приближаться. Вроде ничего страшного не происходит, но я не могла избавиться от чувства тревоги. Я поднялась из-за стола, ожидая его следующего действия.

— Мне казалось, мы с вами выяснили отношения, или я неправ? – остановившись у моего стола, он опирается ладонями о деревянную поверхность. Его голос обманчиво спокоен, а во взгляде непроглядная тьма.

— О чем вы, Кирилл Александрович? – пытаюсь изобразить из себя дурочку, в то время как в голове вовсю просчитываю ходы отступления. Ой, нехорошо получается… Он меня в ловушку заманил. Или это все моя расшатанная психика и больная фантазия разгулялась?

— Вы не рады моему назначению? - спрашивает он, слегка наклонив голову. - Я не устраиваю вас? – после этого двусмысленного вопроса, я убеждаюсь вконец, что он издевается надо мной.

— Не думала, что для вас мое отношение имеет такое большое значение, — сопровождаю свою реплику глупым смешком, а сама тайком стягиваю со стола сумочку. Колесников тут же раскусывает мою игру, что приводит его в настоящую ярость.

Моя неосторожная фраза приводит его в бешенство.

— Гордая, да?! – его лицо кривится в омерзительной гримасе. Он обходит стол, надвигаясь на меня. — Думаешь, что я ничтожество?! Что я даже внимания твоего не стою?! Его боготворишь, убиваешься, даже по мертвому, а я тебе противен, — он приближается ко мне вплотную.

— Этот урод всегда все забирал у меня! Лучший студент на курсе, подающий надежды. Все девчонки его! Дашка и та повелась. А я предупреждал ее, отговаривал. И что в итоге?! Он сломал ей жизнь!

Я подаюсь влево, а затем резко вправо, надеясь обмануть его затуманенный алкоголем мозг. Но Кирилл перехватывает меня буквально через пару шагов, с силой впечатывая в стену. Он смотрит на меня и будто не видит.

— Я отобрал у него все! Посмотри! – кричит он во всю глотку. Мне хочется зажмуриться, хочется закрыть уши, потому что его рев оглушает меня, заставляет сжиматься от ужаса. Но я словно парализованная, не могу пошевелить ни одной конечностью.

— Я въехал в его кабинет, я на его должности! — теперь его голос резко стихает, становится приторно-сладким, упоенным. Я смотрю на него и сквозь призму ужаса вижу суть этого человека.

Он безумен. Сколько ненависти в этом человеке. Кирилл – настоящий монстр, все это время так искусно скрывающий свою сущность за личиной тихого человека.

— Его жена приходит ко мне за советами, как к лучшему другу! – продолжает он с упоением изливать свою грязную душу. — Я выкупил его дом. Дом, который он готовил для тебя, — тычет мне в лицо пальцем, едва ли не захлебываясь от злости.

— Ты следил за ним? – срывается с губ. Все происходящее здесь – страшный сон. Ведь даже правда не может быть такой ужасной!

— Следил?! Да я знаю о нем все! – хохочет он. —Ты думаешь, кто надоумил Дашку заявиться к тебе с разборками? Он всю жизнь вставал на моем пути! И наконец справедливость восторжествовала!!! Я отобрал у него все, но самое сладкое оставил на потом. Любовь всей его жизни, — он приближается к моему лицу и проводит носом вдоль скул. Шумно втягивает воздух.

— Он так завис на тебе, что своими руками всю жизнь себе сломал, — его пальцы смыкаются на моем горле.

— Что же в тебе такого особенного? По мне, так обычная девка, каких полно…

— Только попробуй тронуть меня, — рычу, упираясь ладонями в его грудь.

— А то что? – забавляется Кирилл, усиливая хватку на моей шее. В глазах начинает темнеть, в висках стучат отбойные молотки, а легкие огнем горят от нехватки кислорода. Колесников же, словно не видит моего состояния, продолжает упиваться моментом.

— Позовешь своего защитника? Далеко бежать, да и, судя по всему, ему ты тоже уже не особо интересна.

Я пытаюсь оттолкнуть его из последних сил, но у меня ничего не выходит. Слезы боли и страха начинают стекать по щекам, когда я чувствую его руку под своей юбкой.

— Помогите! – пытаюсь крикнуть, но получается сдавленный хрип. Кирилл подсекает мои ноги и падает сверху, придавливая к полу. Игнорируя боль от удара, молочу по нему из последних сил. Но мое сопротивление только разжигает его.

Он упивается моим страхом, наслаждается им. Его губы изгибаются в мерзкой ухмылке, а руки разрывают полы моей рубашки. Меня охватывает настоящая паника. Своим сопротивлением я не даю ему возможности подобраться к желаемому. Колесников звереет и после очередного моего тычка в его грудь, бьет с размаху по лицу.

Дальше все как в тумане. Почувствовав, что сопротивления больше нет, он, расстегивает брюки, возвышаясь надо мной. А я смотрю в его мутные глаза и последняя мысль в голове: если он закончит начатое, я покончу с собой. Не смогу жить с этим.

Внезапно раздается грохот двери и уверенные шаги по коридору. Колесников до такой степени входит в раж, что, не слышит ничего.

— Эй, что тут происходит?! – слышится удивленный возглас Жорика.

И буквально спустя несколько секунд о голову Кирилла разбивается А спустя несколько мгновений стеклянная бутылка разбивается о голову Колесникова, осыпая меня мелкой россыпью битого стекла. Кирилл валится на меня тяжелым мешком.

Жорик хватает его за плечи, и стаскивает с меня.

— Уходим, быстро, — звенящим от напряжения голосом.

Он помогает мне подняться. Я вытираю разодранным рукавом лицо, стряхиваю с волос стекло. Жорик хватает мою сумочку и, схватив меня за руку, тянет к выходу из отдела.

Глава 37

Всю дорогу до дома меня трясет, несмотря на то, что на улице тридцатиградусная жара. Жорик, не переставая, сыплет проклятиями.

— Долбаный урод! Скотина!

Я молчу. Половина лица пульсирует от боли и меня не покидает стойкое ощущение, что щеку уже прилично раздуло. Прижимаю к груди трясущиеся руки, пытаясь удержать полы рубашки.

— Я как чувствовал. Мимо отдела проезжал, смотрю, свет в твоем кабинете горит, зайду, думаю, проведаю тебя. Бутылку захватил шампанского, выпить, — нервный смешок слетает с его губ.

— Спасибо, Жор, — поворачиваюсь к нему. Жорик бросает на меня беглый взгляд, морщится.

— Тебе бы в больничку, подруга.

— Нет, все в порядке. Заживет.

Спустя десять минут Жорик паркует машину возле моего подъезда.

— Ты можешь побыть со мной? — не хочу его ставить в неловкое положение, но при мысли о том, что