– Демир-паша?! Вы?! – изумился я, вытаращившись на нашего покровителя и нанимателя. – Но зачем вам понадобился весь этот маскарад?

Да, под серым комбинезоном и маской действительно скрывался наш шейх собственной персоной. Надо признать, ему потребовалось совсем немного усилий, чтобы мы не смогли его опознать – всего-навсего скрыть лицо и голос. А сделать это по иным признакам было невозможно – в Дар-ас-Сабахе аль-Наджиб всегда носил свое традиционное просторное одеяние и головной убор – платок-куфию. Что было ему более к лицу, нежели обтягивающий комбинезон в стиле «хай-тек», хотя в ипостаси Инструктора шейх тоже оказался неподражаем.

– Прежде всего этот маскарадный костюм – мой пропуск, позволяющий проходить через след Иблиса, – пояснил Демир-паша. – И лишь во вторую очередь он позволяет мне сохранять инкогнито… Предвидя ваши следующие вопросы, скажу, что да – я действительно шейх и вы знаете меня под моим настоящим именем. Да, все четыре пакаля были у меня еще до того, как я вытащил вас из России и рекрутировал на эту работу. И – нет, я не несу ответственность за то, что творится сегодня в Дубае. Могу поклясться вам в этом Аллахом… хотя, конечно, после всего, что я вытворял на ваших глазах, подобная клятва в моих устах звучит малоубедительно.

– А что вообще творится в Дубае, Демир-паша?

И на кого вы работаете?

– В прошлый раз, когда вы задавали мне подобные вопросы, мой друг, я был с вами абсолютно честен. Я очутился в этой грандиозной игре примерно таким же путем, каким и вы: отчасти добровольно, отчасти потому, что не мог поступить иначе. Вы подчинялись своим приказам, я подчинялся своим. Вы можете выйти из игры в любой момент. Однако независимо от того, как вы поступите, она будет продолжаться, потому что таких, как вы, – много. А скоро вас станет еще больше, ведь эта игра гораздо азартнее, чем какие-нибудь скачки или рулетка. Игра, ареной которой стал целый мир – знавала ли когда-нибудь его история нечто подобное?

– Ну да, понятно: фигуры, игроки, судьи, – я пожал плечами. – А зрители? Есть в этой игре те, кто наблюдает за ней с трибун и делает ставки на победителя?

– Вполне возможно, – не стал отрицать «серый». – Любая большая игра не может обойтись без зрителей, пусть даже невольных. А также – жертв, особенно если страсти на арене накаляются до предела.

– Хотите сказать, что мы тут играем и резвимся на потеху богам?

– Не забывайте, мой друг, что для меня нет других богов, кроме Аллаха, и потому я даже в мыслях не могу называть этих гипотетических зрителей так. Всевышний – творец всего сущего и они – такие же его творения, как мы. Судите сами, ну зачем вообще Творцу устраивать какие-то игры, если он знает наперед все, что случится с нашей Вселенной? – И как долго продлится эта игра, Демир-паша?

– Об этом мне абсолютно ничего не известно, – развел руками «серый» шейх. – Столько, сколько потребуется. Вот почему я рекрутирую лишь тех, кому нечего терять и кто готов с легкостью сделать игру смыслом своей жизни. Таких, как вы, изгоев и ренегатов. Вот почему я не заинтересован в вашей скоропостижной гибели. Никто не увольняет гонщика, чья машина отстала на финише от лидера всего-навсего на полколеса.

– А Кальтер? – полюбопытствовал я. – Мне показалось, он только и ждал момента, когда можно будет послать игру куда подальше и вернуться домой. – Кальтер – особый случай. С ним все сложнее, но с тех пор, как в игру была втянута его приемная дочь, он теперь ее ни за что не бросит. Представьте, этот суровый ветеран оказался на поверку еще сентиментальнее, чем я думал!

– Да уж… – Я покосился на разверзнутую за спиной пропасть, куда «сентиментальный папаша» сбросил меня и моих людей даже глазом не моргнув. С молчаливого согласия любимой дочурки, надо отметить. – То есть, хотите сказать, что Безликий еще к вам вернется?

– Вернется?! – переспросил Демир-паша и рассмеялся. – Да он от нас и не уходил! Я же говорю: отныне он будет повсюду следовать за дочерью, еще не знающей о том, что Институт Темпоральных Исследований, в котором она работает, продлил ее командировку, поручив ей новое задание. Так что хочется Кальтеру того или нет, возвращение домой ему тоже пока не светит. Как, впрочем, и вам рановато думать об отдыхе. И чтобы вы вновь с радостью засучили рукава, примите от меня более чем достойную оплату за вашу дубайскую работу.

Аль-Наджиб указал на скамейку, где были разложены артефакты.

– Если бы Безликий не отказался от приза, – продолжал он, – вам причитались бы бы всего три пакаля. Но раз дело обернулось именно так, у меня нет иного выбора, кроме как вручить вам их полный комплект!

– И что нам с ними делать? – Я замешкался, понятия не имея, как на это реагировать. Шейх вроде бы говорил серьезно, но мне его предложение все равно показалось изощренной восточной шуткой. – Вы слышали, какими способами я предлагал Кальтеру распорядиться его наградой? – спросил «серый». Я кивнул. – Ну тогда о чем речь? Все то же самое вольны сделать с пакалями и вы. Например, продать их российскому Центру Изучения Катастроф. Уверен, что его основатель, господин Кирсанов, очень щедро заплатит вам за этот наборчик.

– Шутите, Демир-паша? Вы же знаете, что Россия – последняя страна в мире, куда мы с ребятами рискнем сегодня сунуться… – Я подошел к пакалям и взял в руки те, какие нам прежде держать не доводилось: красный и черный. Взглянул на картинки и вновь оценил иронию устроителей этой игры. На красном была изображена, судя по всему, плеть с похожим на клинок наконечником, а на черном – насаженный на копье клыкастый звериный череп. – Хм, забавно… Вы нарочно подбирали для этой игры пакали именно с такими рисунками?

– Мой друг, смею вас уведомить, что вскоре вам придется пойти на этот риск и вернуться на родину, – ответил аль-Наджиб, пропустив мой последний вопрос мимо ушей. – Как я и говорил, вы имеете право в любой момент выйти из игры. Но ведь вы – прагматичный человек и не пойдете искать добра от добра. То есть, прибыли от прибыли, тем более, что, не сочтите за нескромность, такие работодатели, как я, на дороге не валяются. Могу утешить вас тем, что обстановка в сегодняшней России чересчур сложна, и вряд ли кто-то станет устраивать за вами охоту. Катаклизмы множатся. Армия, полиция и прочие силовые структуры работают в авральном режиме, и им будет попросту не до таких «возвращенцев», как вы.

– Таких, как мы? – переспросил я. – Хотите сказать, Кальтеру тоже предстоит вернуться домой вместе с нами?

– Как знать, возможно, да, возможно, нет. А разве вам не хотелось бы взять у него реванш?

– Не хотелось бы. Мы достаточно умны, чтобы не искать встречи с опасным противником, который считает нас мертвецами. Но мы всегда готовы выбросить эту козырную карту, если вдруг представится удобный случай прикончить Безликого, – признался я и вновь поинтересовался: – Где именно и в каких условиях нам предстоит работать?

– Этого я вам пока сообщить не могу. Скажу одно – погода там гораздо благоприятнее, чем здесь.

– И то хлеб, – проворчал я. – И когда прикажете отправляться на свидание с родными березками?