Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Медведь вздохнул, словно от удовольствия.
Саша выпрямился с окровавленным кинжалом в руке. Он поцеловал его и поднял к небу, чествуя Бога и Дмитрия Ивановича.
Вася, казалось, услышала голос Дмитрия, обращенный к его армии:
— Бог с нами! Мы победим! Вперед! — и русские бросились толпой, крича имя великого князя Московского и Александра Пересвета.
Саша повернулся с прямой спиной, словно хотел позвать лошадь и биться дальше. Но не позвал.
Медведь пристально посмотрел на Васю, а она увидела большую дыру, где меч пробил кожаную броню Саши, незамеченный в близком бою.
— Нет!
Ее брат повернул голову, словно услышал ее. Туман вернулся к нему, и он коснулся седла лошади, словно хотел забраться.
Но упал на колени.
Медведь смеялся. Вася визжала. Она не знала, что издавала такой звук. Она склонилась, Пожара бросилась вперед по открытому полю к Саше, обгоняя наступающие армии. Медведь следовал за ней, и она слабо слышала голоса чертей, бегущих с русскими.
Но Вася не думала о победе. По сторонам бежали армии, но посреди поля был одичавший от боя Туман, мертвый Челубей лицом в воде и грязи. Вася не думала ни о чем, кроме брата, стоящего на коленях в грязи. Он содрогался, кровь лилась изо рта. Он поднял голову.
— Вася, — сказал он.
— Шш, — сказала она. — Не говори.
— Прости. Я должен был жить.
Пожара опустилась на колени в грязь для них.
— Ты выживешь. Залезай на лошадь, — сказала Вася.
Она не думала, как больно ему было слушаться ее. Земля дрожала от топота армий. Он не мог сидеть, а обмяк мертвым грузом.
— Он умрет, — сказал Медведь рядом с ней. — Лучше отомстить.
Вася без слов порезала ладонь о меч брата. Кровь полилась по ее пальцам. Она размазала ее по лицу Медведя, направляя в нее всю волю.
— Отомсти за меня, — сухо сказала она.
Медведь задрожал от силы. Его глаз вспыхнул ярче, чем Пожара в полночь. Глядя на нее, он схватил шлем Саши с грязной земли и порезал глубоко свою руку. Полилась кровь, чистая, как вода, но с едким запахом серы, и набралась в шлем.
— Я отдаю свою силу взамен, — сказал он, но взгляд был хитрым. — Силу поднимать мертвых.
И он пропал в толпе, его оружием был ужас. Вася, сжимая шлем, забралась на Пожару за братом. Лошадь прижала уши, встала, несмотря на двойной вес на спине, на ее ногах и животе была грязь. Быстрая, как звезда, она унеслась прочь, а вокруг них начинался бой.
35
Дорога, озаренная звездами
Вася ощущала каждый удар копыт Пожары, словно она была смертельно ранена. Лошадь огибала армии и чертей, один раз перепрыгнула мертвого коня. Вася сжимала брата, держала шлем со странной ношей. И молилась.
Они вырвались из сражения и оставили рев позади, скрылись в деревьях у реки. Они нашли тихую чащу. Они были недалеко от боя, рев все еще терзал землю и небо. Васе казалось, что она слышит смех Медведя.
Чаща была чуть выше болота. Вася слезла со спины Пожара, поймала падающего брата. От этого она чуть не растянулась в луже. Она изо всех сил остановила его и уложила на мягкую землю. Его губы посинели, ладони похолодели.
Вася смотрела на воду в шлеме.
«Оживлять мертвых. Но он не мертв. Морозко… Морозко, где ты?».
Саша смотрел наверх, но не видел ее. Может, видел дорогу под звездным небом, откуда не было возврата.
— Вася? — спросил он. Его голос был едва громче дыхания.
Она вытерла плащом кровь и грязь с лица брата, уложила его голову на свои колени.
— Я здесь, — сказала она. Слезы лились из глаз сами по себе. — Ты победил. Армия уверена в победе.
Его глаза стали ярче.
— Я рад, — сказал он. — Я…
Он чуть повернул голову, но взгляд остановился. Вася проследила за его взглядом, увидела ждущего бога смерти. Он стоял на ногах, лошадь была силуэтом в тумане за ним. Вася долго смотрела на него без слов. Когда — то она умоляла бы его или ругала за то, что он пришел за любимыми. Теперь она смотрела, и ее взгляд пронзил его мечом.
— Ты можешь спасти его жизнь? — прошептала она.
Он лишь тряхнул головой. Но подошел без слов, опустился на колени рядом с ней. Хмурясь, он сложил ладони чашей. Чистая вода собралась в его руках, и он полил ею лицо ее брата. Где текла вода, порезы, синяки и грязь пропадали, словно их смывало. Вася, не говоря, помогала ему. Они работали медленно и уверенно. Вася убирала грязную и разбитую броню, а Морозко лил воду. Лицо и тело брата стали чистыми, без ран. Он казался спящим, мирным, целым.
Но он не пошевелился.
Вася потянулась к шлему.
Морозко с тревогой проследил за движением. Надежда сдавила ее горло, обжигая.
— Это может его оживить?
Морозко не хотел отвечать.
— Да, — сказал он.
Вася поднесла шлем к губам брата.
Морозко вытянул руку и остановил ее.
— Сначала идем со мной.
Она не знала, о чем он. Но, когда он протянул руку, Вася обхватила ее, их пальцы переплелись, и она оказалась в месте за жизнью, в лесу с дорогой под звездами.
Ее брат ждал ее там, стоял, бледный, со звездами в глазах.
— Саша, — сказала она.
— Сестренка, — сказал он. — Я не попрощался, да?
Она подбежала и обняла его, но он был ледяным, далеким в ее руках. Морозко наблюдал за ними.
— Саша, — рьяно сказала Вася. — Я могу тебя вернуть. Ты сможешь жить, вернуться к нам, к Дмитрию.
Саша глядел вдаль, на дорогу со звездами, будто с тоской. Она быстро сказала:
— Вот, — она протянула надбитый шлем. — Выпей, — сказала Вася, — И ты будешь жить.
— Но я мертв, — сказал он.
Она покачала головой.
— А не должен.
Он пятился.
— Я видел, как возвращались мертвые. Я таким не буду.
— Нет! — сказала Вася. — Это другое. Это… как Иван из сказки.
Но ее брат все еще мотал головой.
— Это не сказка, Вася. Я не буду рисковать бессмертной душой, возвращаться к жизни, когда я ее покинул.
Она смотрела на него. Его лицо было тихим, печальным, неподвижным.
— Саша, — прошептала она. — Пожалуйста. Ты сможешь жить. Вернешься к Сергею, Дмитрию и Ольге. Пожалуйста.
— Нет, — сказал он. — Я… бился. Я отдал жизнь, и я был рад ее отдать. Остальным это важно. Моя смерть ради Дмитрия… и тебя. Защищайте эту землю. Сделайте ее целой.