Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мэллори изумленно на нее уставился.
– Я не курьер, – сдержанно сообщил он.
– А я не доверяю вашим людям. Вместо того чтобы доставить мальчика отцу, они запросто швырнут его в Темзу с Вестминстерского моста и посчитают свою миссию выполненной. – Фанни с шумом втянула воздух. – Я доверяю вам, и только вам. Если вы возьметесь вернуть мальчика отцу, то вы это сделаете, и я могу быть за него спокойна.
Мэллори, великий и ужасный, выглядел огорошенным.
– Но почему?
Фанни отвела взгляд, ей надо было собраться с мыслями.
– Вы страдали, много страдали. Судьба была к вам чудовищно несправедлива. И несмотря на то, что вы обратили свой гнев не на тех, кто стал виновником ваших страданий, в вашей преданности тому, что вы называете делом своей жизни, есть нечто, вызывающее уважение. Если среди противников прогресса еще остались порядочность и честь, то эти качества я вижу в вас, и только в вас.
Фанни посмотрела ему в глаза и, собрав волю в кулак, заставила себя не отводить взгляд все то время, пока черные уголья его глаз прожигали ее насквозь.
Мэллори наклонился и поднял Гарри на руки. Мальчик тихо всхлипывал.
Фанни погладила его по щеке.
– Будь умницей, – тихо сказала она мальчику.
Мэллори с брезгливой недоверчивостью смотрел на мальчика, которого держал на руках.
– Ты сможешь ехать верхом, если я посажу тебя в седло перед собой?
Гарри вопросительно посмотрел на Фанни, и та, улыбнувшись ему, кивнула:
– Все будет хорошо, Гарри.
Финн рассматривал камень через увеличительное стекло. Рейф стоял рядом.
– Колесо в колесе – любой мало-мальски сведущий в своем деле ювелир способен сделать такую заколку, – задумчиво протянул Финн и, перевернув заколку, с довольным видом сообщил: – А, вот и девиз. На ободе большего колеса гравировка на латыни Actus Reus. Весьма, кстати, искусно выполненная.
– Преступное деяние, – хором воскликнули Зено и Рейф, переводя изречение.
– Похоже, мы все здесь получили классическое образование, – насмешливо протянул Финн. – Понятия «преступное деяние» и «преступный умысел» – альфа и омега английского законодательства, – продолжил он, процитировав на латыни фразу, перекочевавшую из римского права в современность.
Рейф кивнул.
– Деяние не делает человека виновным, если у него не было при этом преступного умысла, – перефразировав латынь, сказал Рейф.
– Для признания виновности в суде необходимо доказать как преступность деяния, так и преступность умысла, – добавил Зено и, откинувшись на спинку стула, достал сигару из внутреннего кармана пиджака. – Вы не возражаете, если я закурю?
– Пожалуйста, курите, – разрешил Финн и, покинув кресло, подошел к книжному шкафу. Рейф и Зено уже ввели его в курс всех подробностей дела. Более того, они сделали это дважды. Рейф терял терпение.
Зено предложил сигарету Рейфу, но тот покачал головой:
– Я бросил курить. Фанни не нравится запах табака.
Зено чиркнул спичкой.
– Насколько я понимаю, за последние несколько дней ты успел наладить отношения с хорошенькой наследницей?
– Надеюсь, что да. Отчасти.
Зено выпустил колечко дыма.
– Отчасти?
Финн едва заметно усмехнулся.
– Если постоянные пререкания – признак взаимной привязанности, то я бы сказал, что отношения налажены на все сто, – высказался Финн, снимая с полки увесистый фолиант. – Ну вот, – пробормотал он, перелистывая страницы. – Королевская конная артиллерия. Подполковник Беллкорт Вэллор Мэллори, семнадцатый полк королевской артиллерии. Вот вам и ваши инициалы БВМ, Рейф.
– Этот человек был разжалован после взрыва в его подразделении, вызванном случайным возгоранием. Несколько человек погибли. Ему самому снесло полчерепа… – Финн покачал головой. – Вы не находите это странным? Военный, так серьезно пострадавший во время несения службы, с позором уволен из армии?
– Халатность, повлекшая за собой гибель людей – серьезный проступок, – пожав плечами, заметил Рейф.
– Как бы там ни было, вы, похоже, нашли того самого человека, – заключил Финн, захлопнув книгу. – И скорее всего он и есть предводитель этого… «Утопического общества».
Внештатный консультант Скотленд-Ярда сел за стол и вновь принялся рассматривать булавку.
– Ювелир сработал добротно, и только, но камень… Камень, весьма вероятно, редкий, – сказал Финн и жестом пригласил их взглянуть на камень через увеличительное стекло.
Рейф и Зено по очереди склонились над лупой.
– Я знаком с ювелиром из Хэттон-гарден. Он родом из Восточной Европы и известен под именем Пандор Фабиан. Искусный резчик, чья специализация – особенно крупные и редкие камни. – Финн замолчал, обведя гостей взглядом. – А не нанести ли нам ему визит, господа?
Рейф распрямился.
– Самое время разъезжать с визитами, – раздраженно заметил Рейф, но, перехватив взгляд Зено, осекся и более миролюбиво спросил: – А вы уверены, что сможете это устроить?
Финн презрительно поморщился.
– Могли бы не спрашивать. Вам ли не знать, что я не берусь за работу, которую не могу исполнить.
Зено затушил сигару.
– Я бы хотел поговорить с ним в офисе. Как вы смотрите на то, чтобы подбросить этого ювелира до Скотленд-Ярда? У многих языки развязываются уже по дороге в нашу контору.
Рейф стоял, прислонившись к черной стене комнаты для допросов, и, скрестив руки на груди, внимательно слушал.
– Этот камень – один из семи «близнецов», – рассказывал Пандор Фабиан, – каждый из которых весом примерно по четыре карата.
Финн сидел, откинувшись на спинку стула и вытянув перед собой скрещенные в лодыжках ноги.
– А как насчет оригинала? – спросил Финн.
У ювелира забегали глаза.
– Какого оригинала?
Финн наклонился вперед.
– Прародителя всех прочих сапфиров? – уточнил Финн.
– Ах да, конечно, – пробормотал Фабиан, утирая испарину с верхней губы. – Этот камень был подарен неким индийским князем актрисе, чье имя я, по известным причинам, не могу назвать. Меньше года назад она продала мне этот камень за очень хорошую цену.
Финн и глазом не моргнул, продолжая испытующе смотреть на допрашиваемого.
– Вы хотели сказать «за слишком высокую цену»?
Ювелир пожал плечами.
– У меня не было иного выбора, и я распилил камень, – признался он.
Рейф усмехнулся. Финеас Ганн использовал приемы, хорошо известные профессиональным прорицателям и гадалкам. И на этот раз это неплохо сработало. Признаться, у Ганна было чему поучиться. Если бы вести допрос доверили Рейфу, ювелир уже давно умывался бы кровавыми слезами.