Джексонвилл представлял собой буйство красок, вкуса и звуков. Меня било со всех сторон, бросало в море эмоций, угрожая утопить до того, как я доберусь до парковки возле казино. Припарковавшись, я снял шлем. Закрыл глаза и глубоко вдохнул. Выдыхая, я представил Фиону. Улыбаясь своей чертовски красивой и милой улыбкой, она держала меня за руку.

«Просто быть собой…»

Я желал покоя, но сейчас это было невозможно. Только рядом сФионой я находился близко к познанию себя. Именно с ней меня охватывало умиротворение. Именно с ней провидение не затапливало меня какофонией людских эмоций. С этой девушкой провидение становилось частью меня. Жизнь – легкой. Фиона позволяла мне быть собой.

«Дождись меня, детка,– попросил мысленно.– Я вернусь к тебе…»

Я подошел к зданию казино. У входной двери висела табличка, приглашающая на турнир по покеру, который принести пятьдесят тысяч долларов.

–Это шутка,– пробормотал я.

Я подготовился к трехдневной игре с высокими ставками, возможно даже в отдельной комнате. Огромный прорыв.

«Все происходит по какой-то причине».

Найдя линию регистрации, я подошел к ней. Кто первый явился, тому первому и подали. Входная ставка составляла пять тысяч долларов. Очередь тянулась почти до двери, и мне казалось, что я не попаду за стол. Когда подошла моя очередь, принимающая заявки девушка окинула беглым взглядом мои пирсинг и тату.

–Везунчик. Допускается лишь сотня игроков. Ты счастливый номер сто.

–Да ладно?

–Именно.– Пока я заполнял регистрационную форму, девушка забрала мои деньги.– Удачи, милый.

–Спасибо,– поблагодарил я, забирая карточку и ощущая нахлынувшее провидение.

«Это хорошо, оно мне понадобится».

Обменяв карточку на фишки, я сел за стол. Сразу понял: чтобы выиграть, мне понадобится все, что у меня есть.

В зале, чем-то напоминающем конференц-зал с низким потолком, стояло двадцать столов. Здесь густым дымом витали цвета и эмоции других игроков. Мне пришлось пробиваться сквозь эту какофонию, чтобы сосредоточиться на противниках и прочитать их, рассмотреть то, что мог увидеть любой игрок. Провидение здесь было бесполезно. Я играл наравне с остальными за исключением того, что мои глаза были частично ослеплены цветом и светом, а вушах раздавался шепот.

Через три часа я промокнул нос салфеткой. На ней оказалась кровь.

«Я этого не переживу».

Мне потребовалось взять себя в руки, чтобы сосредоточиться на картах, общих и противников. Очевидно, я выглядел как сумасшедший. Часть игроков вылетела, столы переформировывались, а оставшихся перетасовали за новый стол. Новые противники хихикали над изворотливым ублюдком, у которого выступил пот на лбу. Но они перестали смеяться, когда я обыграл их.

«Ради Фионы. Победи ради нее».

Спустя, кажется, вечность я рассеянно посмотрел на фишки на столе. Двадцать два игрока вылетели, оставив свои. Покосившись на собственную стопку, я сделал быстрый подсчет. Прикинул, что я примерно шестнадцатый человек, у которого большая стопка. Пятнадцать лучших игроков забрали деньги и ушли. Заняв шестнадцатое место, я получил бы десять тысяч долларов. Этого было мало. Финиш в первой пятерке – вот где настоящие деньги, но, черт возьми, это походило на восхождение на гору голышом или заплыв в океане, не поднимаясь на поверхность.

Я сморгнул застилающий глаза пот, вытер нос и притворился, что красный цвет меня не пугает.

День тянулся медленно. Час за часом, по мере того, как казино заполнялось ночными игроками, провидение становилось все более безжалостным. Я едва держался на ногах. Наконец менеджер похлопал меня по плечу, сказав, что комната снова переформировывается. За финальный стол я сел рядом с восемью другими игроками.

После перестановки столов вышло так, что зрители окружили нас, топя меня своими эмоциями. Чудилось, будто я рыба, а вода, в которой я плаваю, становится все темнее. Нервы и страх противников сжали меня в тиски так, что я едва мог дышать.

Вытирая нос, я обдумывал варианты. Если займу седьмое место, то уйду с двадцатью пятью тысячами долларов. Но если получится нокаутировать еще одного парня, то выигрыш составит тридцать тысяч долларов. Получив такие деньги, я смог бы вернуться вДжорджию, кФионе.

«Если я сам не пойду ко дну…»

Мы сыграли несколько партий, и я ознакомился с особенностью моих товарищей по столу. Большинство из них являлись закоренелыми игроками. Они не раз сидели за профессиональным столом. Я был единственным новичком, но у всех имелись свои секреты. Даже без провидения я замечал, как у кого-то дергалась щека или чью-то ухмылку.

Я посмотрел на сидящего напротив мужчину средних лет с черными волосами и сединой на висках в ковбойской рубашке и галстуке боло[14]. Он стал моей целью.

«Выбей его, обналичь тридцать тысяч и убирайся из этого казино к чертовой матери».

Я сосредоточил на нем все свое внимание. Мне требовалась цель, поскольку эмоции наблюдающей за игрой толпы, постояльцев отеля, да и вообще всех находящихся внутри обрушивались на меня каменной плитой.

«Сосредоточься на этом парне в галстуке боло».

Тот был раздражен. Нервничал. Но я успел заметить, что когда у него имелись хорошие карты, тонкие усики мужчины подергивались, а когда плохие, он барабанил пальцами по столу.

«Очевидно. Возможно, даже слишком. Понаблюдай за ним».

Спустя еще один мучительный час стопка фишек у мужика в галстуке опустела, моя же наоборот выросла. Пришла пора выкидывать его. Сдающий карты перетасовал их и раздал каждому из нас по две. Они скользнули по зеленому столу, практически влетая в наши руки.

–Нервничаешь, приятель?– Сидящий рядом со мной парень, быстро покосился на меня и снова посмотрел на две карты, лежащие рубашкой вверх.– Финальный стол. Выше ставок еще не было.

«Черт».

Я приподнял уголки двух своих карт. Король и валет пик.

–Я люблю такие ставки,– пробормотал я.

Флоп состоял из десятки пик, девятки пик и бубновой дамы.

«Черт возьми, у меня натс».

Мне хватило бы любой черной масти до флеша и пиковой дамы до стрит-флеша. С такой рукой я справился бы с любым игроком за столом, но мне трудно было сосредоточиться. Ставки снова пошли по кругу. Я уже собрал стрит. Сделал ставку, чтобы мужик в галстуке в себе не сомневался. Он поднял до двух тысяч долларов.

Я догадался, что у него червовая дама. Усы парня дернулись, и он поставил еще тысячу. Видимо, у него была не одна дама. Три, если не четыре.