой зеркала. И тут же рвешься обратно.

— Разумеется. Я здесь лишь для того, чтобы найти Маритэ. А чуть не погибла я уже много раз. Если бы это меня останавливало…

— Уивинорэ прав, — вмешался король. — Я не позволю вам вновь отправиться к зеркалам, Лотэсса. Вы слишком порывисты и порой совсем не умеете себя сдерживать. Я не могу рисковать вами.

— То есть как это — я не пойду? — вскинулась девушка. — А кто тогда пойдет?

— Сегодня — никто, — разочаровал обоих спорщиков Уивинорэ. — Зеркала созданы особым видом магии, отличной от той, что существует внутри совершенных. Их магия исчерпаема и восполнима. Показав сегодня вашу столицу, зеркала будут восстанавливаться по меньшей мере двенадцать часов, да и вам не мешало бы набраться сил.

Тегнари врал. Зеркала могли показывать различные картины прошлого и настоящего сутками напролет. Просто он желал один, без этих самоуверенных доэйцев взглянуть на Странницу. Нужно во многом разобраться, взвесить, обдумать, а эти двое по большей части только мешают.

Вновь представ перед гостями в образе радушного хозяина, совершенный предоставил каждому из них роскошную спальню. Обе комнаты имели выход в сад, где среди тенистых деревьев скрывался глубокий бассейн с кристально-чистой водой, которая в зависимости от желаний купающихся могла становиться то теплой, то прохладной. Кроме того, тегнари создал для короля и его невесты точные копии тех нарядов, что были на них, только совершенно новые. В этот раз люди снизошли до благодарности, особенно девушка. Их вполне можно было понять, одежда на обоих выглядела изрядно потрепанной, грязной, местами рваной и порядком перепачканной кровью. Совершенному с самого начала неприятно было созерцать подобное безобразие, но слишком уж его заинтересовала эта парочка, а, главное, содержание странных речей, которые они вели. Что ж, разобравшись с главным, можно позаботиться и о мелочах. Лотэсса, поняв, что прямо сейчас она не сможет приблизиться к своей цели, вновь сникла и будто разом лишилась сил. Очевидно, девушку удерживало от отчаяния изыскание и обсуждение путей добраться поскорее до Маритэ, пусть теперь она и руководствовалась ненавистью. Когда же Уивинорэ охладил ее пыл, бедняжка, должно быть, вновь вспомнила ужасные сцены и погрузилась в свое горе. Жизнь словно оставила ее. На этот раз совершенный не стал переносить гостей в их комнаты, предоставив королю возможность позаботиться о своей спутнице. Он лишь объяснил, какие двери ведут из атриума в их спальни.

Покончив наконец с долгом гостеприимства, тегнари поспешил в заветный зал. Встав на рисунок между зеркалами, Уивинорэ мысленно пожелал увидеть Странницу по имени Маритэ. Отдавая приказ волшебным зеркалам, тегнари впервые — по крайней мере, на своей последней памяти — испытал сильное волнение. И повод для переживаний имелся достаточно весомый. Еще бы, сейчас ему предстоит увидеть ту, что превосходит совершенных по силе и могуществу.