— Конечно, идем, — кивает, заглушив мотор. Выходит из машины и, открыв дверцу с моей стороны, помогает выйти. Взяв его под руку, поднимаюсь на свой этаж. Каждый шаг отдает болью во всем теле.

Зайдя в квартиру, тут же направляюсь в ванную. Сбрасываю рваную форму, осматриваю себя в зеркало. Картина удручающая. Скулу раздуло, все руки и спина в уже налившихся синяках, кое-где по телу кровоточащие ссадины.

Включив воду, захожу под душ. Струи теплой воды адской болью опаляют раненые участки кожи. Кое-как смыв с себя грязь и ужас вечера, вытираюсь полотенцем и, накинув халат, выхожу в гостиную. Жорик нервно меряет комнату в ожидании меня.

— Ева, нам нужно ехать в полицию.

— Нет, Жорик, сядь.

С удивлением, понимаю, что мой мозг абсолютно ясен. Ни следа паники. Полный контроль.

— Я не поеду в полицию и ты тоже, — усаживаюсь и хлопаю ладонью рядом с собой. Спустя пару секунд Жорик приземляется рядом, с тревогой посматривая на меня.

— Разве ты не знаешь, что у него дядя - прокурор города?

— И что делать теперь? Оставить все как есть? – хмурится друг, по всей видимости, думая, что я немного не в себе. Но, как оказалось, мой организм работает намного лучше в стрессовых ситуациях. Или просто я все еще не осознала случившееся.

— Я в понедельник заберу трудовую. В отделе больше не появлюсь. Колесников - трусливая скотина, он не станет меня искать. Тебя он не видел, думаю, даже не понял, кто его вырубил. Тем более, ты же в отпуске с понедельника?

— Да, с Настей на море уезжаем, а затем к ее родителям на три недели.

— Ну вот и замечательно, — киваю, думая о том, что у друга алиби железное.

— Ева, но если Кирилл станет преследовать тебя? – никак не успокоится Жора.

— Не станет. Он сегодня пьяный был, вот и сорвался. Сама по себе я не нужна ему. У него, оказывается, давняя одержимость Егором и всем, что ему принадлежало, — горький смешок срывается с губ.

Я поднимаю глаза на парня.

— Выпьем немного? У меня, кажется, коньяк в холодильнике был, — поднимаюсь с дивана и, не оборачиваясь, иду в кухню. Странно это. В душе полная тишина.

До самого утра мы просидели с ним за кухонным столом. Смотрели невидящим взглядом на экран телевизора, пили не спеша горький кофе, разбавленный коньяком.

— Тебе нужно уехать отсюда. Нельзя одной… — шепчет Жорик.

— Я об этом подумала уже, — опускаю глаза на свои руки, которые рвут на мелкие кусочки салфетку. — Слушай, а он точно живой? Ты его не того?

— Нет, я когда сумочку твою забирал, пнул его, он застонал. У него даже крови не было, — тут же отвечает Жорик, а я облегченно вздыхаю.

— Это хорошо. Не хватало еще грех на душу брать из-за этого отморозка, — говорю тихо, будто сама себя уговариваю. На самом деле, ой как хотелось бы рожу ему начистить.

— Это он Дашу привез тогда в отдел, — внезапно вспоминаются его признания.

— Да ты что, — от удивления Жорик едва ли кружку из рук не роняет.

— Ага, помнишь, он в то время еще от Егора получал за проданные производства. Вот и отомстил ему.

— Сука, - сжимает со злости кулаки. Я поднимаюсь со стула и направляюсь к раковине, споласкиваю чашку.

— Жорик, ты езжай домой. Спасибо тебе огромное. Кажется, буря миновала, теперь я сама.

— Точно? – видно, что ему не терпится уйти, но он, как хороший друг, добросовестно переносит все тяготы бессонной ночи.

— Я из города уеду. Думаю, на все выходные. А ты домой езжай, чтобы Настя не ругалась сильно. Извинись перед ней.

Жорик обнимает меня на прощание, двигается к выходу.

— Насчет Насти не переживай, я сказал ей, что у Илюхи остался, — смеется он, закрывая за собой дверь.

***

Когда я остаюсь одна, стараюсь не слышать пугающую тишину вокруг. Мне хочется покинуть квартиру как можно быстрее.

Переодевшись в удобный спортивный костюм, заплетаю волосы в косу. С лица отек немного спал, но темно-бордовый синяк будет привлекать к себе слишком много внимания. Приходится истратить практически полтюбика тонального крема, чтобы хоть немного убавить яркость.

Сомнения о правильности выбранного направления терзали меня всю дорогу. Не знаю, для чего я отправилась к ней. Просто, заявиться к маме в таком виде – все равно что собственноручно устроить ей сердечный приступ. Да и, честно говоря, сейчас мне нужно было хотя бы капельку того драгоценного ощущения безопасности, которое не покидало меня рядышком с ним. А где я могу это получить, если не в доме его матери?

Бросив машину у калитки, спешным шагом направилась к воротам. Спустя минуту после моего звонка дверь открылась. На пороге стояла рыжеволосая девочка лет четырнадцати. Окинув меня изучающим взглядом, незнакомка нахмурилась.

— Здравствуйте, - ее тихий голос разрезает тишину, воцарившуюся между нами.

— Привет, — проронила растерянно, осматриваясь по сторонам.

Номер дома тот, что нужен. Значит, я не ошиблась с адресом. Тогда кто она?

— Мне нужна Лидия Прокофьевна…

— Вы Ева? – удивленно изгибает бровь девчонка, а на губах расплывается приветливая улыбка.

— Да.

— Проходите, она в доме.

— Откуда вы знаете мое имя? – закрыв за собой калитку, следую за ней.

— Вы бабушке сегодня снились. Все утро только о вас и говорит. Вот мне и пришло на ум, что вы и есть именно та Ева.

Мы заходим в дом. Я разуваюсь и прохожу вслед за незнакомкой в сторону гостиной. Запах дома, обстановка будят во мне целый шквал воспоминаний и образов. Настолько ярких и счастливых, что на несколько секунд я забываю об ужасах последних месяцев. На какие-то жалкие мгновения я верю в то, что в проеме двери сейчас появится ОН. Одетый в простые спортивные штаны и футболку.

Подойдет, притянет к себе рукой. Засмеется так хрипло, тихо, у самого уха, и поцелует в висок. А потом посмотрит на меня, словно я ребенок несмышлёный. А я ни на секунду не обижусь. Наоборот, прижмусь к нему и лицо на груди спрячу. Пускай я и глупая, и наивная временами, но рядом с ним счастливая до дрожи.

А потом холодный пот прошибает от мысли, что все в прошлом. Что