Тогда один из владельцев дачи открыл для сбора средств театр. Так в Дудергофе появился летний театр. В поддержку благотворительного общества, в пользу инвалидной колонии великий князь Михаил Николаевич отдал долину Молочного домика для устройства в ней гуляний и семейных развлечений. В 1885 г. на поляне у Молочного домика на личные средства И. И. Радушкевича построили летний театр, тир, павильон для панорамы, карусель и пр. Доход от проводимых здесь спектаклей и концертов целиком шел в пользу инвалидных домов. Большинство исполнителей выступали в театре безвозмездно. Русский купеческий клуб пожертвовал театру декорации и театральную обстановку на сумму более 2000 руб. Но даже через десять лет средств на открытие инвалидных домов по-прежнему не хватало. И в 1895 г. Совет Благотворительного общества дома призрения постановил: «Передать все имущество общества с согласия Великого Князя Михаила Николаевича Общине сестер милосердия Святого Георгия», что и сделали. Участок земли с находящимся на нем храмом Св. Ольги, тремя инвалидными домами и другим имуществом перешел в собственность Общины сестер милосердия Св. Георгия в Санкт-Петербурге. На момент передачи только один дом (двухэтажный, «офицерский») был готов. В итоге там решили открыть детский приют-колонию в память графини Елизаветы Николаевны Гейден – основательницы общины сестер милосердия Св. Георгия. В 1897 г. приют открыли. В летние месяцы там содержалось от 30 до 39 выздоравливающих, выходящих из больницы Общины детей, это – дети бедных родителей в возрасте от 6 до 12 лет. Действовала эта приют-колония до 1917 г. В годы Великой Отечественной войны в них находился немецкий военный госпиталь. После войны в двухэтажном инвалидном доме жили учителя школы поселка Можайский. Сейчас дома находятся в аварийном состоянии.

Вслед за открытием колонии в Общине Св. Георгия приняли решение о строительстве в Дудергофе онкологической больницы для бедных. Начали собирать пожертвования на строительство в 1899 г. Среди благотворителей – император Николай II и его мать, императрица Мария Федоровна. В 1902 г. больницу торжественно открыли. Здание построили в стиле модерн по проекту архитектора Г. И. Люцедарского, оно совсем не походило на больницу, скорее на загородный дом аристократа начала XX в. Особенный шарм ему придавала башенка, объединяющая два основных архитектурных объема. Угадать назначение здания можно лишь по кресту из красного кирпича, выложенному на фасаде под фронтоном.

Онкологическую больницу назвали именем простой медицинской сестры – настоятельницы Общины Св. Георгия Елизаветы Петровны Карцовой. Для того чтобы понять, почему больницу назвали именем медицинской сестры, стоит опять обратиться к исследованию Е. Е. Морозова: «Елизавета Петровна 28 лет своей жизни посвятила развитию этой Общины и воспитанию ее сестер милосердия»[113]. Она создала весь внутренний строй Общины. Е. П. Карцова привлекла к безвозмездной работе в этой общественной организации лучших врачей Петербурга, воспитала кадры выдающихся самоотверженных тружениц – сестер милосердия.

Больница в этом здании просуществовала до 1914 г. В ней ежегодно лечились от 31 до 42 больных. До 1933 г. в лечебнице находился детский приют; после – финская национальная школа и обычная средняя школа. В годы войны тут размещался немецкий военный госпиталь, а после освобождения – советский военный госпиталь. В послевоенные годы здесь был детский санаторий, средняя школа. А теперь располагается спортивная база детской спортивной школы Красносельского района.

В связи с потребностями и самого Дудергофа, и разросшегося Петербурга на одном из источников, питающем Дудергофское озеро, в 1881 г. построили лимонадный завод, получивший название «Дудергофские ключи», о котором уже упоминалось ранее. Чистая и слегка минерализованная вода была прекрасной основой для изготовления лимонадов и искусственных минеральных вод. Завод возводился по проекту архитектора С. О. Шестакова. Главный корпус представлял собой двухэтажное здание с цоколем из бутового камня, первым этажом из кирпича и вторым из дерева. Завод выпускал в обычных бутылках и в сифонах сельтерскую воду, лимонад, фруктовые и минеральные воды. Здание бывшего лимонадного завода сохранилось до наших дней без изменений, но сильно обветшало. Остались даже фрагменты красивой деревянной резьбы, украшавшей постройку. До сих пор действует и источник. При заводе находился большой фруктовый сад. Из его плодов делали сиропы. Продукция лимонадного завода продавалась на всех станциях Балтийской железной дороги и в лучших магазинах всех дачных мест и окрестностей этой железной дороги. Хозяином завода являлся Александр Петрович Верландер. После революции завод национализировали. Там располагались различные промышленные предприятия: завод «Авангард», галантерейная фабрика, Красносельский завод пластмасс. Хочется надеяться, что здание будет восстановлено.

Красное Село в 1917–1941 годы

Революция и Гражданская война

Революционные события 1917 г. не прошли мимо Красного Села. Описания событий тех лет очень разнятся в зависимости от того, на чьей стороне был в то время их автор, если речь о воспоминаниях, или чью идеологическую позицию поддерживал, если речь об авторах исследований или путеводителей. Сейчас, по прошествии времени, мы видим, что в той войне не было ни правых, ни виноватых, ни победивших, ни побежденных. Но отход от полярного освещения истории – не повод предавать ее забвению. Тем более что в ходе Гражданской войны Красное Село фигурировало как место очень важных, ключевых событий.

К 1917 г. наиболее революционно настроены (или распропагандированы, с чьей позиции смотреть) в Красном Селе был солдаты постоянно расквартированных там 176-го и 171-го пехотных запасных полков. В июне 1917 г. они полностью поддержали действия Кронштадтского совета, выразившего недоверие Временному правительству. Солдаты 176-го полка на митинге приняли следующую резолюцию:

«Постановление Кронштадтского Совета мы считаем правильным, а потому выражаем полную солидарность с Кронштадтом и готовы его поддерживать во всех революционных выступлениях…»[114]

Солдаты полка активно участвовали в июльских событиях в Петрограде. В дни Октябрьского переворота двигавшийся из Кронштадта в Петроград 7-й сводный отряд моряков помог обезоружить в Красном Селе офицерскую школу. Вся Балтийская железная дорога перешла в распоряжение Военно-революционного комитета. Вскоре было получено сообщение, что Керенский находится в Гатчине и стремится двинуть на Петроград подконтрольные ему верные Временному правительству части. Красносельский совет получил приказ привести в боевую готовность 171-й и 176-й запасные полки. Утром 26 октября в Красное Село приехал член Военно-революционного комитета Г. И. Чудновский. На поддержку красносельского гарнизона из Петрограда прибыли Павловский и Егерский резервные полки и матросские отряды. В приказе Военно-революционного комитета сводному отряду матросов говорилось:

«…Броневому отряду (4 броневика) двигаться по шоссе на Красное Село, поступить в распоряжение Красносельского Совета и ждать дальнейших приказаний… Эшелонам, не высаживаясь из вагонов в Красном Селе, задержаться до получения дальнейших указаний»[115].

Сформированный красносельский отряд возглавил Г. И. Чудновский. Штаб помещался в здании железнодорожного вокзала. Казаки генерала Краснова заняли Гатчину, Царское Село и подошли к Дудергофу. 29 октября казачьи разъезды столкнулись с частями 171-го и 176-го запасных