– До свидания, Бобби! И не смей приходить сюда!

– Вот так гостеприимство!

Тик участился, но мысли проститутки были только о деньгах, которые она только что спрятала. Негритянка направилась к двери. Когда она проходила мимо, Даллас заметила, что Бобби дрожит. Она внезапно схватила бывшую подругу за локоть и закатала рукав рубашки. Вся рука была покрыта следами от уколов.

– Ты все-таки села на иглу, – с сочувствием произнесла Даллас. Бобби выдернула руку.

– Пошла к черту! – зло скалилась она. – Тоже мне, мамочка! Только не говори мне, что Бобби стала плохой девочкой!

– Тебе нужна помощь.

– К черту твою помощь! Мне она ни к чему, – она бодро улыбнулась. – Разве ты не знаешь? У меня железные мозги. Это помогает мне жить, – и виляющей походкой вышла.

– Когда-нибудь тебе понадобится друг. Но тогда не стучи в мою дверь, – бросила ей вслед Даллас.

Негритянка ушла. Даллас смотрела, как она спускается с холма в драных сапогах и нелепом парике.

Было тяжело на душе. Даллас прекрасно понимала, что Бобби вернется. Двести долларов – только начало. Имея такие дорогие привычки, она быстро потратит деньги.

– Я думаю, вам следует заняться мной, – говорила девушка. Она была очень хорошенькой, с массой светлых кудряшек и обворожительной улыбкой. Розовый язычок облизывал полные блестящие губы. – Не могу понять, почему вы сопротивляетесь. Мы отлично поладим. Я буду очень уживчивой клиенткой, – она подчеркнула слово «уживчивой» – чтобы у Коди не осталось сомнений в том, что она имела в виду.

Он прочистил горло, радуясь, что их разделяет огромный стол.

– Видите ли, Кэрол… – начал он. А потом выдал целую тираду ничего не значащих слов. В последнее время он здорово преуспел в отшивании клиентов. Он обычно говорил: «Не звоните мне, я сам позвоню вам». И баста!

Странные люди набивались ему в клиенты. Если бы он просто хотел зарабатывать деньги, то подписал бы контракты со всеми.

Кэрол Камерон была малоизвестной начинающей киноактрисой. Она сыграла главные роли в двух фильмах ужасов. Ничего порнографического. Беда была в другом. Девушка напрочь лишена таланта. Она просто переспала с половиной Голливуда, чтобы получить эти роли.

Коди она не нравилась, но если бы даже у него зашевелилось желание, то на решение оно бы не повлияло. Нельзя смешивать секс с бизнесом. Он понял это с Даллас.

Кэрол отлично понимала, когда ей давали от ворот поворот. Она поднялась, одернула прилегающее платье. Сквозь тонкую ткань торчали соски.

– Подумайте еще, Коди. Может, зайдете ко мне позднее, мы можем выпить чего-нибудь?

– Я ужинаю у матери, – быстро ответил он. Иногда мамочка оказывалась по-настоящему полезной.

– Тогда позднее, – мурлыкала Кэрол. – Вы же не останетесь ночевать у мамы?

Коди рассмеялся, словно над шуткой. Хотя у этой леди явно дурной вкус.

– Скорее всего, не смогу… – зачем извинения? Почему не отказать сразу?

И он произнес:

– Нет.

– Нет? – переспросила она.

– Не смогу.

Она тут же выпалила:

– Стыд-позор! Может, в другой раз? Я позвоню.

Нужно взять это на заметку и предупредить секретаршу, что для мисс Кэрол Камерон он всегда отсутствует.

– Прекрасно. Буду ждать с нетерпением!

Она послала Коди воздушный поцелуй и вышла из кабинета, виляя задом. Так старомодно вилять задом. Даллас плыла, а не ходила. Сексуально, как красивый леопард.

Мысль о Даллас напомнила Коди, что уже поздно, и она должна быть дома. Наверное, Кики и Чак уже у нее, и они ужинают на свежем воздухе. Он обещал купить мясо, а из-за встречи с Кэрол Камерон задержался. Коди тихо выругался, собрал бумаги, с которыми собирался поработать позже, и уехал с работы.

Даллас много пила. Еще до ужина она приложилась к водке, продолжила вином за ужином, а теперь допивала третью порцию «Куантро» со льдом.

– Мы собрались провести спокойный вечер дома, – говорил Коди, сопровождая ее на кухню. Даллас принялась мыть тарелки.

– А разве вышло не так? – весело ответила она. – Все веселятся, и мясо получилось отменное.

Коди осторожно забрал бокал из ее рук.

– У тебя завтра работа.

Даллас немедленно отобрала бокал.

– Я работаю каждый день, – в ее тоне появились ледяные нотки. – Я всегда много работала.

– Что случилось? – спросил Коди.

– Случилось? – глаза девушки наполнились слезами. – Почему ты так решил?

В этот момент в кухню вошла Кики.

– Я увожу мужа домой, – заявила она. Извините, что мы сразу убегаем. Но если я его сейчас не уведу, он приклеится к вашему телевизору.

– Увези его домой и поцелуй за меня, – Даллас бросила на Коди взгляд, полный презрения. – Я и этого не получу!

– О боже! – воскликнула Кики. – Нужно убираться, пока не полетела посуда, – она подмигнула Коди. – Увидимся завтра.

Кики явно приняла все за шутку. Ссора между влюбленными. Все считали Даллас и Коди любовниками.

– Я тебя ненавижу, – язвительно сказала Даллас, когда Коди вернулся, проводив гостей. – Я тебя действительно ненавижу. И думаю, что ты – гомик. Слышишь меня – гомик!

Накопившаяся после появления Бобби злость наконец-то выплеснулась наружу. И Коди оказался под рукой.

– Ты пьяна, – тихо ответил он. – Лучше ложись спать.

– Гомик! – орала Даллас. – «Голубой»! Коди сжал губы.

– Я ухожу. Поговорим завтра.

– Да, убирайся домой! А может, лучше к мамочке? – она сорвала с себя блузку и угрожающе двинулась на него. Нагая грудь поражала великолепием. – Я предлагаю тебе даром то, за что многим мужчинам пришлось платить. Но для тебя это не подходит. Так ведь?! Ты скорее засунешь свой…

Коди тут же двинулся к Даллас и схватил ее за плечи.

– Что ты имела в виду? Как это другим мужчинам приходилось платить?

– Ничего, – она словно сжалась в комок. Он продолжал трясти ее.

– Что ты хотела сказать? – теперь он злился так же, как и она. Даллас пыталась высвободиться, но Коди крепко держал ее.

– Ничего я не говорила… – пробормотала она. Его гнев исчез.

– Я совсем тебя не знаю. Я боготворю женщину, которую абсолютно не знаю, – Коди внезапно отпустил ее и пошел к выходу.

Даллас побежала за ним, заставила повернуться и закричала прямо в лицо:

– Я была проституткой! Дешевой шлюхой, которая отдавалась за двадцать долларов! Это тебя устраивает? Тебе от этого лучше? Неудивительно, что ты не хочешь спать со мной… – на глазах девушки появились слезы. Она опустилась на кушетку и разрыдалась.