Антону захотелось взять её за шкирку и как следует встряхнуть, чтобы выбить из неё эту паразитическую программу полной зависимости от манипулятора. Она даже не мыслила себе жизни без своего мучителя.

– Это ты себе так льстишь,– насмешливо поинтересовался он,– или просто мозги отключились? Очнись, Дали! Сабин и без управления твоим сознанием в лёгкую сделал из тебя послушную куклу. Но тогда ты была ему нужна, чтобы укротить Вертера, поэтому он тебя берёг. А теперь нужда в тебе отпала. Он просто выпьет всю твою жизненную силу и выбросит пустую шкурку на помойку.

Она по-прежнему не смотрела Антону в лицо. Чайка выписывала замысловатые фигуры в розовеющем закатном небе, и Дэвика не сводила с неё глаз.

– Дали, ты хотя бы сделай попытку выйти из-под контроля моего брата,– Антон безнадёжно вздохнул. – Позволь себе быть свободной. Я даже готов тебе помочь по мере сил. Только ты сама должна захотеть.

Дэвика не сделала ни одного движения, чтобы показать, что она услышала обращённый к ней крик души.

– Так ты согласен, Творец,– спросила она, полностью проигнорировав его эмоциональное выступление.

– Да что я тебе папочка, что ли,– устало ответил Антон. – Хочешь свести счёты с жизнью, пожалуйста. Но на мой вкус, проще было бы броситься вниз головой с этой площадки. Быстро и без мучений.

Они стояли в полном молчании, не глядя друг на друга. Возмущение Творца быстро сошло на нет. Теперь ему просто было противно смотреть на это безвольное создание, которое когда-то было яркой личностью по имени Дали.

– А что сделает Вертер, когда узнает,– с тревогой подумал Антон. – Бросится в тюрьму за своей возлюбленной или пожмёт плечами и примет её решение? Внешне он кажется абсолютно спокойным, особенно после того, как увидел её в объятьях Дэлвига. Но гарантировать ничего нельзя.

– А как же Вертер? – спросил он на всякий случай.

– Такая, как есть, я ему не нужна,– Дэвика вздохнула и повернулась лицом к своему собеседнику. – Вертеру нужна такая спутница жизни, как твоя Алиса. На меньшее он не согласится. Он ведь всё время ищет во мне то, чего нет. А Сабин меня знает. С ним я могу быть собой, мне не придётся играть чужую роль.

– С моим братцем у тебя останется только одна роль – еды,– пробурчал Антон себе под нос.

– Насчёт Вертера – это она, возможно, права,– подумал он. – Друг ищет в этой эгоистичной стерве то, чего в ней отродясь не было – способность любить. Хоть кого-то, пусть даже себя. Так ведь и себя она ненавидит. Нет, не так. Именно себя она ненавидит больше всех, даже больше Сабина. Подсознательно она хочет, чтобы её убили. В этом всё дело. Будем надеяться, что Вертера она с собой не утащит.

– Что ж, раз ты решилась, не будем тянуть,– подвёл черту Антон, протягивая руку Дэвике. – Пойдём, поможешь переправить Охотников.

Как ни странно, с нейтрализацией Охотников всё прошло гладко. Поняв, что все их предводители больше недоступны, те без сопротивления позволили переправить себя в свой родной мир. Антон очень сильно надеялся, что этим актом не слишком сильно навредил своему двойнику в той Реальности. Впрочем, если он там являлся единоличным правителем, то какая-то жалкая кучка головорезов вряд ли способна была сильно ему нагадить. В конце концов, бандитов и прочего отребья хватает в любом мире.

– Дали, ты подумай ещё раз,– попросил Антон, когда с переправкой Охотников было покончено. – Просто дай себе немного времени на раздумья. Скажем неделю. Ну как?

Женщина повернулась к нему и устало улыбнулась.

– Я хочу, чтобы всё закончилось,– она протянула ему руку. – Не переживай, Творец, мне там самое место.

Увидев Дэвику вместе с братом, Сабин приподнял одну бровь и вопросительно уставился на Антона.

– Не знаю, как ты её зазомбировал,– проворчал тот,– но, похоже, у тебя будет компания на оставшийся срок заключения. Наслаждайся.

Сабин от души расхохотался. Ему даже пришлось ухватиться за перила крыльца, чтобы удержаться на ногах.

– Вертер тоже пожалует? – нахально полюбопытствовал он, утирая выступившие от смеха слёзы.

– Не дождёшься,– зло бросил Антон.

Ему и самому очень бы хотелось в это верить.

Через неделю после пленения Сабина Убежище снова было открыто для учеников. Сначала Атан-кей, а потом и Тасилгир взялись восстанавливать Школу, закрытую из-за убийства Тарса. Антону пришлось немного повозиться с расширением пространства дома, так как вдруг выяснилось, что учеников набирается чуть ли не вдвое больше против прежнего количества. Для Дани с открытием Школы наступила новая жизнь. Теперь он практически всё время проводил в Убежище, выбираясь в мир Дачи хорошо, если раз в десять дней. Учителя взялись готовить мальчика к роли члена Высшего Совета ударными темпами. Вертер, конечно, навещал своего племянника, однако много времени на свидания им не давали. Даню всё время чему-то учили или гоняли на тренировки. Бедняга терпел, но нередко случалось, что плакал в подушку или у Вертера на плече. Никакие уговоры, чтобы немного снизить темп, на учителей не действовали. Им нужен был девятый член Совета для ритуала и как можно скорее. Заступничество Антона тоже было проигнорировано, несмотря на все заслуги последнего перед обществом.

Вертеру было жалко мальчика до слёз, но никаких особых прав в мире Творцов у него не было, и ему оставалось только смириться и поддерживать Даню по мере возможности. В промежутке между свиданиями с племянником он вместе с Алисой теперь постоянно торчал в мире ангелов. Ангельская мамочка исподволь начала готовить детишек к потенциально возможному выходу в большой мир базовой Реальности, а Вертеру просто нравилось тусить среди ангелочков. Со временем он перетащил свои пожитки в большой ангельский дом и переселился туда на постоянной основе. Спустя пару месяцев у мастера меча в мире ангелов появился ученик, которого он потихоньку начал обучать фехтованию. Сам Вертер ожидал, что таким учеником мог бы стать Герман, чьё бесстрашие он успел заценить во время давешнего спектакля для Сабина. Но, как ни странно, единственным, кто заинтересовался холодным оружием, стал Дэлвиг.

Поначалу Вертер отнёсся к этому великовозрастному ангелочку настороженно. Воспоминания о том, как тот обнимался в кустах с его возлюбленной, несколько остужали его учительский задор. Однако, на поверку Дэлвиг оказался классным парнем, правда, немного зацикленным на идее нести добро ничего не подозревающему человечеству, но в остальном вполне вменяемым. Очень скоро мастер и ученик стали хорошими друзьями. Им было по-настоящему интересно в обществе друг друга. Очень часто их посиделки на веранде затягивались далеко за полночь.

Только близко общаясь с Дэлвигом, Вертер начал понимать, насколько ангелы отличались от людей в своём отношении к жизни. Смысл существования для этой великолепной десятки заключался в познании, нет, даже так – в ПОЗНАНИИ с большой буквы. Они жили на стыке двух миров: мира эфирного и мира материального. По сравнению с людьми их возможности можно было считать поистине неограниченными. Теоретически они были подкованы чуть ли не с пелёнок. Казалось бы, живи и радуйся. Но ангелов не устраивали чисто теоретические знания, им нужен был собственный опыт. Только он расценивался ими, как критерий истины. Теперь уже Вертера не удивляло, почему Герман позволил командору отрубить себе голову. Это тоже был опыт, пусть болезненный, но очень ценный. И главным вопросом, который волновал ангелочков, было их предназначение, их роль в Игре в Реальность. Разумеется, они понимали, что у их Создателя были свои планы на будущее своих деток, он надеялся сделать из них Творцов. Ангелы очень любили, даже можно сказать, боготворили своего отца, вот только это никак не влияло на их намерение самим определиться со своим предназначением.