Сверточек этот господин префект выкинул в сточную канаву в десяти шагах от парадных ворот дома Волка. За поворотом улицы господина Третьего префекта вежливо пригласили пройти в Управление тайной стражи, а в качестве улики предъявили только что брошенный им сверточек: внутри лежали государственные печати, пребывавшие с ночи в розыске. Тут же обнаружился и формальный повод для обыска у Волка. В усадьбу вошли, но обыскивать ее не стали. Тайным стражникам хватило только взглянуть на хозяина, чтобы убедиться: искать тут особенно нечего. Почему и господин префект печати выкинул в канаву, а не оставил здесь.

Волк лежал на постели в погребальной одежде, желто-белый, как покойник, хотя еще живой. У изголовья ждали монахи. Личный врач из свиты Волка складывал в сундук свои пузырьки, книжки и одежду – собирался устраиваться в свиту к другому богатому пациенту. Домоправитель молча отдал полицейским письмо, повергшее кира Ариксара в подобное состояние.

Новость, которая при других обстоятельствах могла бы Дина обрадовать, сейчас привела его в ужас. Потому что Агиллея потеряла своего вождя и хозяина. Теперь воевать за северные провинции стало некому.

А единственный оставшийся в живых наследник Волка – тот самый щенок, который на новогоднем приеме в честь государя гордо отказался вступить в клан Белого Волка – оказался донельзя прытким парнем. Он забрал из Третьей префектуры государыню Натаниэль и уехал с ней неизвестно куда. Для спасения положения нужно было хотя бы найти его и вернуть в волчье поместье до того, как Волк вздохнет в последний раз и вассалы его начнут разбегаться кто куда, словно муравьи из разоренного гнезда. Дин отдал все возможные и невозможные распоряжения, но этот бывший брат ручки от котелка, в одночасье ставший сиятельным киром и наследным владетелем двух третей Таргского Севера, словно сквозь землю провалился. Он уехал из Столицы с добычей и не собирался возвращаться назад.

В сложившихся обстоятельствах Дин мог полагаться только на себя. Ну, разве еще на принца Ша, который, правда, прочел десяток книг по военному искусству, но что делать с пестрой армией, собравшейся в Курганах, или с идущими на помощь ходжерскими и арданскими кораблями – ему еще нужно было растолковывать на пальцах. И Дин растолковал бы, если б сам имел в этом деле хоть малейший опыт. Но он ничего не понимал в организации военных походов.

Тогда господин Дин решил делать то, что знает и умеет. Завести переговоры с эргром Скилларом Скеем о том, чтобы Белые Земли напали на Внутреннюю Область со стороны своей границы. Договориться с собравшимися к Столице таргами. Даже Дин хорошо понимал: нельзя нанести сокрушительный удар противнику, не имея надежного тыла. Воюй на севере или не воюй, а если в Столице тарги установят свою республику, толку от войны будет шиш.

И еще кое с кем кое о чем договориться…

В вечернюю стражу господин Первый министр Дин Дамгадан появился в Большом Улье собственной персоной. С ним приехала сотня императорской гвардии, и шуму они в Приречье наделали предостаточно.

– Мне помнится, господин Фай, вы говорили о толковых инженерах, которые есть среди вас, – с порога заявил господин Дин. – Не согласится ли кто-нибудь из них оказать мне небольшую услугу?

– А какого рода услуга вам требуется? – поинтересовался Фай.

– Например, вы смогли бы собрать устройство, позволяющее разговаривать с человеком, находящимся на расстоянии в тысячу или в полторы тысячи лиг от вас?

– Я мог бы собрать для вас устройство, позволяющее разговаривать с человеком за полтора миллиона лиг от вас, господин Дин, если бы вы вернули мне государыню Натаниэль.

– Это не в моей власти, – покачал головой Дин.

– Хорошо, найдите того человека, в чьей это власти и заставьте его вернуть государыню. А я соберу вам хоть воздушный замок, хоть чугунного коня.

– Другая оплата вам не подойдет?

– А что еще вы можете предложить?

– Кое-что могу, – сказал Дин.

– Например?

– Пойдемте, – из холла первого этажа Дин пригласил господина посла на второй этаж Большого Улья.

Они поднялись по лестнице.

– Здесь ваши покои? – поинтересовался Дин у насторожившегося посланника и повернул в западное крыло, где размещались личные апартаменты Фая.

Дин распахнул дверь и вошел в первую из жилых комнат. Пошарил за лампой и положил Фаю в подставленную ладонь жучок. Затем они прошли по всем остальным комнатам, и везде Дин безошибочно находил и отдавал посланнику усатые булавки.

– Вот, – сказал Первый министр, когда дело было закончено. – Вы знаете, что это такое?

– Знаю, – отвечал Фай. – Значит, Нэль велел вам разыскать их? С ним все в порядке?

– Не имею представления, при чем здесь ваш Нэль, – пожал плечами господин Дин. – За лампами расположил их совсем другой человек.

Фай сжал ладонь с булавками так, что упругие усы больно вонзились ему в руку.

– Кто? – спросил он Дина.

Господин Дин молчаливой улыбкой дал понять, что знает, но не скажет, пока ему не будет предложена ответная услуга.

Фай жестом подозвал Маленького Ли и сунул ему горсть булавок, велев унести подальше.

– Хорошо, – уступил Фай Дину. – Скажите хотя бы: этот человек среди нас? Это кто-то из посольства?

– Ни в коем случае, – покачал головой Дин. – Это кто-то из первых лиц государства Тарген Тау Тарсис.

– Хорошо, я сделаю для вас переговорное устройство.

– На самом деле переговорное устройство мне не нужно, – признался Дин. – Оно у меня уже есть. А хочу я, чтоб вы сделали для меня оружие, которым можно убить или обжечь сразу восемь-десять человек. А если и больше, то я тоже не обижусь. Мне нужно такое оружие, какое этой ночью применили в Царском Городе.

– Где Нэль?! – поняв, о котором оружии идет речь, Фай схватил министра за кафтан на груди.

– Успокойтесь, господин Фай, – Дин стряхнул с себя тайского посланника. – С Нэлем вашим все в порядке. Этим утром он заявился в Третью префектуру с мешочком, полным государственных печатей. После чего его посадили на коня и повезли в Большой Улей. К сожалению, в городе завелись мятежники, и они немного помешали ему ехать по прямому пути. Поэтому государыня Натаниэль вынуждена была отправиться в объезд, и не одна, а с красивым и сильным молодым человеком. Я думаю, с ним она не пропадет. А если и пропадет, то только ради собственного же удовольствия.

– Да как вы смеете…

– Смею, – уверил посланника Дин. – Основания, чтоб так говорить, у меня есть самые прямые. Так как насчет оружия?

– Потребуется время, – вновь обретая самоконтроль, произнес Фай.

– У меня нет времени ждать. У вас, мне кажется, его тоже немного.

– Назовите мне имя. Кто прослушивал все наши разговоры?

– Только в обмен.