У Тары была опухоль мозга, и шесть месяцев ушло на то, чтобы диагностировать это. Она стала сонной и неуклюжей, но все равно следовала за мной, стойко пытаясь быть хорошим компаньоном. Когда мы осознали проблему, я очень старалась сохранить ей жизнь. У нее появилась своя полка лекарств, и она терпеливо выдержала несколько месяцев лучевой терапии. Я упорствовала, надеясь вопреки всему.

Лечение не помогло, и боль усиливалась. Из-за стероидов ее шерсть вылезала клоками. Я просыпалась утром и находила ее в постели, у себя в ногах, с еще одной розовой проплешиной кожи. Она все еще вяло виляла хвостом или нежно лизала меня, но ей не хотелось встречать еще один день. Я поняла, что выбора нет, я должна была прекратить ее мучения. Я так хорошо помню ее доверчивый взгляд, когда поставила ее на стальную платформу в кабинете ветеринара. Она была спокойна и готова ко всему, когда он сделал укол, остановивший ее сердце.

Когда мой ветеринар оставил меня наедине с телом Тары, я была переполнена чувством потери и рыдала от горя. Я продолжала гладить и целовать ее голову, чувствуя, как ее жизнь и смерть сталкивались во мне. Мой дорогой друг ушел. Она больше никогда не будет радоваться при виде меня, не будет бегать со мной, не будет спать рядом со мной. И все же эта мучительная любящая связь была живой! Обнимая Тару, я чувствовала неумолимую изменчивость этого мира форм. Пустотность есть форма. Казалось, все, что существует в мире – это огромные волны, проходящие через мое бесконечно печальное «я». Я была глубоко привязана, я теряла, мне было больно, я любила. У меня не оставалось выбора, кроме как принимать одну волну горя за другой.

И все же, когда я испытывала эту душераздирающую боль, я также чувствовала мягкое осознавание, сочувственное пребывание с моим горем. Эти огромные волны боли возникали в пространстве и доброте осознавания. Когда я спросила, кто осознает, поток мучительных, болезненных, тяжелых ощущений проявлялся и раскрывался в обширном и открытом осознавании. Когда я погрузилась в эту пробужденную открытость, не было никакого «я», которому бы принадлежала боль, и не было друга, которого можно было бы потерять. Я видела, как это невероятно яркое действо просто происходило, подобно движению ветра или внезапно сгустившейся тьме перед бурей. Форма есть пустотность. Было только нежное поле осознавания, которое переживало возникновение и исчезновение жизни.

Все наши эмоции могут привести нас к истине Сутры сердца, если встречать их с радикальным принятием. Особенно горе. Поэт Дэвид Уайт пишет:

Наше горе – это честное признание того, что эта столь лелеемая жизнь преходяща. Не важно, что мы теряем, мы открываемся океану горя, потому что скорбим о мимолетности жизни. При этом наша готовность войти в темные воды утраты раскрывает наш источник, любящее осознавание, которое бессмертно.

Радикальное принятие – это искусство полностью вовлекаться в этот мир, всем сердцем заботиться о ценности жизни, и в то же время пребывать в бесформенном осознавании, которое позволяет этой жизни возникать и исчезать. Иногда, конечно, возникающие формы будут находиться на первом плане этого осознавания. Когда Тара умерла, я бы избегала и откладывала скорбь, если бы не направила осознавание на волны боли, проходящие сквозь меня. Когда мы переполнены желанием, горем или страхом, если мы заранее обратимся к осознаванию, это позволит нам освободиться от резкой боли наших эмоций.

И все же, хотя мы очевидно должны принимать эту жизнь, мы не сможем встретить свои переживания с радикальным принятием, если забудем про открытость бесформенного осознавания. В те мгновения, когда я вглядывалась в осознавание, я видела неизменную, безвременную природу, которая была сутью моей собаки Тары и пустотной сутью всех живых существ. Это был свет тех глаз, которые с такой теплотой смотрели на меня. Это было осознаванием, которое нельзя потерять, – только забыть.

В одной из джатак, поучительных историй о прошлых жизнях Будды, Будда был хорошим купцом, который жил в небольшой деревне на севере Индии. Однажды, когда он работал в своей лавке, он выглянул наружу и увидел прекрасного сияющего человека, пересекающего площадь. Он был потрясен. Он продолжал наблюдать за человеком, и сердце его ликовало. Никогда в своей жизни он не видел столь явного излучения сочувствия. Никогда не ощущал такого явного божественного сияния.

Купец тут же понял, что он хочет служить этому существу и посвятить свою жизнь тому, чтобы пробудить в своем сердце такую же любовь. С большой тщательностью он приготовил подношение – поднос со зрелыми фруктами и чаем. Он вышел на залитую солнцем улицу и шел осознанно и радостно навстречу сияющему существу, которое, казалось, стоит и ждет его.

Внезапно, когда купец уже наполовину пересек площадь, свет обратился в темноту. Земля задрожала, и в ней появилась трещина, как раз между купцом и тем, кому он так хотел служить. Молнии разрезали потемневшее небо, и купец увидел светящиеся глаза и кровавые рты ужасающих демонов. Его окружили голоса Мары: «Ступай назад! Поворачивай назад! Слишком опасно… ты не выживешь!» Раскат грома потряс воздух, и голоса предупредили его: «Этот путь не для тебя! Кем ты себя возомнил? Возвращайся в магазин, к своей жизни!»

В испуге добрый купец уже собрался было повернуть назад и бежать в безопасное убежище. Но в это мгновение его сердце наполнилось таким стремлением, что оно могло бы заполнить всю Вселенную. Это желание любви и свободы было сильнее любой опасности. Удерживая в уме образ сияющего существа, он сделал первый шаг в темный хаос Мары. А потом еще один. И еще один. Демоны исчезли, вернулся яркий дневной свет, земля сомкнулась.

Купец, трепещущий от ощущения жизни, переполненный любовью и благодарностью, увидел, что стоит прямо перед сияющей фигурой. Великое существо обняло его, сказав: «Отлично, бодхисаттва, отлично. Проходи через все страхи и всю боль в этой жизни. Продолжай идти, следуя своему сердцу и доверяя силе осознавания. Продолжай идти, делая шаг за шагом, и ты познаешь невообразимые свободу и спокойствие».

Услышав эти слова, добрый купец почувствовал, как все его существо наполняется светом. Оглядевшись вокруг, он увидел, как тот же божественный свет проходит сквозь землю и деревья, пение птиц и каждую травинку. И он, и великое существо, и каждая часть этого живого мира были частью безграничного сияющего присутствия.

Не важно, насколько плотны облака страха, стыда или заблуждения, мы можем, подобно купцу, вспомнить о своем стремлении пробудить сочувствие, о стремлении обрести мудрость и свободу. Памятование о том, к чему мы стремимся, позволит нам относиться к своим страхам и сомнениям осознанно. Двигаясь таким образом, от мгновения к мгновению, мы обретем то, к чему стремимся.